Жена янтарного князя - Полина Атлант
Я перевела взгляд на сестру, которая все еще не подозревала о моем присутствии. Она развешивала детское белье, тихо напевая знакомый мотив старинной песенки на старонемецком диалекте. Эту мелодию часто напевала моя бабушка, когда вышивала или пекла.
Слезы градом покатились по щекам.
«Так, значит, по милости богов я попала в тело своей дальней родственницы⁈» — от этой мысли у меня перехватило дыхание.
Я уже хотела развернуться и уйти, но тут Агнешка меня заметила.
— Милослава, сестренка, здравствуй! Давно ли ты здесь…?
Агнешка подбежала ко мне и крепко обняла. Как же мне этого сейчас не хватало!
— Добрый день, решила навестить тебя! — шмыгнула я носом.
Сердце бешено колотилось от счастья. Я в этом прошлом не одна! Агнешка здесь не только моя близкая родственница, она, очевидно, одна из моих дальних двоюродных теток… Получается… у меня еще и скандинавские корни, благодаря супругу Ингольфу⁈
Агнешка подхватила пустой тазик и распахнула передо мной двери в родной дом.
— Пойдем, угощу тебя креблями и отваром из шиповника!
— С удовольствием!
Войдя в дом, я едва не потеряла дар речи. Внутреннее убранство было точной копией дома бабушки и дедушки, где я проводила летние каникулы.
Старинная резная мебель, соответствующая эпохе. Грубые выбеленные стены, украшенные вышитыми гобеленами вместо картин. На деревянном полу — домотканые и соломенные дорожки вместо персидских ковров.
Миниатюрные окошки украшали короткие занавески со знакомой вышивкой. На белом льне белыми нитками были вышиты древо жизни, тюльпаны, гвоздики, мельницы. Посуда — темная глиняная, расписная. В углу — печь, в которой бабушка постоянно что-то пекла.
Сестрица угостила меня креблями и принялась рассказывать о том, как у маленького прорезаются зубки, а средний чудит и требует постоянного внимания.
Я кивала, делая вид, что слушаю, но мысли мои были далеко. Значит, выходит, что в прошлом одну из моих дальних родственниц убили. Милослава была потомственной мастерицей янтарных украшений. Я тоже ювелир, но я ничего не знала о том, что в моем роду были мастера.
Боги явно против несправедливой гибели Милославы! Поэтому я попала в ее тело в петле времени, чтобы наша линия потомственных мастериц не оборвалась. Только так я могла объяснить происходящее со мной.
— Как твой супруг? — Агнешка налила в кубок светло-розовый отвар.
— Все хорошо, спасибо! На посевной пропадает. К друзьям ездили на ритуал проводов весны. А твой… как?
— Андреас тоже в поле, кстати, с твоим Ингольфом. Вчера угря коптили, готовимся потихоньку к пиру в честь окончания посевной, — устало ответила сестра, присаживаясь на табуретку.
— Когда этот пир? — я отпила теплого отвара, и на душе стало спокойно.
— Ярилин праздник всегда в первом летнем месяце, а у нас сейчас конец второго весеннего месяца, — улыбнулась Агнешка, очевидно, имея в виду июнь.
— Слушай, меня по-прежнему мучают видения, Ядвига посоветовала сходить на капище, принести живую жертву, чтобы душу вымолить…
Агнешка покачала головой и положила свою руку на мою.
— Не ходи никуда. Ты замужем за северянином, а значит, боги его теперь и твои покровители. Видения пройдут, погоди немного!
Я облегченно выдохнула.
— Мне и самой не хочется по таким местам ходить. Ребеночка я жду!
— Ой, боги, счастье-то какое, хвала богине плодородия! — воскликнула Агнешка и бросилась меня обнимать. — Вот и правильно, теперь тебе о здоровье нужно заботиться, и о душевном тоже, отдыхать и хорошо кушать!
— Постараюсь!
— Ингольф-то как рад, вы так давно ребенка ждете! — Агнешка прищурилась и прикусила губу.
— Пока не говорила, подожду немного, он сейчас занят, — выпрямила я спину и встала.
Сестра тоже вскочила.
— Приходи почаще, ты давно у меня не была, — с грустью сказала она.
Я подошла и обняла ее. Мне пора было возвращаться. Не хотелось затягивать с заказом, чем быстрее я его закончу, тем больше времени останется на отдых.
— Буду стараться, все равно скоро не смогу долго в мастерской сидеть.
— Вот и правильно! Гулять тебе теперь надо, это полезно, и пей отвар из дикой мяты с имбирем, он от утренней тошноты спасает, — проводила меня Агнешка до порога, где ждали охранники.
— Спасибо за совет, сейчас это очень кстати!
Мы поцеловались на прощание, и я вернулась в мастерскую. Мой работник уже вернулся с леской и усердно шлифовал бусины. Я облегченно присела в кресло, смотря как он ловко это делает. Устала я что-то, пойду, наверное, прилягу.
Глава 22
Вернувшись домой, я попросила Эрну впредь готовить мне отвар с мятой и имбирем. И он, к моему удивлению, действительно помогал — тошнота проходила быстро. Я прилегла отдохнуть, подложив руки под голову, и сон сморил меня мгновенно.
Мне привиделась во сне мастерская, но не та, в которой я работаю сейчас, а словно из другой, реальной жизни. И я ее внезапно вспомнила — свое небольшое ювелирную мастерскую, доставшуюся мне по наследству от дедушки, который тоже мастерил украшения из янтаря.
Воспоминание во сне было настолько ярким и живым, что я ощутила запах полировочного воска и легкий, терпкий аромат смолы, исходящий от необработанных камней. Под стеклом витрины в бархатных коробочках лежали на продажу новые украшения — серьги, кулоны и кольца, мерцающие в приглушенном свете.
В этой мастерской царила особая атмосфера. Стены, увешанные старыми, пожелтевшими фотографиями деда и его работами, словно шептали истории о прошлом, о традициях, передаваемых из поколения в поколение. Я чувствовала его присутствие, его поддержку и незримую веру в меня.
Я резко проснулась от стука в дверь. Открыла глаза и увидела служанку, стоявшую на пороге.
— Госпожа, там господин Ингольф приехал, желает говорить с вами, — сказала она с робкой улыбкой.
— Спасибо, сейчас приду! — ответила я, чувствуя себя отдохнувшей и полной сил.
Приведя себя в порядок, я вышла к супругу. В приемном зале пахло рыбным супом и свежим укропом. На столешнице служанки разложили для просушки пучки собранных весенних трав, источающих тонкий, едва уловимый аромат.
Ингольф стоял у стола с кубком пива в руке. Выглядел он сильно уставшим, в грязной одежде. Волосы взъерошены, лицо не брито. Видимо, сразу с поля примчался.
Как только я увидела его строгое выражение лица, мне сразу стало не по себе. Что опять я сделала не так? Кто знает, может, ему снова наплели что-то про меня, после того как я в
