Магическая академия. В кресле ректора - Надежда Игоревна Соколова

— Тогда жди меня, Ториса…

Димир не договорил — меня снова выкинуло из сна.

Я возмущенно фыркнула, привычно повернулась на другой бок и снова заснула.

А утро принесло очередные проблемы и заботы.

Не успела я переступить порог своего кабинета, как следом туда шагнул Антер с докладом.

— Лерна Ториса, у нас чрезвычайное происшествие, — сообщил он с невозмутимым лицом. — Двое адептов ночью подрались в общежитии с применением магии. Одного пришлось отправить к лекарям с ожогами и переломами. Родители обоих адептов уже оповещены и прибудут ближе к вечеру на встречу с вами.

Отлично. Просто превосходно. Теперь еще и драка, причем магическая. Что в голове у этих идиотов? Как они физически смогли нарушить запрет на применение магии в стенах академии? И почему подрались в общежитии, а не на полигоне?!

— Кто пострадавшие? Оба имени, — приказала я.

— Виторис Горайский и Аргоран лорн Порийский.

Виторис Горайский? Тот самый претендент на личную стипендию, о котором говорил декан факультета зельеварения, Заринас лорн Никийский? И что же заставило примерного адепта влезть в драку? Да еще и с представителем аристократии?

— Кто пострадал сильнее?

— Виторис Горайский.

Какая прелестная картина начинает складываться…

— Заринас лорн Никийский приходил за письменным разрешением на телепорт в столицу? — вспомнила я нужды декана зельеварения.

— Да, лерна Ториса. Я отдал ему бумагу с вашей подписью.

Что ж, хотя бы тут все будет в порядке.

А вот драка… Не нравилось мне все это. Не удивлюсь, если противник Виториса тоже претендовал на стипендию от академии.

— Мое присутствие у лекарей…

— Не требуется, лерна Ториса. Адепту уже лучше.

— Хорошо. Сообщите мне, когда он сможет дать показания. И вызовите ко мне в кабинет второго адепта, Аргорана лорн Порийского.

Антер степенно поклонился и вышел из кабинета.

Дверь закрылась. Я выдохнула и откинулась на спинку кресла. И вот что это было? Опять попытка неизвестного сместить меня с поста ректора? Или просто двое мальчишек решили выяснить, что из них магически сильнее?

Аргоран лорн Порийский появился в моем кабинете минут через двадцать. Высокий, хорошо сложенный, с правильными чертами лица потомственного аристократа, прямым тонким носом, карими глазами и черными, как вороново крыло, волосами, он смотрел настороженно и обеспокоенно. То ли боялся, как и остальные, Торису, то ли не хотел выдавать кого-то третьего, кто был замешан в драке. Впрочем, я прекрасно понимала, что последнее — всего лишь мое предположение, и паранойя может разыграться у меня до уровня мании преследования. А следовало быть беспристрастной и не пугать парня, и так чувствовавшего себя некомфортно в кабинете ректора.

— Присаживайтесь, адепт, — после приветствий я кивнула на кресло напротив моего стола. — Представьтесь, пожалуйста, официально.

То есть назовите все, вплоть до специальности, если учитесь на старшем курсе.

— Аргоран лорн Порийский, адепт пятого курса факультета боевой магии, специальности нет, — скороговоркой произнес парень.

Ну да, у боевиков не бывает специальности. Их всем курсом тренируют и на нападение, и на защиту. Главное — уметь подраться и выжить в драке.

Ну и что боевик не поделил с зельеваром? И кстати… Где повреждения, лерн адепт? Я не видела иллюзии на лице, значит, повреждений нет? Совсем нет? Да, синяки магически залечить можно. Но от порезов, допустим, за несколько часов должен остаться след. Или зельевар не успел нанести боевику существенного вреда?

— Вы знаете, зачем вас вызвали? — поинтересовалась я, внимательно наблюдая за адептом и отслеживая все его реакции.

— Да, лерна Ториса, — взгляд не отвел, но едва заметно поежился.

Эх, Ториса, Ториса… Чем же ты тут, кроме истерик, народ напугала?

— Расскажите вашу версию событий, — приказала я.

— Адепт Виторис Горайский оскорбил меня, усомнившись в моем происхождении, — щеки Аргорана вспыхнули, — я не сдержался, вспылил, нарушил правила.

Усомнился в происхождении? Бастардом, что ли, назвал? Перед собранием академического совета я специально затребовала информацию об адепте Виторисе Горайском. Все преподаватели отзывались о нем как о спокойном, тихом, скромном парне. И Аргоран пытается убедить меня, что тихий Виторис внезапно оскорбил его, аристократа, безо всякой причины?

Последнюю мысль я озвучила.

И Аргоран ожидаемо отвел глаза.

— Так что было настоящей причиной ссоры, адепт?

Молчание, две, три, четыре секунды. Я уже думала, что он совсем не заговорит. Но нет, Аргоран внезапно выдал:

— Он за моей девушкой начал ухаживать! Сам из семьи купца, а замахнулся на герцогскую дочь!

А вот тут я прикусила губу, чтобы и не засмеяться, и не высказать этому идиоту все, что я думаю о причине драки.

— Адепт, вы правила академии читали? — вместо этого вкрадчиво поинтересовалась я.

В правилах, по которым жила вся академия, было черным по белому написано, что до выпуска из академии никаких романтических отношений между адептами быть не должно. Это наказывалось денежным штрафом, причем довольно крупным.

Глава 26

Аргоран уставился в пол, полыхая щеками. Что-то подсказывало мне, что правила он читал, и сейчас судорожно пытается придумать оправдание всему случившемуся.

— Адепт? — позвала я, добавив в голос щепотку нетерпения.

Аргоран поднял голову. В глазах — страх, волнение, еще что-то, что я не могла понять.

— Мы даже не встречаемся, лерна Ториса. Это просто статус. Всего лишь. Все знали, что у меня есть девушка, знали, кто она. Но он… Он решил, что имеет право за ней увиваться, ведь мы пока не помолвлены!

— И вы посчитали, что имеет право наградить его ожогами? Я правильно вас поняла? Справились с простым зельеваром? Кстати, чем именно вы его приложили, адепт? Надеюсь, не запрещенным заклинанием?

— Это «Ласковый поцелуй», — вскинулся Аргоран. — Его на четвертом курсе изучают. Для нападения на диких шаркатов4.

— Шаркатов, — выделила я голосом, — а не зельеваров, не знающих ответного заклинания. Ведь оно есть, правда, адепт? У каждого боевого заклинания есть ответное, то, с помощью которого можно свести на нет все усилия нападающего. Ну что же вы молчите?

Аргорану было нечего сказать в свое оправдание, я это видела, а потому приказала:

— Академия, заключить адепта по стражу. Поместить его в жилую комнату, избавить от любой вещи, которой он может нанести себе тот или иной вред.

Миг — и я осталась одна в кабинете.

Устало вздохнув, я откинулась на спинку кресла. Как чудесно начался день. А ведь еще только утро. Впереди пары у адептов первого и третьего курсов, вечером — встреча