Ваше Сиятельство 6 - Эрли Моури
Я метнулся внутрь, в спешке немного не рассчитал: попал на оконную раму и занавес, из-за чего испытал неприятные ощущения. Особенно неприятные, когда пролетал сквозь шелковую ткань — терпеть не могу, если сквозь меня проходит шелк. Наверное, это что-то вроде аллергии на тонком плане. Но черт с ним — не до мелочей. Внимание сразу переключилось на происходящее: в зале суетились бородатый мужик и трое парней в форме техперсонала башни. Один поливал пеной из оранжевого огнетушителя то место, где у баронессы когда-то находился бар. Сам бар наполовину выгорел, его содержимое: бутылки, несколько глиняных кувшинов, бокалы и рюмки со всякой всячиной валялись на полу в луже из жутко пахнущего алкоголем коктейля — разумеется, я запахи не чувствовал, это было ментальное восприятие, давно ставшее для меня нормой. Двое других служащих под ободряющие распоряжения бородатого мужика орудовали пожарными ведрами, хлюпая из них на письменный стол, который еще тлел; на палас и обгоревший диван — именно тот, где должно было дожидаться меня мое тело.
Стол с роскошным ужином, которым нас пыталась очаровать баронесса, был перевернут. На полу разбитая посуда, вперемешку салаты, закуски. Я выматерился, примерно так, как это в сердцах делает госпожа Евстафьева. Конечно, ситуация была архинеприятная. Метнулся в спальню. В спальне никого не было, хотя угол кровати, тумбочка и коврик имели явные следы свежего воздействия пламени. Не оставалось сомнений: били высокотемпературной магией. Кто бил? Родерик? Нахрена? В тело Елецкого вселился маг? Если бы у меня было сердце, оно бы дико заколотилось. Что с Ольгой⁈ Где она⁈
Я пронесся через комнаты, вылетел в коридор через обугленный дверной проем — входная дверь сгорела полностью. Видно ее жгли целенаправленно в несколько неумелых огненных атак. Вряд ли это сделал Родерик. С чего бы ему жечь дверь? Хотя выводы делать рано.
Сразу в коридоре, возле площадки перед подъемниками, я увидел Принцессу Ночи. Она стояла в окружении странной публики: девушки с фотоаппаратом с выпуклой линзой кварцево-туэрлиновой оптики; второй девицы с ярко-синими волосами, повизгивающей от восторга от ответов баронессы и что-то торопливо записывающей в блокнот; еще каких-то парней, наверное, входивших в группу корреспондентов газеты или страницы во Всеимперской Информационной сети. Как они здесь оказались? Корреспонденты — не пожарная команда: они не могут появиться столь стремительно даже при самых неординарных событиях.
Сейчас был не тот случай, когда следовало беречь нервы окружающих, и я без всяких деликатностей перешел в видимое состояние в двух шагах от баронессы.
— Где Ольга⁈ — ментально вопросил я. При чем проорал вопрос так, что мой голос выбил из сознания Талии все иные мысли.
Послышались визги со всех сторон, представители прессы мгновенно отхлынули в стороны.
— Елецкий, блядь! Испугал меня! Они туда побежали! — отталкивая паренька в кепке, который шарахнулся от меня не в ту сторону, баронесса указала в дальний конец коридора. И, упреждая мой вопрос, добавила: — Тут пиздец что было! Просто жесть! В тебя какой-то пидор вселился! Князь пытается его выдернуть, а он, то есть ты… Ну в общем все вокруг поджигает. Ебанутый какой-то. Кстати, он в меня влюбился. Ну в смысле…
Дальше я не слушал ее, поспешил в указанном направлении. Чувствуя, как девица с фототехникой пытается меня фотографировать, снова стал совершенно прозрачным, пролетел до конца коридора — там была стеклянная дверь со стальной окантовкой. Призраки открывать двери не умеют — они просто пролетают сквозь них. Через мгновенье я оказался на лестнице — одной из двух запасных коммуникаций с посадочными площадками для виман. На стене мерцало две указателя: «К площадке Б-02» и «К площадке А-04». Мне это очень не нравилось: для удобства пилотов виман площадки на этой башне не имели ограждений. На них была лишь обозначена красными полосами зона по краю, куда запрещалось заходить, во избежание риска падения. Но откуда об этих запретах может знать вселенец? Может для него красный цвет как раз нечто привлекательное. Я несся изо всех сил, в очень скверном предчувствии.
Когда осталось преодолеть последние четыре этажа, решил активировать «Туам латс флум», что означает «Застывшая в воздухе капля». Увы, после визита в гости к Величайшей, мой ресурс не восстановился даже на четверть, но замедлить время хотя бы на полминуты этак раз в пять, я бы смог. При активации «Туам латс флум» замедление не вступает в силу сразу — именно в этом причина, почему эту магию я использую в бою только в самых крайних случаях. Однако моя интуиция подсказывала, что такой крайний случай настал. Не прекращая движения вперед, я свел проекции рук вместе, сложил ладони лодочкой, выращивая между них точку, которая должна изменить течение времени.
Когда меня вынесло на площадку, освещенную голубоватым лучами туэрлиновых ламп, «Туам латс флум» еще не успела вступить в силу — хронопроцессы пока не могли развернуться в сферу с нужными мне временными законами. Пожалуй, «Туам латс флум» следовало активировать раньше. Хотя бы на минуту раньше! В такой спешке, круговерти самых разных мыслей сложно просчитать совершенно все.
Первое, что я увидел: Ольгу, бледную, державшую князя Мышкина за рукав и, кажется, подрагивающую. Сам лже-Елецкий разгуливал до опасного близко к краю площадки и пытался сотворить огненную магию, что-то выкрикивая и вскидывая руки. Видно, потенциал его иссяк — получился лишь слабый всполох пламени, как из горелки, в которой закончилось топливо. Лицо ненастоящего Александра Петровича украшал крупный синяк под глазом и потеки крови, сам он был взъерошен, испачкан и решительно зол. Между двумя виманами, красным «Стрижем» и «Орланом-13» стояла немногочисленная группа зевак из наиболее отважных и любопытных, другие прятались за решеткой фермы эрмингового конденсатора, поближе к импозантному «Гермесу 03 Респект».
Чтобы скорее успокоить Ольгу, я крикнул ей и Родерику ментально:
— Я здесь! Спокойно! Просто отойдите подальше!
В этот момент с правой стороны башни появилась заходящая на посадку вимана. При чем «Тульчанка» самой старой модели — громоздкая, неуклюжая, с очень опасным выбросом вихревых полей. Я понял, что дело дрянь — будет она садиться примерно в то место, где сходил с ума вселенец, пытаясь родить огонь. Тревожно замигали красные огни, голос робота воздушного надзора выдал стандартное сообщение безопасности с требованием всем покинуть «красную зону».
«Туам латс флум» в моих несуществующих ладонях
