История Эверис Фэлс - Екатерина Котова
Всю дорогу до алхимического крыла, я захлебывалась мыслью что же делать?
Лив недоумевала с моего состояния, на занятии я отвечала не впопад, сломала термометр, разлив ртуть и напутала с электролитами в ретортах и одна из колб расплавила стол. К концу семинара профессор попросила задержаться.
— Я знаю, что с вами происходит, мисс Фэлс. — женщина сидела за преподавательской кафедрой и проницательно смотрела на меня, приспустив очки половинки на узкую переносицу.
— Знаете? — удивилась ее осведомлённости.
— Конечно. — сняла окуляры. — Когда я была в вашем возрасте, то тоже испытывала подобное. — мечтательно закатила большие дымчатые глаза дама, а ее креньдельки забавно дёрнулись от резкого движения.
Я нахмурилась, не понимая в который раз за день, о чем толкует эта женщина.
— Эверис, это нормально, что чувства обуревают твою юную душу. Ты ведь переживаешь из–за парня? — по–доброму улыбнулась женщина.
— В какой–то мере. — честно ответила ей, совсем не настроенная делиться тяготами сопряжённые с пресловутой северной лихорадкой, и непристойным предложением профессора, а если по просту «шантажом».
— У меня для тебя кое–что есть. — полезла под стол и с минуту покопавшись миссис Пэриш вытащила потертую, явно не раз прочитанную книгу в коричневом переплете, и протянула мне. На обложке витиеватыми буквами было напечатано «Розы в терновнике», авторства некоего Соэма Вильи, чья фамилия говорила о явно южном происхождении.
— Это бальзам, объясняющий многие стороны того светлого чувства, что накрывает юные сердца с головой, затмевая разум.
Мда, затмевает тут разве что разум поведение дружественного народа, о дружестве котором я сильно засомневалась в свете последних событий. Но кому–то, похоже, слишком сильно в детстве бахнули по голове, если кое–кто втягивается в драку по щелчку пальцев. Какая муха их обоих вообще укусила? Божечки, а Далл? Я была о нем лучшего мнения! И несмотря на жуткий заигрышь(от воспоминания его руки по моим волосам тело перетряхивает), дэрнийский демон вряд ли трепетал от нежного чувства, если только от постельного. И я не имею в виду цвет! Стихии, во что я вляпалась⁉
— Прочти ее.
Поэтичные слова женщины не вязались с моими истинными чувствами, но отказать «крендельку» было бы неправильно. Даже если мы говорим о разных вещах.
— Благодарю вас, мадам.
— Иди. — благословила меня «романтичная» Крэнделькоф.
Глава 5
Элементы хаоса — важная часть эволюции.
Из лекции профессора Темной Магии Коэна Ф. Далла
Я закрылась на все выходные в комнате, обдумывая случившееся. Лив пропадала с Ингваром. И чувство некоторого одиночества и даже тоски накрыло с головой. Щебетания эртонки прекрасно умели переводить внимания со внутреннего колодца на более легкие незатейливые вещи бытия и отвлекать от мрачных мыслей. Но Лив уехала в соседний городок на озера, и я развлекалась как могла единолично.
Через два дня, в воскресный вечер я пролистала–таки куртуазный роман, скуксилась от сладости и отложила мукулатуру до тех времен, когда все нормальные книги кончатся или их сожгут и останется лишь священная «крендельковая» Библия о любви. Дел было тьма и маленькая коробочка. Поэтому я закатала рукава и занялась тем, что откладывала всю неделю.
Провела генеральную уборку, полила нашего с Ливаной гипиуса или Erithroxylum coca — задание по ботанике. Но оживать упрямое растение пока отказывалось, строго соблюдая режим спячки. Хотя фаза вроде уже подошла.
Сделала все задания, помедитировала и с чувством выполненного долга открыла свежий вестник Кеннингема, где располагалась, слава Стихиям, новая статья Томаса Грина под названием «Методы работы с чистой энергией. Рунопись». И я пропала на час или два, переписывая его формулы и методологию погружения в работу.
Так увлеклась надстройкой формулы, что от усердия высунула кончик языка, выводя вязь и не сразу поняла, что из сладкого научного транса меня вывел методичный стук и голос приятеля, которого я также методично избегала.
Честно сказать, не была настроена на беседы, но сливовый синяк что наливался под глазом мужчины умерил мою неприветливость. И я пригласила Джара зайти, что конечно же порицалось благородными леди и вообще считалось не приличным. Уставом Даркмурта посещение женского крыла мужским полом находилось под запретом. Но видимо смотрительница куда–то отлучилась или ей дали взятку.
На свету мне стало ещё жальче парня.
Я зарыла голову в песок, предпочитая не вмешиваться, хотя возможно адариец получил из–за меня незаслуженных тумаков.
— Лив сказала ты не в настроении и посоветовала не трогать тебя хотя бы до конца выходных. — начал адариец, смотря на меня в упор, явно желая узнать, что там у меня за душой. Он всегда так делал, но не всегда находил лазейку. Я не была человеком «душа на распашку».
— Это мягко сказано. — села на кровать, предлагая парню стул.
— Что–то случилось? — как всегда не в бровь, а в глаз, заметил южанин. Забавный фразеологизм подобрался. Но как есть.
Я пожала плечами. Не могла же я ему рассказать про шантаж Далла, про семейный секрет, про тот компрометирующий случай, который за каким–то лесом связал меня с проклятым дэрнийцем!
— Ты меня избегаешь в последнее время. — прокомментировал действительно какое–то отстранение от ситуации, в которой я даже не участвовала.
— Просто много учебы навалилось. — и это была правда. Но и его слова тоже не лишены истины.
— Я слышал. — странно усмехнулся адариец. — Ты встречаешься с северянином? — словно поставил в претензию вопрос, отозвавшийся волной возмущения.
Я удивлённо перевела на него взгляд и выпалила:
— И откуда вы это все берёте?
— Может, оттуда, что, посоветовав дэрнийцу держаться от тебя подальше, я получил в
