Развязанные узлы - Галина Дмитриевна Гончарова
Там у нее была кормилица, там были надежные люди, которым она могла доверить малыша... и это оправдалось.
До смерти последнего Сибеллина.
В каком-то смысле были правы все версии... Эванджелина действительно забрала внучку у родителей. Не потому, что почуяла в ней какую-то там кровь, нет. Просто малышка постоянно кашляла, и любящая бабушка решила отвезти ее на лето на воды. Вот и все.
Родители не возражали.
Когда Эванджелина узнала о случившемся и бросилась в Умбрайя - ей остались только угольки. Конечно, она отплатила за смерть сына и невестки, но разве это вернет любимых людей?
Увы...
Женщина осталась рядом с кучей могил. И... почему бы нет?
Деньги у нее были,, было и желание отсидеться. И она попросту пришла в монастырь.
Там росла маленькая Анна, там спокойно жила Эванджелина.
Нет, способностей у малышки не было. Никаких. А вот желание посвятить себя Богу - появилось.
Для Эванджелины это было... ну, если и не крахом жизни... принять такое решение от ребенка она попросту не могла. Смирения не хватало. Или хотелось внуков... ладно. С учетом того, что Анна была внучкой - правнуков.
Анна настаивала на своем, Эванджелина злилась... договорились так.
Если в двадцать лет Анна еще будет хотеть пострига, Эванджелина обещала с этим смириться.
Не пришлось.
Монастырь, увы, не крепость. Нет, совсем не крепость...
И люди тут случаются разные, и всякое бывает... в том числе и бродячий менестрель, который попросту обольстил Анну Бонфанти. Что уж он пел, что говорил... крепость пала к его ногам.
Только вот... менестрели не заводят семей, за редчайшим исключением. Попел лето, да и ушел. А Анна поняла, что беременна. И кинулась к матери.
Тогда ей было как раз девятнадцать лет.
- Мне кажется, или Эванджелина сама нашла того менестреля? - уточнила Мия.
Ну... она бы точно так поступила. Но собеседница глухо кашлянула, отрицая.
- Мы с Эванджелиной разговаривали. И она не врала мне... нет, она думала об этом, но в кои-то веки решила положиться на Бога. Она как раз болела, плохо себя чувствовала... ей было не до того.
Мия сомневалась. Но - вдруг?
- А что было дальше?
Мать Норма вздохнула.
- Анна Бонфанти похоронена на нашем кладбище. Она родила девочку, которую также пожелала назвать Анной, чтобы ты заменила бабушке ее саму. И умерла от родильной горячки.
- Вот ведь...
Мия только головой покачала, сочувствуя Эванджелине.
Потерять сына, невестку, внучку... получить на руки младенца... и это уже в приличном возрасте. По прикидкам Мии - в таком, когда мать Норма уже как раз помирать собиралась...
А рассказ продолжался.
По словам матери настоятельницы, Эванджелина очень сильно винила себя в смерти Анны. Якобы, она что-то не сделала для нее, не смогла, или... тут Эванджелина не вдавалась в подробности. Она попросту взяла маленькую Анну и ушла из монастыря, сказав, что второй раз такой ошибки не допустит. Хватит с нее!
Дальше?
Тогда еще мать Норма была просто послушницей. Постриг она приняла потом.
Мало кто знает, но в монастырях можно было и жить. Иногда - годами.
Трудник?
Это слово к Эванджелине было неприменимо. Она жила, как гостья, платила за постой, делала что пожелает, могла не соблюдать посты и не ходить на службу. А Норма убирала в ее комнатах.
Послушница же?
Вот и слушайся...
Но даже в монастыре нужно с кем-то поговорить. Так и получилось, что Эванджелина начала откровенничать с юной Нормой. Слово за слово...
Да, она рассказала и про свои способности. И даже показала кое-что... она могла.
И меняться полностью, по желанию, и выглядеть как мужчина, и как зверь...
Мия задумалась.
Волком, к примеру, она обернуться не пробовала. Хотя... и не хотелось, если честно. А вдруг обратно не получится? Страшновато...
Эванджелина говорила, что везде есть свои условия. Какие?
Она не уточняла, говорила, что Норме ни к чему.
В монастырь она вернулась, когда выдала замуж праправнучку. Потом уезжала еще несколько раз. Куда?
Не рассказывала.
Мия полагала, что увидеть Анну, увидеть Фьору, понять, что ребенок НЕ метаморф... может, для чего-то еще...
Кто знает?
- Она ничего не оставляла?
- Она оставила мне на хранение семейную Библию Бонфанти. Остальные вещи она завещала монастырю.
Мия едва удержалась от удивленного бульканья. Че-го?!
Какая семейная Библия? Она должна была погибнуть в Умбрайя... вряд ли Эванджелина забрала ее с собой? Но...
- Я могу выкупить ее у вас.
- Ни к чему. Просто откройте стол и достаньте. Если бы вы не пришли, я передала бы ее следующей настоятельнице.
- Я пришла, - кивнула Мия. - Эта?
Библия легко легла в ее ладони. Бархатный переплет, скромные медные уголки, никаких украшений...
- Эта.
- Спасибо вам. Я могу завтра посетить их могилы?
- Можете, конечно. Я... я знаю, зла в Эванджелине не было. Она была достаточно злой, жизнь ее не слишком-то баловала, но она не была Злом. И радовалась бы, что ее род продолжен. Что ее способности воплотились в вас.
Мия тряхнула головой.
Она знала, как назовет свою дочь, если у нее когда-нибудь будут дети.
Хорошее имя - Эванджелина. Стойкое...
Настоящее.
***
С утра Мия посетила кладбище.
Положила цветы на могилы обеих Бонфанти. И от души пожелала Эванджелине и ее внучке спать спокойно. Пусть ничто не потревожит их сон.
Потом сделала пожертвование на благо монастыря - и покинула его навсегда.
Библию она даже не открывала.
Потом.
Однозначно - потом.
Если уж она так примерно угадала, о чем думали ее предки... ну так позвольте и еще раз угадать.
Вы старЫ, больнЫ, живете при монастыре, ваши таланты не воплотились в ваших детях, внуках и даже правнуках... скоро умирать.
Что бы захотела сделать сама Мия?
Да все просто.
Предупредить. Написать письмо. Оставить маячок для тех, кто будет искать... Эванджелина понимала, если ее способности проявятся в потомстве, кто-то обязательно начнет копать. Вот и вернулась именно сюда. Хотя могла бы выбрать по стране любой монастырь, но поди, найди ее там!
Нет, она вернулась сюда вполне осознанно. Хотя вряд ли ей тут нравилось.
А если уж думать дальше...
Мия была уверена, что Библия - и есть зашифрованное послание потомкам.
