Дракон серебряннокй метели (СИ) - Вешнева Ольга Михайловна

Старушка незаметно для стражников и магов легонько махнула мне рукой.

Нельзя сказать, что я не сердилась и не обижалась на нее за наглое вранье. Но присутствие снежной ведьмы в числе пленников меня поразило до глубины души, в холодной пучине пробудило теплое сочувствие.

Негодяйка Мелинда обошлась так жестоко с собственной матерью!

Что ждет пленников? Их принесут в жертву силам тьмы?

Клетки подвинули к нашей решетке, и Матушка Сельма оказалась рядом со мной.

— Прости меня, Эльвира, если сможешь, — тихо прошелестела старушка, смахивая уголком повязанного на голове платка катившиеся одна за другой слезы. — Что было сил и мудрости, старалась уберечь тебя от беды. Пойми, я не могла выдать тайну любимой дочери. Многие годы хранила страшный секрет, и прощала ее новые, к счастью, не такие ужасные проступки.

Полвека назад жили мы в уединенном селении на краю владений отважных защитников-драконов. Не знаю, как случилось, что Мелинда познакомилась с их юным наследником Вельданом. Далеко наш домик отстоял от замка благородных оборотней. Несла я службу снежной ведьмы тогдашнему правителю страны, пограничной Алькорре, и выросшую дочку обучала своему ремеслу. Сильна была ее искра, я предвидела для Мелинды счастливое будущее. Нагадала, что предложит ей руку и сердце доблестный рыцарь.

Так и случилось. Ухаживал за моей дочерью очень достойный молодой воин. Увы, вопреки моим предчувствиям и добрым материнским наставлениям, отвергла Мелинда ухаживания того парня. Едва повстречала оборотня-дракона, стала точно одержима им одним. Сама не понимала и, честно глядя мне в глаза, не могла объяснить, зачем он ей понадобился. Чем хуже рыцарь, готовый жизнь за нее отдать? Не призналась, что любовью к Вельдану и не дышала. Только алчностью, желанием обладать бесценным сокровищем. Мелинде нужен был дракон — могущественный, непобедимый. Ради утоления своей неугасимой страсти она решилась на худшее в мире злодеяние — убийство.

Все жители знали, что юный драконий наследник обручен с крестьянской девицей по имени Лимира. По всем окрестным селениям гонцы раструбили весть о скорой свадьбе, приглашали желающих на роскошный пир.

Мелинда нашла ту девушку и подружилась с ней. Лимира была доброй и отзывчивой, привыкла верить людям и не заподозрила намеченного зла.

Моя непослушная упрямая дочь пригласила ее жарким летним днем искупаться в горном озере. Как только Лимира прыгнула с высокого берега и скрылась под водой, Мелинда заморозила озерную гладь. Бедная девушка не смогла пробиться сквозь толстую ледяную корку и утонула.

Вернувшись домой, Мелинда рассказала мне о совершенном преступлении. Я чуть не умерла от горя и ужаса, но никому не выдала ее страшной тайны. Пойми меня, Эльвира, я не могла обречь любимое дитя на мучительную позорную смерть. За убийство невинного человека моей дочери грозила публичная казнь. Материнское сердце не вынесло бы такого удара. Я продолжала надеяться, что Мелинда поймет, что натворила, и раскается. Напрасными остались все мои чаяния. В наказание за то, что моя дочь использовала зимнюю магию во зло, погасла навсегда в ней снежная искра. Мелинда потеряла ведьмину силу. Вдобавок разгневанные боги отняли у нее способность дать начало новой жизни. Не подарили ей детей.

Я отказалась изготовить приворотное зелье для Вельдана. Хотела положить конец разрушительной страсти дочери. Мелинда нашла и уговорила старую лесную ведьму помочь ей заполучить любимого юношу.

