Предназначенная (СИ) - Полина Чупахина
— Да. А ты, как мастер всевозможных защит, придумай, как оградить её от внезапных исчезновений. За двое суток ты третья, кто переместил Тайсэ, не спросив разрешения.
— Будем честны, в третий раз постаралась Мейрав. Талантливая малышка растёт, не представляю, как школа справится с подобной силой в будущем, — мне оставалось слушать и хлопать ресницами. Арем Вуд утверждала, что рассталась с мужем, но между ними разве что искры не вспыхивают. И точно не от негативных эмоций. Вон как держит его ладонь изящными пальчиками. Кажется, не будь здесь двух лишних, эта парочка не беседовать с порога стала.
— Лис, прошу как друга, создай защиту для Тайсэ. И приходи за малышкой не в моё отсутствие, — довольная улыбка Алисии послужила ответом.
— Марахби, мы отправляемся домой? — из удобного кресла выбираться не хотелось. Однако я сделала над собой усилие.
— Не совсем, верховный рассудил, что два похищения подряд через чур для одной необразованной женщины. — Вступление мне уже не понравилось. Здесь все так любят решать, не интересуясь мнением, что я скоро начну кусаться. — Поэтому для обеспечения безопасности, тебе выделили комнату в доме Николаса Арвейна.
— Марахби, ты перегрелся на солнце, — сказать хотелось многое. В основном нецензурное и злое. Ограничилась нейтральным замечанием.
— Не волнуйся, инквизитор занят работой и проклятьем, он не доставит тебе неудобств, — и правда, какие могут возникнуть проблемы от проживания в одном доме с мрачным, замкнутым мужиком? Разве что вернётся депрессия, сбежавшая от наглости рыжего Изари.
— Я могу отказаться?
— Нет, прости. Пока Алисия не придумает как обезопасить тебя от похищений сквозь пространство, безопаснее находиться под крылом у самого могущественного человека.
Пожала плечом, к чему тогда все уговоры, если меня снова перед из рук в руки?
— Спасибо за одежду, арем Вуд. Была рада знакомству, — как странно, мне совершенно не хотелось уходить из борделя. Жизнь преподносит сюрпризы самым невероятным образом.
Николас устало опустился на старый продавленный диван, потёр ноющие виски. Вздохнул. Жар в груди полыхал, вызывая желание заскулить и разодрать к демонам рогатым источник страданий. Чтобы утихло пламя, вырвалось наружу, сжигая всё вокруг, и его заодно. Прекратить ежедневные страдания, освободиться.
Мужчина откинул голову на спинку дивана, уставился в потолок. По некогда белоснежной штукатурке змеились серые трещины, напоминающие узор паутины. Зачем он предложил Таисии Черниговской переселиться сюда? В убогое по меркам инквизиторов жилище? Две комнаты, крошечная кухня и прихожая, в которой давно и прочно обосновался продавленный диван. Николасу не всегда хватало сил дойти до спальни. Он переехал в квартиру на втором этаже полгода назад. Казнь Линейн всё ещё терзала, безо всяких проклятий убитой горем ведьмы. Судьба не торопилась посылать новую встречу с предназначенной. Временами Николас начинал сомневаться в том, что это вообще произойдёт. Он поступил непростительно с подарком, который редко достаётся смертным, подобные деяния заслуживают кары.
Со стоном, свидетелей позорной слабости нет, инквизитор поднялся. Скрипнули пружины, половицы ответили на полтона выше. Практически музыка. Арвейн остановился посреди гостиной, впервые задумавшись, что именно сюда придётся переселиться. Вряд ли девушка согласится спать в месте, в котором не уединиться. А ему пойдёт на пользу, меньше возможностей оставаться наедине с собой, с мыслями, сжигающими не хуже проклятья. Да, безумное предложение однозначно пойдёт на пользу.
Спальня, тёмная из-за тяжёлых штор, встретила привычной пустотой. Пара бутылок из-под вина, оплывшая свеча и трактат, над которым инквизитор проводил ночи. Печальная картина для здорового мужчины, мага с силой равной могуществу короля Лоринтара. Убежище от внешнего мира, в которого предстоит впустить женщину, разрушенную не меньше его самого.
— Пожалуй, это будет не так и сложно, как я подумал, — собственный голос прозвучал неестественно бодро, но уличить Николаса во лжи по-прежнему некому, так что он с готовностью продолжил себе лгать, собирая немногочисленные вещи, готовясь к переезду в гостиную.
Глава 15
— Ты предал меня, Марахби. Надеюсь, за избавление от иномирянки инквизиция отсыпала пестелей две горсти. Чтобы хватило на праздник! — Мейрав изъявила желание остаться с матерью ещё на один день, любящий папочка препятствовать чаду не стал. И тем самым развязал мне руки, точнее язык. Уже горло саднит, но успокоиться не могу, ненавижу, когда обращаются как с бессловесной вещью!
— Это для твоего же блага, Тайсэ. Не злись. Похищение вначале ведьмой сестринства, затем ректором неприятно, что не говори, но хоть как-то объяснимо. Но тебя утащила порталам семилетняя девчонка! Это ни в какие ворота не лезет. Как оберегать мага, не знающего ни способностей, ни возможностей своей силы, если её из одного конца города в другой переместил ребёнок?
— Полукровка с демонической кровью и матерью-магом, ты хотел сказать!
— Не придирайся к словам!
Ответом Марахби стало обиженное сопение, но на медика подобные проявления эмоций воздействия не оказывали, как выяснилось. Он спокойно дошёл до дома, позволил собрать немногочисленные пожитки, после чего передал Изари.
— Арлин Шо, почему вы даже не посоветовались? — обида глодала изнутри, Геран держал объёмную сумку, в которую уместились все мои пожитки.
— Тайсэ, нельзя спрашивать мнение того, кто не разбирается в вопросе. Это как с медициной. Стоило ли спрашивать держать в стазисе одну переломанную пациентку? Или правильно было положиться на опыт и знания? Я не прогоняю тебя, здесь всегда открыты двери, случись желание прийти в гости, но защитить от посягательств обнаглевших магов может только инквизитор. И далеко не рядовой. Геран, проводишь арем Чернигоскую и передашь лично в руки элистеру.
Демон поклонился, звякнула цепочка, прикрытая пёстрой рубахой. Рыжие волосы, убранные в косички, легли на грудь раба и разноцветные ленточки, вплетённые в них, затрепетали, привлекая внимания. Умеет Геран продемонстрировать себя, наверняка женщины часто становятся жертвами его обаяния. По крайней мере, пока гадости не говорит, кажется приличным человеком.
Из дома Марахби Шо я уходила с тяжёлым сердцем, переполненным обидой на врача. Не покидало ощущение предательства, какими бы доводами не пыталась оправдывать поступок полукровки.
— Напрасно на него злишься, глупышка. Неужели никто не предупредил о мерзкой демонической природе? Никогда и никого мы не любим и не ценим превыше самих себя. Выгоду, опять же, упускать не готовы. Наверняка хозяин получил хорошее предложение за лёгкую сделку.
— Изари, заткнись, пожалуйста, — не спасал от мрачного настроения ни новый костюм, ни ясная осенняя погода. Жить с Николасом Арвейном категорически не хотелось.
