Новый сотрудник береговой лаборатории - Юлианна Гуськова
Открыв первый источник данных, я принялась за чтение. Вырисовывалась следующая картина: род Норгенов брал свое начало еще во время монархической Империи Долин и был представителем западного дворянства. Однако факты истории интересовали меня меньше, чем факты современности. Пролистав исторические сведения, я перешла к насущному: Миндартис родился в столице, его отец — политик и представитель одной из политических партий, а матушка — министр образования нашей страны. Я невольно присвистнула от удивления. Фамилия Норген не была чем-то особенным, так как род тянулся еще с давних тысячелетий и имел много ветвей, а потому я не сопоставила Миндартиса с кем-либо мне уже известным. Но его семья вызывала у меня лишь чувство уважения. Также у Миндартиса был старший брат, который занимался семейным бизнесом. Если верить мировой паутине, то Миндартис имеет два высших образования и даже написал несколько книг. Книги меня заинтересовали особенно, а потому о них я решила почитать подробнее. Я не могла представить самовлюбленного Миндартиса за написанием какой-либо литературы, но все встало на свои места, когда я увидела название книг: «Настрой свою самоуверенность», «Сто способов быть самоуверенным», «Как манипулировать людьми взглядом», «Как сохранить красоту в период экономического кризиса». Книг было еще много, но мне и так было уже все ясно. Я на миг даже усомнилась в собственных выводах, которые сделала о Миндартисе, но, когда прочла названия книг, все встало на свои месте. Миндартис — избалованный вниманием младший сын богатеньких родителей, который жил припеваючи и катался как сыр в масле. Безусловно, он тоже прикладывал усилия, чтобы стать тем, кем является, но характер каким был, таким и остался.
Покачав головой, я отложила монофон в сторону, решив, что достаточно засиделась и уже давно пора спать, иначе завтра на работе я буду недовольной и невыспавшейся.
Глава 2
«Никогда не отказывайтесь от любви, если она уже была у вас. Никогда не отказывайтесь от любви, если ее никогда не было».
Я уже неделю ходила в больницу Юнсерса на массаж, однако теперь мой организм стал адаптироваться к внешним воздействиям, и я чувствовала себя не так ужасно, как в первый день. После массажа мы с Юнсерсом уходили в его кабинет, болтали и пили чай, а после этого он отвозил меня домой. Наши отношения развивались плавно, и мне это нравилось. Правда, как-то раз он пытался напроситься ко мне в гости на креветки, но я безоговорочно отказала ему. Также Юнсерс встречал меня у дверей центра. Он каждый день присылал мне в центр букеты, несмотря на мои просьбы не делать этого. Он всегда приезжал неожиданно, чем порой ставил меня в неловкое положение. Однако он ненавязчиво подчеркивал, что ему было бы очень приятно, если бы я тоже как-нибудь сделала ему неожиданный сюрприз. Это заставляло меня задуматься, и уже несколько дней я ходила с мыслями о приятном подарке, который могла бы сделать для него.
Единственное, что меня по-настоящему огорчило — наша экспедиция была отложена на две недели из-за надвигающегося шторма. Но это было не такой уж и плохой новостью — у нас было больше времени, чтобы подготовить все для поездки, которую увеличивали по срокам. Если раньше на поездку нам отводилось четыре дня, то теперь десять дней. Это не могло не радовать.
Однако Юнсерс и работа были не единственным, кто скрашивал мои будни. Наши взаимоотношения с Миндартисом практически наладились. Мы не переставали подкалывать друг друга, но сейчас это было не сколько желанием задеть друг друга, сколько формой самого общения.
— Итари, выглядишь, как обычно плохо, — подмигнул мне Миндартис вместо приветствия ранним утром, как только увидел в коридоре.
— Аналогично, Миндартис, — улыбнулась я ему, махнув рукой. — Кажется сегодня на твою голову вылилось ведро лака для волос. Чем чаще вижу тебя, тем, кажется, больше ты его используешь. Смотри, выпадут скоро волосы, не сможешь девушек очаровывать.
— Не беспокойся, Итари. Даже если я стану лысым, то я по-прежнему буду неотразим, — самодовольно усмехнулся горделивый и, сменив самодовольный тон на обычный, спросил. — Где пообедаем сегодня?
— Предлагаю тебе попробовать еду в столовой центра. Сегодня подают тушенное мясо, поэтому я люблю обедать здесь в такие дни.
— Я понял тебя, — кивнул он и без лишних слов пошел дальше, спеша по собственным делам.
Миндартис не пошутил в тот день, говоря, что собирается обедать со мной. Каждый обеденный перерыв он приходил ко мне, чтобы съездить куда-нибудь поесть. Иногда мы оставались в центре, если у кого-то из нас было мало времени и много работы. Миндартис аргументировал это тем, что не видит во мне девушку, которая стремится завоевать его внимание, а потому со мной он может расслабиться и нормально поесть. Если вначале я относилась к его словам со скепсисом, то через пару дней работы всерьез осознала то, о чем он говорил.
Почти каждый день, идя коридору в столовую, я заставала дивную картину, которая могла бы получить премию, будь они героями романа:
— Господин Норген, — милая девушка потупила взгляд в пол. — Вы мне нравитесь, — выпалила она, покрывшись румянцем. — Пожалуйста, не отвечайте! — воскликнула она, когда он раскрыл рот для того, чтобы что-то сказать. — Прошу, просто возьмите этот обед от меня. Я очень надеюсь, что вам понравится.
Девушка протянула Миндартису розовую коробочку, в которой видимо и лежал тот самый обед. Эльф очаровательно улыбнулся, принял обед и мягко погладил ее по плечу, от чего она покрылась румянцем еще больше. Затем он что-то тихо сказал ей. Я прекрасно знала, что горделивый превосходно понимает чувства девушек и знает, что своими действиями лишь больше смущает их, но ничего не говорила. Однако я делала Миндартису выговор, когда он начинал флиртовать с девушками из моего отдела и ему сразу приходилось менять свою модель поведения рядом с ними. На моей памяти это уже пятнадцатое признание в любви.
Однако не все девушки бывали не такими застенчивыми. Были и те, кто мог нагло преградить Миндартису в коридоре дорогу. Это было очень забавно.
Когда с любовными признаниями было покончено, мы с Миндартисом встретились взглядом. Я жестом указала на часы, призывая его поторопиться в столовую.
— Святые леса, Итари, как же я устал, — тяжко вздохнул Миндартис, когда плюхнулся на