Преступным путем она добилась желаемого. Вельдан взял ее в жены. Только не принес им счастья брачный союз. Оба мучились. Правитель жил, страдая без любви, не находя в глазах жены той искорки тепла, которая придает сил в трудную минуту и множит радость в дни благоденствия. Не чувствовал понимания и поддержки. О чем бы не заговорили, все поворачивалось к спору. Вместо того, чтобы утешать друг друга, они лишь угнетали. Не ведая семейного счастья, разделяли брачное ложе и крышу над головой. Вельдан не раз хотел уйти, подумывал попросить великого магистра о тайном разводе, чтобы не опозорить жену перед народом, да приворот не отпускал. Страдал наш добрый защитник дракон, но не мог решиться отпустить жену. Винил себя, что недостаточно внимателен, и в нем причина постоянных их размолвок с Мелиндой. А моя дочь увлекалась другими мужчинами втайне от своего повелителя. Но и они ей не дарили счастья. Не отпускала Вельдана, сколько я ни просила, ни умоляла ее перевернуть эту черную страницу, пропитанную невинной кровью, и начать жизнь заново. Дочь по-прежнему не слышала моих слов. Знаю, ты меня осудишь.

Матушка Сельма еще пуще залилась слезами. Изловчившись просунуть руку через два ряда решетки, я утешительно коснулась ее горячей влажной щеки.

— Я не правитель и не судья. Не мне вас судить, — прошептала, часто моргая. Глаза пощипывало от набежавшей соленой влаги. — Вы защищали дочь и верили, что ей не поздно встать на путь исправления.

Из моих глаз вопреки усилию воли потекли слезинки.

— Я и, как могла, старалась защитить тебя, Эльвира, — утерев платком лицо, прошептала Матушка Сельма. — Старый добрый мой друг великий магистр Мельтаир о тебе рассказал… Он поведал, как нашел мне ученицу в скудном на магию подлунном мире. Признался по секрету в том, что видел твое будущее. Предсказал скорую пышную свадьбу с Вельданом, здоровых красивых детей. Двух сынишек и дочку. Все они смогут обращаться драконами. Премудрый Мельтаир добавил, взяв мою руку: “Сама ты видишь не менее ясно, чем я, дорогая Сельма, что несчастливы в браке твоя дочь и наш справедливый правитель. Довольно им терзать друг друга. Если семейными узы стали подобны тюремным, одно есть спасение, один путь к свободе. Ты должна понять, так будет лучше для Мелинды. У нее в запасе много лет. Желаю — пусть она встретит другого мужчину и сможет его искренне полюбить… Иначе будет горевать об упущенном счастье. Знала бы ты, как я жалею, что не сделал тебе предложения стать моей женой после того, как в горной битве погиб твой любимый супруг. Долго ждал, пока ты оправишься от горя, потом стеснялся и боялся получить отказ… в мои-то годы как несмышленый юнец… А лучше бы пришел к тебе в лесной дом… Утешил… Рассказал бы, от чего сердце мается. А вдруг и не рассердилась бы ты на меня, и не выгнала бы за порог ведьминой избушки на лютый мороз”.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Невыносимо горько мне сделалось от слов магистра, милая Эльвира. Я ведь сама томилась от потаенного желания увидеть в нем больше, чем надежного заботливого друга. Сама хотела к нему прийти и завести непростой, но важный разговор. Проверить потихоньку, хитро использовать некоторые ключевые слова как будто невзначай, толкуя о дальних родичах, чтобы увидеть — как он воспримет их. Не встрепенется ли его сердце, не вскинутся ли густые белые брови при моей речи о любви? Я мечтала стать женой Мельтаира. Хотела одним махом разорвать слепящую пелену нашего взаимного одиночества. Не оступись так страшно моя дочь, возможно, жили бы сейчас мы счастливыми супругами с великим магистром, искусным знатоком алхимии. Но я боялась подойти к Мельтаиру слишком близко. Держалась в стороне и для отвода его зорких не по годам, очень внимательных глаз угощала травяными чайными сборами, наводящими туман на разум. Все думала, а вдруг, когда мы станем жить вместе, случайно муж проникнет в темные закоулки моей памяти и увидит преступление Мелинды.

— Напрасно вы боялись, матушка Сельма. Я думаю, магистр понял бы вас и нашел способ помочь вашей дочери. Не тот он человек, кто способен приговорить к казни без попытки решить иначе трудную задачу. Мы уже не узнаем, но вдруг тогда вы смогли бы вместе предотвратить кошмар, который происходит здесь и сейчас.

— Да, мы не знаем… Я радовалась, что не сказала Мелинде о сказанном про тебя пророчестве магистра. Если бы она узнала, то и тебя могла убить. Я считала, что уберегла полюбившуюся старательную ученицу от беды. Ошиблась… Всем свойственно заблуждаться, даже волшебникам.