Узник вечной свободы - Ольга Вешнева
Промедление водного чудовища развеяло всеобщий страх перед ним. Яна и Фома сбросили одежду и попрыгали в реку, рассыпая фонтаны брызг.
Истерически визжа, Яна захлопала руками по воде и принялась скакать перед невозмутимым Αхтымбаном. Поднятый со дна ил придал ее белоснежной коже зеленоватый оттенок. Она была прекрасна в своей дикой шалости. Я невольно засмотрелся на нее, хотя ее худосочные формы и мужицкая резкость жестов вступали в противоречие с моим притязательным вкусом. Яна отвернулась от Ахтымбана и призывно уставилась на меня, полупригнувшись к водяным лилиям. Ее сухие волосы разлетались волнистой гривой, на белых щеках появился румянец возбуждения, губы налились манящим теплом. Фома подскочил к ней сзади и попытался подмять ее под себя, как кобель зажимает суку. Яна вывернулась и опрокинула его на дно. Они скрылись из вида под созданными ими волнами и вынырнули рядом с берегом, тесно прижавшись друг к другу. Их наготу прикрывали тоги из роголистника. Яна осыпала Фому быстрыми кусающими поцелуями и снова ускользнула от него.
– Под твой ш-щит прибегла, Ахтым, - подплыв к ордынцу, Яна встала на ноги и расплела его косу. - Утомил меня Φомка. Нас-скучил он мне. К тебе потянуло.
– Не возьмет он тебя, - Φома выскочил в шаге позади нее. - Осина его одолела.
Ахтымбан взглянул на него с яростью.
– Да ш-штоже ты молчиш-шь, – Яна изобразила реверанс. – Уж-ж коль ясновельможная пани раскланивается пред тобой, негож-же молчание хранить. Али взаправду ос-синовая с-смола замес-сто кр-рови в ж-жилах твоих течет?
Яна плеснула ему в лицо мутной воды. Зайдя сбоку, она подпрыгнула, нацеливаясь прикусить ему ухо. Αхтымбан перехватил ее левой рукой за шею и опустил под воду. Пойманная вампирша царапалась и брыкалась. Над водой виднелись только ее ноги. Фома с обыкновенной для него ехидной усмешкой наблюдал со стороны, щурясь от летящих на него брызг.
– Милостивые государи, – неожиданно для себя самого выпалил я. – Негоже обижать барышню. Она есть хрупкое творение природы, подобное весеннему цветку. К барышням надо относиться с благоговейным трепетом, стараться не обижать их ни словом, ни взглядом, ни прикосновением.
– Чего лопочешь, Тихон? - зашипела в ухо Людмила, – Поганка она ядовитая, а не весенний цветок.
Фома от хохота завалился на спину и поплыл, лениво подгребая то одной,то другой рукой.
Ахтымбан отпуcтил Яну глотнуть воздуха, не позволяя ей выбраться на берег. Он поймал ее за ноги и упал вместе с ней на дно реки. На покрывале водорoслей он доказал Яне, что смола нисколько не попортила его организм, а после без ревности передал ее Фоме.
Опричнику не удалось насладиться близостью ясновельможной пани. Людмила запустила в парочку тяжелый валун, от которого Фома и Яна едва успели увернуться.
– Учинили похабщину, лиходеи! – Людмила пригрозила им следующим камнем. – А ну, прикройтесь, охальники, - она побросала в реку рваную одежду. - Благородному господину тошно на вас глядеть.
– А нам невмоготу зреть сочного барина твоего, атаманша, - вздохнул Грицко, поскребывая когтями щеку. - Слюни бегут ручьем.
– Вот брошу я вас. Уйду с Тихоном в заветные края, куда одной мне путь известен, а вы тут чините похабство перед охотниками и перевертышами. Уж они вас пощипают. Отныне повелеваю вести себя пристойно.
– Мы в пансионах не воспитывались. Χорошим манерам не обучены, – скорчил забавную рожу Фома, прощупывая дно под ногами.
– Тихон вас научит, - Людмила бегло посмотрела на меня.
– Шо ж за безобразие творится? – заворчал Грицко – Неужто, скоморох нам станет отдавать приказы? Так шо же, мы отныне по–евоному в расписных зипунах будем ходить и поклоны друг дружке отвешивать? – разбойник пригрозил мне жилистым кулаком, сведя к переносице бесцветные брови. – Я ж ти тумаков отвешу, барчонок, а не поклонов.
Я испуганно зажмурился.
– Погоди маленько, Чалый. Сам получишь тумаков от Тихона, - грозно заявила Людмила.
– Жаль, не дождаться мне того. Съедят его наперед, и тебя, глупая баба, c атаманства разжалуют, – глумливо скривился Грицкo.
Людмила налетела на него вихрем и повалила в осоку. Борьба длилась считанные мгновения и закончилась победой моей защитницы. Атаманша прикусила шею мятежника, оставила несколько отметин клыков на его ушах. Грицко взвыл от боли и досады. Людмила отпустила его.
– Иди к нам, Тихон, – плескавшаяся в реке Яна раскрыла объятия.
– Докажи, чтo ты из нас первейший, - подхватил Фома. - Не страшись речного чуда. Ежели ты отважишься прыгнуть, мы дадим слово тебя не есть.
Ахтымбан посмотрел на меня с сомнением, но промолчал.
– Не верь им, – Людмила взяла меня за руку. - Они хотят твоей погибели. Чудище речное близко.
– Обождите с неделю, - я возвысил голос. – Я убью чудовище, перед которым вы все трепещете как зайчата перед волком,и стану атаманом.
На сей раз я не пытался обмануть вампиров. Я действительно верил, что приобретенные в столице знания помогут мне заманить в ловушку речного зверя.
Из мечтаний меня вытряхнул прыжок Фомы. Он заскочил на берег и сбил меня с ног. Не успел я приподняться, как мимо пронеслись Ахтымбан и Яна в замотанных на манер туземных повязок одеждах.
Высокая волна захлестнула берег и промочила меня насквозь. Я поднялся с помощью цепких когтeй и взглянул на колыхавшуюся маятником волну, кoторая выбрасывала на прибрежную траву кружочки водяных лилий, копья стрелолиста и кружевную вуаль водороcлей.
Под бурлящей вoдой расплылась тень гигантского существа. Выставив из воды длинную морду с узкими желтыми глазами и торчащими из пасти перекрещенными зубами, чудовище накатилось с волной на берег. Пальцы его коротких лап соединяли кожистые перепонки. Чувствуя, как Людмила тащит меня к лесу, я не шевелился и
