Король, у которого не было сердца - Мэри Соммер
Когда Грэйс достигла возраста, в котором человек начинает ценить кратковременное одиночество, она стала часто приходить к этому дереву мечтать и сортировать мысли. Домой Грэйс возвращалась вовремя, но у отца всё равно часто не хватало терпения её дождаться. Загрузив корзинку для пикника, он приходил сюда прямо в своём университетском костюме, чтобы сидеть вдвоём под деревом и высматривать счастливые номера у проезжающих мимо машин.
Вот и сейчас Грэйс не нужно было оглядываться, чтобы определить звук его шагов.
– Я принёс тебе немного пирога. – Отец опустился рядом на траву. – Только он уже холодный. И на твой вкус немного пересоленный. Хотя Джеку понравилось. Правда, ему почти всё съедобное нравится – ума не приложу, как он ухитряется оставаться таким худым.
Отец всегда говорил много и сбивчиво, когда переживал.
– Ты на меня злишься? – неуверенно спросил он.
Грэйс подвинулась ближе, любезно подставив плечи для объятий.
– Пытаюсь, – ответила она.
– Это как?
– Я обязана злиться, ты обманывал меня много лет, всё такое… Вполне тянет на истерику.
Грэйс испытала приступ неуместной весёлости, ей даже пришлось закусить губу, чтобы не рассмеяться.
– Получается?
– Нет. Хотя я честно очень-очень стараюсь.
Оказалось, что одиночество – не всегда лучший способ привести мысли в порядок. Иногда эффективнее и приятнее просто посидеть рядом с самым любимым в мире человеком, положив голову ему на плечо.
* * *
– Самира, а сколько тебе лет? – Верхняя половина лица Тони показалась из-за тетради. Он сначала спросил, потом задумался, поправил очки и только после этого смутился и покраснел.
– Мне двадцать.
Не обладая выдающимися способностями к математике, Джек всё же удивился:
– Как это? Я думал, ты родилась после Грэйс.
– Потому что ты считаешь по вашей временной шкале. – Самира уставилась на него в терпеливом ожидании следующего вопроса.
– Прости, что?
– В том, другом мире время идёт чуточку быстрее, – вмешался Тони, – фактор…
Джек замахал на него руками:
– Иначе говоря, если считать, – он изобразил пальцами кавычки, – по нашей шкале времени, то ты родилась позже Грэйс на пару месяцев. А если учитывать все прожитые тобой годы, то ты её старше?
– Ага, – весело сказала Самира.
– Фактор получается примерно одна целая одна десятая одна сотая… – всё же решился вставить Тони, однако Джека мало интересовали цифры.
– Так ты старшая сестра или младшая? – задал он вопрос поважнее.
– Я старшая.
Джек покачал головой:
– Хм, а мне всё-таки кажется, что ты младшая.
– А я осмелюсь утверждать, что ты ошибаешься. И в этом нет ничего удивительного.
Другие миры, где время идёт иначе, занимательная математика, найденные родственники. Похоже на плохую мыльную оперу, в которую специально добавили фантастические элементы, чтобы объяснять ими нестыковки в сюжете. А ведь совсем недавно жизнь была такой образцово скучной.
– Мне нужно покурить, – придумал Джек и пошёл через кухню на задний двор.
– Я с тобой, – вызвалась Самира.
– Угу, – кивнул Тони, не подняв головы. Глубокая складка озабоченности залегла между его бровями.
На улице их ждал чудесный летний вечер. Если сравнивать этот вечер с другими, он с отрывом победит во всех номинациях: оптимальная температура, чистый воздух с ароматами цветов и свежескошенной травы, мягкие сумеречные силуэты, заигрывающие с без того распалённым воображением.
Когда-то Джек наведывался сюда чуть ли не каждый день. Из цветной мозаики воспоминаний об уютном дворике складывалась значительная часть его жизни.
Здесь, на крыльце, раньше скрипела вторая ступенька, когда они с Грэйс усаживались на неё поболтать. А потом мистер Маршалл забил несколько гвоздей, и ступенька скрипеть перестала. Вот этот огромный цветок гортензии в терракотовом горшке Джек застал ещё хилым ростком с двумя листиками. Он помнил, как перегорела лампочка в гирлянде под козырьком, как Тони свалился с гамака и пролил на него кофе – вон, коричневое пятно так и не удалось полностью вывести. Джек помнил, как специально для него однажды появилась пепельница в форме чернильницы.
Почему сегодня всё кажется чуждым? Кусочки мозаики рассыпались и перемешались.
Джек достал из кармана джинсов сплющенную пачку сигарет и спросил на всякий случай:
– Это всё по-настоящему?
Самира кивнула.
– Ты волнуешься?
– Немного. А ты?
Он развёл руками – жест в равной степени мог означать «я не знаю» и «я не виноват».
– Зависит от того, как глубоко я рискну погрузиться в происходящее.
Пока что Джек плавал на поверхности, изредка, да и без особого энтузиазма заглядывая за край лодки. Он закурил. Самира пытливо следила за движением тлеющего огонька.
– Ты осуждаешь мою вредную привычку или хочешь попробовать?
Джек ожидал увидеть гримасу отвращения, но Самира взяла сигарету из его руки и спешно поднесла её к губам. Сделав пару коротких затяжек, она бросила окурок на крыльцо и со знанием дела затушила его носком туфли.
– Из всего, что я пережил за последние дни, вот это сейчас было самое потрясающее, – признался Джек.
– Наконец я придумала, как тебя поразить. – Самира улыбнулась, но вдруг спохватилась: – Только не проболтайся Тони. И моему отцу. То есть, я имею в виду… А вообще мне всё равно!
Она отвернулась и попыталась незаметно понюхать свои волосы.
– Ты собираешься преодолеть некую границу реальности и очутиться в другом мире? – Джек прикурил новую сигарету. Пальцы плохо слушались, стали как деревянные. Будь он пианистом, карьера оказалась бы под угрозой.
– Дома дверь из моей спальни ведёт в прекрасный сад, там тоже растут такие цветы. Надеюсь, их поливали, пока меня не было, – ответила Самира как бы невпопад, но на самом деле вполне однозначно.
– Ты хочешь забрать с собой Тони?
– Я хочу взять с собой Грэйс.
Вторая сигарета быстро закончилась, и Джек опустил окурок в пустую пепельницу. К следующему его визиту пепельница снова будет чистой. Как всегда.
– И я должна позвать Тони, ведь ему это предназначено судьбой, в которую ты не веришь. – Самира оборвала с гортензии сухой лист.
– За это спасибо.
– А ещё с нами обязан отправиться ты.
– Это почему?
– Потому что тебе это приключение нужно больше всех.
Джек хотел возразить, но слишком долго придумывал саркастичный ответ, и он потерял остроту.
– Странно всё, – признался он. – У нас ведь есть много хороших книг про другие миры, но в них процесс описывается иначе.
– Как – иначе?
– Чудеса происходят внезапно. К примеру, дети залезают поиграть в шкаф и случайно выходят из него в волшебный лес. Они попадают в неожиданную ситуацию и вынуждены ориентироваться на месте, приспосабливаться к обстоятельствам.
– Это удобно, – согласилась Самира. – Я имею в виду шкаф.
Джек не уловил, посмеялась ли Самира над
