Над пропастью во лжи. Том 2 - Майя Марук
Персей: Юнона, кадры ничего не решали. Приказ сверху пришел. И никто тебя не ненавидит. Не выдумывай. Пойдем лучше в бар. Я угощаю.
Зевс: я с вами!
Персей: как всегда! Никакой романтики!
Юнона: Зевс, ты бы хоть написал Машке? А то Варс и тот проворней оказался. Полдня у нее в приемной ошивался.
Зевс: Юнона, жестокая ты женщина. Разбила мне сердце! Пойду с Атлантом в бар. Выпьем и поорем как гиены на бахче. Чтоб вам всем стыдно было.
Дочитав отчет, Антон полез в корпоративные флудилки. Ближе к полуночи, он уже знал все, что начальнику знать не стоит. Кто и как его хочет, как Жанетт хотела соблазнить его с помощью духов и «заговоренных трусов», как Бриль устроил скандал из-за не той колбасы, сколько роз высадила некая Эдэлия прошлой ночью.
Из прочитанного Стольный сделал два основных вывода. Во-первых, ни о какой приватности речи не шло. Несмотря на нэймы, все понимали, с кем разговаривают. Во-вторых, его бесили сплетни о Маше. Он с трудом сдерживался, чтобы на раскодировать псевдонимы и не уволить всех в чертям. И Риту тоже. Только не за сплетни, а за вопиющий непрофессионализм.
Злость чуть отпустила, когда в знакомых окнах загорелся свет. И появился темный силуэт. Антону показалось, что он видит, как девушка трет глаза, кусает губы и смотрит куда-то в окно. А еще, он понял, что ни в одном из чатов не видел своей секретарши. Да, все прятались под псевдонимами. Но Антону почему-то казалось, что ее реплики он бы узнал
Глава 15
Маша
Первый раз за несколько недель я выспалась. Проснулась, когда будильник уже устал орать. И чуть не опоздала на работу. Пришлось отказаться от завтрака, макияжа и утреннего кофе. Нарываться на гнев Стольного не хотелось. В приемную влетела ровно в десять.
Настроение было паршивое. Бодрое, но паршивое. Окончательно оно испортилось, когда поняла, что начальник уже на месте. А у меня, даже мониторы не включены. Только собиралась броситься к столу, как дверь кабинета начальника открылась.
Мужчина увидел меня и замер с нечитаемым выражением лица. В желудок упал холодный ком. Без макияжа, с наспех собранными волосами я почувствовала себя некомфортно. Даже жалкой. Внутри щелкнул тумблер и самооценка побежала куда-то вниз. Ближе к плинтусу.
— Доброе утро, Антон Ро…
— Вы заболели? — Перебил шеф.
— Нет. — Кажется, в этот момент, щеки заалели.
Стольный задержал взгляд на блузке. И вот после этого я точно запылала как китайский фонарик. В отражении офисного шкафа увидела перекошенный ряд пуговиц. Захотелось провалиться сквозь землю, представив, как это все выглядело со стороны.
— Стойте на месте. — Приказал мужчина.
Пока пыталась понять, что хочет Стольный, он в два шага оказался рядом и прикоснулся ко лбу теплыми губами. Тело будто током прошибло. По позвоночнику пробежало странное тепло. Захотелось зажмуриться от удовольствия. Но я упорно держала глаза открытыми. Секунды замедлились. Тяжелая рука осторожно сжала плечо.
— Температуры нет. Кажется. — Неуверенно сообщил мужчина.
— Я просто проспала. Такого больше не повториться.
— Проспала? — Кажется, он облегченно выдохнул и сделал шаг назад. — Хорошо.
— Я сейчас отправлю расписание. Минутку.
Стольный кивнул, убрал руку. Я бросилась к столу, загружать мониторы. Настолько быстро, насколько было возможно. Обычно это занимало пару секунд. Но благодаря стараниям Жанетт процесс затянулся. Антон Робертович, как назло, возвращаться в кабинет не спешил. И уходить из приемной тоже. Он просто стоял и смотрел, как я краснею, бледнею и не могу найти себе места. От его присутствия руки тряслись. А кожа, которой пять минут назад касались чужие губы, горела, как будто намазали ревматической мазью.
— Вы точно хорошо себя чувствуете?
— Да. — Кивнула. Мониторы наконец-то развернулись. Сработал сигнал автоматической отправки. — Расписание у вас на планшете.
— Маша, — Антон Робертович задумчиво тер подбородок, — вы пользуетесь экспериментальной системой коммуникаций?
— Флудилкой? — Видимо, Антон не сразу понял, о чем шла речь.
Он нахмурил брови. А потом кивнул.
— Да, флудилкой. Наверно.
— Нет. Практически нет. Редко.
–Я так и думал.
Плохо это было или хорошо, я так и не поняла. Угадать что-то по каменному лицу шефа было невозможно.
— Много времени отнимает. — Зачем-то попробовала оправдаться. — А вечером нет желания на это отвлекаться.
— Много времени… — Задумчиво произнес Стольный. — Свяжитесь с моим замом и Максимом Михайловичем Горовым. Они должны быть здесь через двадцать минут. — Кивнула. — Встречу с IBI перенесите в офис. На то же время. Бронь ресторана под эту встречу отмените. — Снова кивнула.
— Подготовить для встречи отдельный зал? Или примите журналистов у себя?
— Зал. — Антон еще раз потер пальцами подбородок и добавил. — Тот, который ниже уровнем.
— Уверены?
Выбор зала был странным. Единственная комната для встреч на этом этаже была полностью прозрачной. Не знаю, кто ее проектировал, но рядовые сотрудники «Сезам» ее никогда не использовали. Обычно, она называлась «проверочная». Именно туда начальство садило проверяющих, которые любили время от времени наведываться в компанию.
— Что вас смущает?
— Он прозрачный.
— Я знаю.
Спорить не стала. Снова кивнула. Антон Робертович еще раз осмотрел меня, тоже кивнул и ушел к себе.
Антон
Антон вернулся за свой стол. Губы горели. Руки еще чувствовали холодную ткань блузки.
— Проспала. Она просто проспала. — Прошептал он сам себе под нос.
Это короткое объяснение его успокоило. Сам Антон не знал, что волновало его больше: то, что девушка могла заболеть, или то, что она могла провести эту ночь не дома. Он прикрыл глаза, припоминая вкус бархатистой кожи.
Контролировать влечение с каждым днем становилось сложнее. Он на уровне физического дискомфорта чувствовал потребность быть с ней рядом. С трудом заставлял себя сдерживаться. И не знал, что это: только жажда обладать мистической меей или что-то большее.
Ротмер
Не только Антон в этот момент думал о Маше. Тем же самым, на Марсе, занимался и Ротмер. Только лорд сидел не у себя в кабинете, а в гостиной вместе со своей новой семьей.
Это было их первое совместное утро. Из храма они уехали, как только позволили приличия. Гости, к бегству новобрачных отнеслись с пониманием. Даже с одобрением. Все, кроме Раби. Разгадать тяжелый взгляд
