Ведьма-босс - Ирина Успенская
Эх, зря я все же не узнала его имени. Ведь именно он получил от меня силу первого слияния, а значит, именно с ним у меня была бы полная энергетическая совместимость. Но что сделано, то сделано.
Покосилась на спящего инквизитора. Ночью он перевернулся на живот и теперь лежал обняв подушку и безмятежно посапывал. Я сжала кулачки, чтобы не тянуть ручонки к шикарному телу, и быстренько ретировалась из кровати, напоследок накрыв светлого одеялом. А нечего тут обнаженной спиной мелькать и соблазнять почти невинную меня.
Дом еще спал, поэтому я спокойно поработала и вышла из лаборатории, только когда услышала, как хлопнула входная дверь, запуская в лавку первого клиента.
Я пила чай, морально готовясь к встрече с братом, когда в столовую зашел инквизитор. Светлый инквизитор. Черная форма с серебряным кантом по воротнику-стойке и вдоль обшлагов, в тон ей лампасы на заправленных в сапоги узких штанах. Волосы собраны в высокий хвост, в ухе серебряная серьга с большим рубином в обрамлении черных бриллиантов. Рубин – стихия пламени, а вот что означает черный бриллиант… это надо у Шерилин уточнить, ей по службе знать положено. В глазах – лед, в руках – портрет…
Я сосредоточенно ела.
– Доброе утро, Шарлотта. – Поль сел напротив и опустил портрет на стол передо мной. – Кто это?
– Ах! – залилась я румянцем и, быстро подхватив карточку, прижала ее к груди. – Ты застилал постель?
– Она торчала из-под подушки! Этого типа слишком много в твоей комнате.
Еще бы! Армина полчаса бегала с маго-камерой за своим бывшим кавалером! Зато теперь моя спальня увешана портретами смазливого блондина в капитанской форме.
– Ты не расстраивайся, – произнесла я мягко, поглаживая картинку. – У тебя тоже плечи ничего. И кубики… даже видны… – добавила с сомнением в голосе.
– Ты спишь с портретом какого-то типа под подушкой! – попытался он уличить меня в неприличном.
– Не типа! – обиделась я за Ирвина. – А капитана полиции, между прочим! С большими перспективами и хорошими связями. И вообще, он такой…такой… Я таю, когда смотрю в его глаза. Жаль, мы пока не можем быть вместе. Ты бы видел, как он стреляет! Бац-бац – и преступники у его ног! А как он танцует! Вот ты умеешь танцевать стриптиз? А он умеет! А еще он поет… Ах, какой у него голос! А один раз на шабаше…
– Вы настолько близко знакомы? – хмуро поинтересовался светлый.
– Ну… – Я покраснела и опустила глаза. – Неважно. Что ты хотел? Выглядишь весьма официально.
На эти слова Поль слегка скривился и произнес:
– У меня есть к тебе несколько вопросов. И первый, как именно и когда в тебе проснулась тьма? И, прошу, отнесись к этой беседе серьезно.
– Как скажешь, господин инквизитор.
Мы молчали. Я не спешила ничего рассказывать, а маг молча меня рассматривал, периодически бросая недовольные взгляды на портрет Ирвина, который я с такой же периодичностью нежно поглаживала кончиками пальцев.
– Где-то я этого типчика видел…. – вдруг произнес светлый задумчиво. – О! Это же адъютант Самого? Капитан…э… Уже неважно, как его там звали.
Я иронично приподняла бровь. Долго училась перед зеркалом делать это так, чтобы выглядеть не перекошенной резким параличом дурой, а этакой уставшей от глупых мужчин красивой стервой.
– Забудь, – махнул лениво ладонью Поль. – Вернемся к моему вопросу.
Я подобралась, потому что теперь передо мной сидел не ревнивый светлый, а грозный инквизитор, и связываться с ним не хотелось совершенно.
– Какая тьма? – сделала я невинные глазки. Поль вздохнул. – Если ты о том, что я рассказывала, то я соврала. Пошутила.
Ведь это я рассказывала парню по имени Поль, а не одному из верховных инквизиторов.
– Шарлотта, обвинение слишком серьезно, хотя оно и анонимное. Мы обязаны провести полное расследование.
Я сложила на груди руки и замолчала. Пора доставать подарок Унии…
– Если ты не совершала ничего противозаконного, кроме нелегального лечения, – быстро добавил он, – то тебе нечего бояться. Я смогу защитить тебя. Хотя если бы ты вышла за меня замуж, мне было бы проще. Ты же знаешь, семья верховного инквизитора неприкосновенна. Мы сами разбираемся со своими близкими.
– Угу. В личную лабораторию на опыты, чтобы ни с кем не делиться знаниями, – не удержалась я от ехидства.
– Как с тобой сложно, женщина! Ладно, давай начнем с конца, – опять вздохнул инквизитор. – Я точно знаю, что ты не невинна. Как ты смогла получить силу и не убить своего первого?
– Потому что этот первый был ведьмак! – с полуулыбкой сообщила я.
Мне хотелось уязвить противного светлого, потому что было больно и неприятно от этого разговора.
– Ты, светлая магиня, рисковала жизнью, чтобы пройти инициацию и увеличить личный источник? – медленно произнес Поль. – Но зачем? Вдруг бы он подавил тебя? Ведьмак…сильный?
– Очень, – мечтательно улыбнулась я. – Сильный, нежный, опытный… М…
– И как его имя? Он выжил? – ухмыльнулся светлый.
– Выжил, – уже серьезно кивнула я и, наклонившись через стол, добавила: – Он тоже не остался внакладе. Ты же знаешь, что при первой инициации ведьма не только забирает, но и одаривает силой своего мужчину. Он вобрал и частичку моей тьмы, и мой свет. И поверь, когда я уходила, он безмятежно спал и сиял на уровне магического зрения так, что глазам было больно. Он настолько силен, что ему мой свет вообще не повредил! А вот когда я попробовала просто поцеловаться с одним магом, тот в обморок шлепнулся. Слабак! Так что, инквизитор, мое желание получить в партнеры темного – это не просто прихоть, это гарант моего выживания!
– Мы с тобой целовались.
– Ну, ты силен, все же в верховные инквизиторы не берут слабаков. Но что случится с тобой, когда у нас произойдет полное слияние аур? Когда мое проклятие коснется твоей светлой силы?
– Значит, все же проклятие, – удовлетворенно откинулся он на стул, а я прикусила язык. Подловил. – Теперь расскажешь или мне связаться с твоим отцом?
– Не стоит, он не в курсе, – вздохнула я и рассказала. Все равно уже проболталась. – Но я нашла способ использовать зло на пользу. Забираю чужие проклятия. И мне хорошо, тьма стабилизируется, получив плату, и вроде как свет несу в массы.
– Почему не зарегистрируешься официально?
– Чтобы меня прибрали к рукам ваши спецслужбы? Впрочем, теперь уже поздно. Тебе – очередное звание, мне –
