Доверь мне свое имя (СИ) - Ольга Александровна Валентеева
И Сокол увлек меня обратно на аллею. Было так страшно! Ноги не слушались. Казалось, один неверный шаг — и упаду. Но я упрямо шла за ним, а когда мы добрались до академии, попросила:
— Пойдем в лазарет? Твоя щека…
— Царапина, — резко ответил Сокол. — Доброй ночи, Лучик.
И, обогнав меня, стремительно поднялся по лестнице. Я тяжело вздохнула. Почему все так запуталось? Как могла проглядеть, что нравлюсь ему? В любовь принца не верилось — он действительно не тот человек. Точнее, его любовь, наверняка, будет так же разрушительна, как все, что он делает на эмоциях, а сейчас Сокол просто ушел. Уверена, он станет делать вид, будто ничего не произошло. Это просто симпатия, а не то глубокое чувство, которое оставляет незаживающие раны.
Я пыталась убедить себя в этом — и не могла. Меня трясло от страха, а голова разрывалась от мысли: «Что делать? Как мне теперь быть?» Эдена пытались убить! Это несомненно. А может, и правда хотели напугать? Но если бы он не обернулся, ножичек попал бы прямо в голову или чуть ниже, в глаз. Ужасно…
— Лучик? — раздался знакомый голос, и ко мне подошел Мрак. — А Эден…
— Пошел к себе, — ответила я тихо. — Не отходи от него, пожалуйста. Даже если просит!
— Что-то случилось? — тут же нахмурился телохранитель.
— Почти. В него кто-то кинул метательный ножичек. Сокол считает, хотели напугать, а мне так не показалось. И мне страшно!
Я всхлипнула. Эти дни превратили меня в истеричку какую-то! Мрак, который явно собирался помчаться за Соколом, видимо, решил, что не стоит оставлять посреди коридора рыдающую девушку.
— Давай провожу, — решительно сказал он и увлек меня вверх по лестнице.
Только стоило представить, как останусь одна в четырех стенах, — и накатывала паника. Не хочу! Не хочу быть одна сейчас!
Мрак проводил меня до двери, кратко попрощался и пошел на поиски принца, а я постояла немного и снова пошла вниз. В парке по-прежнему было пусто, начинал накрапывать дождь. Я отошла чуть в сторону от академии. Какая-то мысль не давала покоя. Будто что-то забылось… А потом вспомнила! Лед. Его странное поведение… Нет, я никак не связывала покушение на Сокола с его кузеном, но Лед должен что-то знать, определенно. Я ворвалась обратно в академию, почти взлетела на третий этаж и постучала в двери кузена его высочества. Никто не ответил. И где это он бродит? Уж не в парке ли?
Постояла немного, чувствуя себя глупо донельзя, и поплелась обратно, чтобы у самых ступенек столкнуться с Льдом. Он явно пришел из парка — на его куртке блестели капельки дождя. В волосах запутался желтый листок. Смутное подозрение вдруг превратилось в уверенность…
— Зачем ты это сделал? — спросила тихо.
— О чем ты? — Лед замер передо мной. — Кажется, во время потасовки у ворот тебе мозги отшибло, Лучик.
— Ты кинул ножик в Сокола. Зачем? — решительно повторила я.
И тут же почувствовала себя глупо. Стою посреди коридора, обвиняю человека в преступлении из-за листочка в волосах. Если бы сейчас Лед сказал, что ни в чем не виноват, я бы поверила ему, но вместо ответа он распахнул двери своей комнаты и попытался меня туда втолкнуть. Я вскрикнула, забилась, стараясь спастись, но Лед зашептал формулу, и вместо голоса из моего рта вырывался лишь воздух. А кузен Сокола втолкнул меня в комнату, влетел следом и запер двери. Схватил меня за волосы, отшвырнул к стене.
— Тебе не говорили, что не стоит совать свой нос в чужие дела, Лучик? — зашипел он. — Иногда это может спасти жизнь, глупая ты девчонка! Сначала трешься рядом с Соколом, теперь обвиняешь меня в чем-то.
Я мысленно призвала магию, сплела формулу, как учил профессор Нокс, и направила на разрушение чужого заклинания.
— Роешь, роешь носом… — Лед продолжал надвигаться на меня, грозно, неотвратимо. — Соколу ты кажешься забавной, но не мне. Прости, ничего личного. Аэ…
— А-эс-а-те! — выплюнула я ему в лицо, и Лед отлетел на несколько шагов. Он не ожидал атаки и не успел отреагировать, когда она случилась. А моя магия прижимала его к стене. Я рванулась к двери. Уже почти распахнула ее, когда меня снова перехватили и швырнули в комнату.
— Помогите! — крикнула что есть силы.
— Заткнись!
Грубый удар обрушился на щеку. Моя голова мотнулась, как у болванчика, и во рту поселился привкус крови. Лед будто сошел с ума! Он смотрел на меня совершенно безумными глазами.
— Мне надо, — проговорил вдруг. — Надо его убить, понимаешь? А я не могу! Я слаб… Так ничтожен!
— Помогите!
Дверь в комнату распахнулась. Помещение быстро наполнялось людьми. Сокол, Мрак, Клен, Медведь… Еще какие-то ребята. Я же сползла по стеночке, закрыла лицо руками и заплакала.
— Ты что натворил? — кричал Сокол, тряся брата. — Я тебя спрашиваю!
— Хотел унять твою потаскуху, — зло выпалил Лед. — От нее слишком много шума.
— Это он был в парке! — крикнула я.
Принц понял. Его губы сжались в жесткую линию. Он перехватил Льда, заломил ему руку за спину и потащил прочь, а надо мной склонился Клен.
— Лучик, давай я помогу, — однокурсник осторожно поставил меня на ноги. — Мы были у Медведя и услышали крик… Что случилось?
Я не отвечала. Не могла. Клен подхватил меня на руки и понес в лазарет. Вилла только вздохнула, узнав свою пациентку. Она приказала другу положить меня на кушетку, запела формулы имен, и боль ушла. На ее место пришло тепло. Я еще какое-то время сопротивлялась, пыталась понять, что произошло, а после погрузилась в сон.
УРОК 12. Никому нельзя доверять полностью
Принц Сокол
Соколу казалось, этот вечер уже не может стать хуже. Куда еще? Он признался Лучику в любви и получил отказ. И теперь на губах цвела незнакомая горечь. Она же змеей свернулась в сердце. На фоне случившегося чья-то злая выходка с ножичком отошла на второй план. Эден заперся в своей комнате, устроился на подоконнике с гитарой и терзал ни в чем не повинные струны.
Почему? Почему все так? Пока он лежал в лазарете, Лучик приходила к нему. Они смеялись, обсуждали какие-то глупости, и временами ему чудилось, что он ей тоже не безразличен. И потом, ему нужен был ответ. Пусть отрицательный, но прямой. Тогда почему теперь так больно? В груди кто-то раз за разом проворачивал сверло. Щека болела, но Сокол даже не взглянул в зеркало, только взял носовой платок и прижал ненадолго, чтобы
