Однажды, в галактике Альдазар - Алиса Чернышова
О да, он любил свою работу. И судя по тому, что творилось в чате, не он один.
Вика: Встретилась с доктором Ким. Он оказывает первую помощь. Как только закончит, мы сразу в путь. Шеф? Приём?
Борис: Кому плохо?
Вика: Вы не поверите.
Борис: Да я уже во что угодно поверю!
Вика: Ладно. Моллюску.
Борис: Что, прости?!
Вика: Лун Ким считает, что у него стресс.
Лино: Вы совсем там больные?
Лун Ким: Всего лишь делаю свою работу.
Лино: Вы всё равно не знаете, как этих тварей лечить!
Лун Ким: Зато я могу помочь ему добраться до воды. Ну и узнать побольше об этих существах заодно.
Джереми: Знаете что? Вы все больные на голову. Совершенно и абсолютно! Я отказываюсь понимать, что я делаю вместе с такими психами.
Владимир: Меня радует одно насчёт тебя, Джер: если ты возмущаешься — значит, тебя ещё не съели.
Джереми: По мне ползают!
Владимир: Представь, что это массаж. Между прочим, за ксено-процедуры в некоторых салонах берут огромные деньги.
Джереми: Что?!
Вика: Шеф! Я рада вас слышать. И рада вдвойне, что у вас внезапно прорезалось чувство юмора! И я даже не буду спрашивать, откуда вы знаете про ксено-процедуры, заметьте. Хотя мне очень, очень хочется. И, если что: шеф, моё уважение.
Владимир: Рад твоему благоразумию, потому что мои знания теоретические. Сугубо. И давай ты потом порадуешься моему чувству юмора? А пока будь добра, помоги доктору Ким по возможности — и двигайтесь дальше. Фотоотчёты отправляйте на общий вирт.
Нэлла: Я только что пережила посмертный опыт!
Лино: Это надо понимать так, что даже после смерти она не заткнётся, да?!
Вика: Я бы не рассчитывала.
Владимир: Нэлла, посмертный опыт вы испытали после того, как я отправил вас с первой группой на корабль?
Нэлла: После! Я увидела моллюска и упала в обморок, а он наверняка меня съел. Но я очнулась на полу, живая и здоровая! Медитация на планете-храме Наада сработала! Я восстала из мёртвых!
Лино: Убейте меня.
Брайан: дорогая, я давно говорил, тебе нужно меньше увлекаться мистикой!
Нэлла: дорогой, уж не тебе, предателю и обманщику, учить меня жить!
Борис: заткнулись! Именно потому, собственно, у нас ничего и не вышло. Потому что на меня работают психи, алкоголики и идиоты!
Владимир: истинно так. Понятное дело, какие могут быть ещё причины?.. Борис, команда один, доложите обстановку: двигатели готовы к взлёту?
Анджела: все системы готовы, ожидаем сигнала.
Владимир: Хорошо. Все эвакуационные команды двигаются по направлению ко взлётной площадке. Пилоты на жёлтом сигнале. Взлетать придётся вслепую, без поддержки систем на поверхности, так что перепроверьте всё ещё раз. Убедитесь, что сигналы с орбитальной станции корректны…
Борис: надо взлетать! Нас окружают моллюски! Они как-то взламывают силовое поле! У них есть какие-то специальные… я даже не знаю, как это назвать… Они каким-то образом искажают сигнал!
Лун Ким: как интересно, правда? Не вы ли, как глава экспедиции, утверждали, что эти существа примитивны и не поднялись в развитии выше категории пять? Ну и как, счастливы ли вы получить доказательства разумности этой жизни?
Владимир: я был бы счастлив получить доказательства разумности жизни, собравшейся в этом чате.
Вика: мечтайте, шеф.
___
Лёха усмехнулся.
Весёлые ребята, душевные.
Но зудело у него внутри нехорошее такое, дурно очень пахнущее предчувствие. Он отправил знак собутыльнику сразу, как только заварушка началась. Да, его очень непростой моллюск-напарник не стал бы помогать с Эймом, но вот от своих он вполне мог бы прикрыть… Если бы правда этого хотел.
И вот тут уже начинается скользкий момент, очень интересный. Который надо будет обдумать… позже.
Он переключился на миг на канал доктора Линды, пронаблюдал за общением моллюсков с лаборантами. Пока никого не ели, более того, док Линда, позванивая стальными яйцами, позволяла моллюскам осторожно себя ощупывать и немного облизывать, выполняя ритуал знакомства; сам Лёха и то слегка окосел на этом моменте. Но док была спокойна, как дверь, и очень увлечена процессом. Ей было интересно, моллюскам тоже. Кажется, поедание теплокровных откладывалось на неопределённый срок, по крайней мере, на этом направлении.
Но у Лёхи всё ещё зудело. Настолько, что он снова решил поболтать с самой вменяемой составляющей этой чудо-компании.
*
Бобр: Эй, есть вопрос. Ты не видишь в этом всём ничего странного?
Владимир: тебе в хронологическом порядке или в логическом?
Бобр: любой сойдёт. И ты прав, вокруг полно странного дерьма. Но ты повтори своим: по возможности не убивать. У меня паршивое предчувствие.
Владимир: даже не знаю, с чего бы это.
Бобр: эту всю заварушку устроил Эйм.
Владимир: ты так в этом уверен?
Бобр: на сто процентов. Я лично видел эту тварь, понимаешь? И поверь моему опыту, я знаю, как эти уроды выглядят.
-
“Мы не уроды, — сказал Двадцатый обиженно. — Мы просто симбиотический организм, колония. Почему он называет нас уродами? Мы красивы с точки зрения аэродинамики. И симметрии. Я могу принять форму шара, если надо.”
“Люди не считают шары красивыми.”
“Люди странные?”
“Да.”
“Но Ал-44, позывной Бобр, он не человек. Он — искусственный организм. И он ненавидит нас, потому что мы тоже искусственные организмы. Разве это логично?”
“Нет. Так же нелогично, как геи-гомофобы, женщины-мизогины, призывающие к войне пацифисты и ненавидящие свою собственную расу расисты. Но эти вещи сплошь и рядом случаются, какими бы нелогичными со стороны они ни казались. И нас это тоже касается, потому что мы сделаны на генетической базе людей. А люди странные.”
“Звучит логично.”
“Вот видишь!”
“Он убьёт нас, если узнает, кто мы, да?”
“Ну, он как минимум попытается.”
-
Владимир: говоря об Эйме, ты намекаешь, что это провокация со стороны Альдо? Если что, это по нашим временам высказывание довольно опасное, с далеко идущими последствиями. Не всем понравится, нарисуй мы такое в отчётах — если ты понимаешь, о чём я.
Бобр: а я тебе и не предлагаю его в отчёт внести, парень. Слушай… не хочу вдаваться в подробности, но мне известно, что у нас с тобой некоторым образом общий работодатель. Потому я тебя предупреждаю. Изначально я думал, что эта тварь тут за мной…
Владимир: ни на что такое не намекаю, но у кого-то тут мания величия.
Бобр: скажи, да? Но теперь, чем больше я думаю обо всём об этом, тем больше мне кажется, что что-то
