Лисий хвост и проблемы на рыжую голову - Кристина Штоберт
Хотел отрезвить себя болью, но и это не помогло. Через боль, сбившимся дыханием я старался говорить ей ровно, соединяя две истории. Но она лишь хмыкала насколько позволял ей кляп. Я отошёл подальше, когти вылезли сами и распорол ненавистное себе тело. Она заерзала звеня цепями. Обернувшись я обомлел. У неё появился хвост. И длина волос изменилась. Она едва шевелила хвостом, но там где он коснулся ноги, она другой почесал ногой. Так словно и не замечала ничего. Я говорил и говорил. Пытался донести до неё, говорил о своей вине, я не помню что я нёс. Сняв с неё повязку я смотрел в её чистые глаза. Они плен ли меня и вызывали желание утонуть в них.
— Эта девушка ты… — я запустил пальцы в свои волосы, мне казалось что я выжил из ума с этими пытками- Ты умерла. Перенеслась сюда на эту чёртову землю и вернулась в момент когда можно все спасти. Но мы потеряли тебя. И вернуть… — я осекся. Я почти сдался. Сказать ей о том, что именно она должна сделать, а затем возможно потерять её ибо боги разгневаются. Они дали правило. — Прости, ты ещё не готова. Когда ты назовёшь моё имя, тогда все будет и так понятно…
— Владимир. — она произнесла это так безразлично. Мне хотелось рычать. Выпустить весь гнев из себя. — Тебя так зовут.
— Здесь… — я ударил кулаком в стену. По стене пошли трещены. Боль я не чувствовал от удара, ударом было все, что происходит. О боги! — На Тельмуре у меня иное имя.
— Значит все эти пытки, для того чтобы я вспомнила то, что нереально? Знаешь что? Режь, бей, да хоть жги меня. Но я никогда не вспомню твой бред сумасшедшего! — в миг растворился и запах и дух… Она смотрит так холодно и дико. И я понял, ни одна боль на земле не заставит её вспомнить меня и Тельмур. Может Латгард солгала? Или растолковала не так пророчества и видения. Не помогает все это. И я только её теряю.
Я молча встал и вышел. Ноги едва несли меня. Дальнейшие дни неслись однотипно. Я молчал, приносил ей все нужное и молчал. А что ей говорить? Не простит, не вспомнит… Ненавидит. Её последние слова звучали как удары хлыста. Да, я сумасшедший, насколько что схожу с ума от боли. И её и своей. Столько пыток, и ведь я не творил с ней и половину из того, что говорила делать старая сова! Может в этом вся проблема? Но как можно ранить любимую? Даже в другом теле, она все та же Кира.
Я принял решение больше не причинять ей боли. Придумать что угодно чтоб она меня, вспомнила, но более ни одного шрама. Вся боль достанется только мне. А значит не появляться перед ней. Дать ей отдохнуть.
На третий день её достало молчание и она начала стучать и греметь. Но я не мог явиться. Что ей сказать? Ещё день и ещё… Я молчал, а она психовала. В конце концов и ей шуметь надоело видимо. До конца луны осталось всего шесть дней. Я копался в сумке с которой вернулся с последней встречи с Эльдаром. Нашёл маленькую штуку, на которой хранились память о её семье. На земле записывают все на технику. Каждый миг жизни они запечатляют на камеры и хранят на флешках. Точно запомнить все эти моменты я не пытался, но знал что нужно сделать этой вещью. Я решил ей показать. Может осознание, что она потерянна для одного мира, даст ей воспоминания о другом? Ведь если потерять одно, можно обрести другое.
Я наивен и глуп. Пока она спала я установил все необходимое. Дождался когда она проснётся и включил ей. Включал самые счастливые моменты из жизней её брата и сестёр. Кадр за кадром, показывал то, что она пропустила. То что получил от Эльдара, а местами и от детектива.
Но как и ожидалось она всего проплакала всю ночь, а на утро волком на меня смотрела когда я принёс ей аллории. Теперь сама со мной не говорила. И мы оба молча встречались взглядом и просто ненавидели наши чёртовы земные оболочки. Сильная душа и сильное проклятие. Боги словно изиывались надо мной.
В одно утро я зашёл, а она пока спала. Так безмятежно растрепались волосы по подушке. Я поправил локон снимая его с её лица, она улыбнулась и притянула руку к себе, прижав её к своей щеке. Она улыбалась и мир сиял в моей душе. На её щеках появились ямочки, а лицо стало настолько безмятежным и нежным, что я не выдержал и лёг рядом с ней. Она ещё больше притянулась ко мне. И так доверительно уткнулась мне в грудь. Сердце запело. Вспомнилось одно из наших счастливых дней. В то утро я проснулся и она спала точно так же. Кажется это было только вчера. Не знаю зачем, но поддавшись порыву, Я поцеловал её в лоб и в этот момент она открыла глаза, сонно улыбнулась, а затем я увидел у неё некое осознание и она отскочила к стене. Взгляд был затравленный и дикий. Всего на миг я по надеялся, что она вернулась. Уже который раз один миг дарит мне надежду, а другой её лишает. Насмешка богов.
— Ума лишился? — прошипела она. Её глаза сузились, а губы сдались в тонкую линию. Между бровей проявилась хмурая линия.
— Ты уже двадцать два дня здесь… — проговорил я глядя поверх неё, на зарубки на стене. Она считала каждый проведённый здесь день. Считала каждый раз, после пыток, я знал об этом. Слышал как она их высекает прежде чем уснуть. Каждый раз находя на это силы. — Я отчаялся тебя вернуть.
— Тогда отпусти. — в её голосе слышалось неверие в мой положительный ответ. И не удивительно, ведь каждый раз я отвечал ей отказом. Но для неё это что то вроде пустой традиции.
— И каждый день ты просила свободы… — словно не слыша её слов продолжил я. — А я упорно надеялся, что все сработает и я верну свою любовь.
— Пытками? — она ухмыльнулась и подперла ноги под
