Шелли Крейн - Освобожденные
Ее свадебное платье.
Я осторожно достала его из коробки и приподняла. Судя по тому, что ткань у меня в руках все струилась и струилась, платье было со шлейфом.
– Оно восхитительное, бабушка.
– Знаю, – сказала она и засмеялась.
Коснувшись ткани, бабушка погладила ее пальцами; вспомнила о том, как впервые его надела и какой красивой себя чувствовала. Я увидела ее воспоминания, увидела, как она идет к дедушке Рэю и как он с открытым ртом за ней наблюдает (выглядело это почти комично).
Бабушка, охваченная воспоминаниями, улыбнулась сквозь слезы. Я коснулась ее руки.
– Вы смотрелись в нем великолепно, бабушка.
Она кивнула.
– Мне его сшила моя бабушка. А теперь я хочу, чтобы его надела ты.
У меня от удивления отвисла челюсть, но прежде, чем я успела ответить, кто-то ахнул. Я обернулась и увидела на пороге комнаты Джен и Рэйчел. Рэйчел улыбалась и странно на меня поглядывала. Не умей я читать мысли, забеспокоилась бы, но оказалось, она лишь представляла, какой красивой я буду в этом платье. А взгляд у нее был остекленелый потому, что она изо всех сил пыталась не заплакать.
Я покосилась на бабушку и увидела, как по щеке ее бежит слеза. А когда вновь обернулась, Рэйчел уже утирала глаза, а Джен всхлипывала.
Вот те на… пора с этим заканчивать.
– Плакать запрещается! – воскликнула я со смешком. – Хватит, девочки! А то я сейчас сама разревусь.
Рэйчел засмеялась, но бабушка посмотрела на меня с досадой.
– И вообще… – Я взяла себя в руки. – Я не смогу надеть это платье, бабушка. – Она мгновенно погрустнела, и я поспешила объяснить: – Потому что его наденет Джен.
Джен улыбнулась так, точно я сморозила глупость.
– Пустяки! Мы обе можем его надеть. Ты – на свою церемонию, а потом я – на свою. И если кому-то понадобится его подшить – подошьем.
– Нет, я имела в виду, что ты наденешь его на мою церемонию.
Она растерянно нахмурилась.
– Потому что я хочу, чтобы вы с Бишем, папа с Фионой и Кайл с Линн сыграли свадьбу вместе с нами.
Все сидели неподвижно.
– Я знаю, это против традиции.
– Так никогда прежде не делали, – сказала бабушка. – Тем более что Фиона в другом клане.
– Я знаю. – Я глубоко вздохнула и мягко продолжила: – Но все эти правила, устои, традиции… Я, конечно, не хочу никого обидеть, но разве не из-за них ваш клан и накликал на себя столько бед?
Бабушка вздохнула.
– Дело лишь в том, что нам сложно менять уклад, который столь давно нам привычен. Мне-то тяжело, а я, как и ты, человек. Представить себе не могу, каково придется Питеру и Совету.
– Но представителей Совета ведь не будет на свадьбе, верно?
– Не будет, но регистрируются браки у них. – Она ущипнула себя за подбородок и улыбнулась. – Ну что ж, думаю, эти простофили смирятся. Особенно если узнают, что предложение твое.
– Я не хочу устраивать переполох, – уверила я ее, закусив губу. – Просто мне кажется, нам пора создавать собственные традиции. – Я поглядела на знак бесконечности на своем запястье. – Ведь в Лондоне мы не просто так бросили вызов; должно же это что-нибудь да значить… И то, что Калеб меня нашел, и то, что я человек, и вся та на первый взгляд бессмыслица, которая с нами случилась… все это должно что-то значить.
– Конечно, значит, милая, – твердо сказала Рэйчел и приобняла меня. – Значит, что ты именно там, где должна быть. И мне твое предложение очень нравится. Отличный способ показать Совету, да и всему нашему народу, что ты не бросаешь слов на ветер. Сказала и сделала.
– Надеюсь, так и есть, – мягко ответила я. – Тогда это платье наденет Джен. Так будет правильнее.
Я приподняла платье, и Джен, прикоснувшись к нему, улыбнулась.
– Боже… Бабуль, ты мне показывала его, когда я была еще крохой. Я всегда мечтала его надеть. – У нее задрожали губы.
«Никогда не думала, что мне все-таки доведется его надеть».
Рэйчел приобняла Джен другой рукой.
– Теперь и мечтать не нужно, зайчик.
Стараясь сдержать слезы, Джен, точно маленький ребенок, обхватила маму за живот. Казалось, вся комната пропиталась какой-то сладкой горечью, смешанной со счастьем… Мне хотелось плакать вместе с остальными.
Джен наконец-то получит то, чего хотела с самого детства. Собственную семью. Долгое время она и мечтать об этом не смела… Потом появилась Мария, и Джен решительно приняла это маленькое чудо, зная, что иначе не получит ребенка никогда.
И вот теперь она стояла на пороге новой жизни. Скоро, совсем скоро ее мечта сбудется – и при виде платья осознание этого словно сбило ее с ног…
Джен улыбнулась, даже не пытаясь скрыть слезы. Она благоговейно провела пальцами по несуществующему узору на ткани, представляя, каким будет лицо Биша, когда он увидит ее в этом платье. Джен надеялась, что будет красива и что он позабудет о тех заботах и трудностях, которые она своим родом и происхождением привнесла в его жизнь.
– Биш никогда не был счастливее, Джен, – заметила я. – С самой первой встречи он без ума и от тебя, и от всего, что с тобой связано. Поэтому за него не волнуйся. Он никогда не придает значения глупостям.
– Наверно, – уклончиво сказала она и всхлипнула. – Просто я знаю, как тебе было сложно свыкнуться с этой жизнью.
– Ну, я ему помогу. И у меня положение было немного другое, – криво усмехнулась я, вспомнив, какая шумиха поднялась оттого, что я первый человек в клане и первая запечатленная за долгое время.
– Ага, наверно, и правда чуток другое, – согласилась Джен.
– Чуток… – Я положила платье ей на руки. – Право надеть его принадлежит тебе. И я бы хотела разделить с тобой свой день, если ты сама не против.
– Конечно, не против, – ответила Джен так, будто я сказала что-то уму непостижимое. – Я знаю, ты не до конца осознаешь важность этой церемонии, но я осознаю, а потому провести ее с тобой и братом для меня настоящая честь.
– И для меня… – Я позволила Джен себя обнять. – Ни о чем не волнуйся, – сказала я и, услышав ее вздох, поняла, что невольно вызвала картину неминуемого будущего. Нам вспомнилось мое видение, в котором были Биш и Джен…
Я отстранилась и еле слышно произнесла:
– Прости.
Она покачала головой и так же тихо ответила:
– Я тебе доверяю.
– Я не позволю случиться плохому. Ни с тобой, ни с Бишем. Обещаю, я не забыла.
– Знаю.
Тут я заметила, как бабушка с любопытством на нас поглядывает.
Джен обхватила меня рукой и пояснила:
– Сестринские делишки.
От ее слов мое сердце на секунду замерло. Джен сжала меня в объятиях.
