Зимний Бал, или Еще один шанс для попаданки (СИ) - Гринберга Оксана
– У вас отличные способности, мисс Ильен! – улыбнулась ей. – До Зимнего Бала остаются еще две недели, так что я уверена, у вас все обязательно получится, и вы поразите гостей своим мастерством!
Уж и не знаю, что такого было в моих словах, но настроение упало у всех детей Вельских одновременно.
– Конечно! Непременно так и будет, – безжизненным голосом отозвалась Ильен, после чего уселась прямиком на лед и принялась снимать мои коньки, а Алекс посуровел и нахмурился.
Я расстроилась, хотя не понимала причины и что именно я сказала не так. Даже извинилась за свои слова.
На это Каролина холодно произнесла, что все в порядке, и завтра они будут ждать меня в это самое время, а сейчас Ильен устала и замерзла, и она отведет сестру в дом.
– Хорошо. До завтра! – отозвалась я, продолжая ничего не понимать.
– До завтра, Рина! – произнесла Ильен.
Она силилась улыбнуться, но лицо у нее было расстроенным.
Неужели они не берут ее на бал, промелькнула в голове мысль. Наверное, в этой семье далеко не все в порядке, а я по глупости полезла со своим уставом в чужой монастырь.
Нужно было держать рот на замке! С чего я взяла, что могу шутить и разговаривать с детьми Вельских на равных? Наоборот, тем самым я только все испортила!
Лишь бы не настолько, чтобы они отказались от уроков…
– Все хорошо, – произнес Алекс, отправившийся провожать меня до калитки. – У Ильен слабое здоровье и иногда у нее случаются приступы. Это похоже на упадок сил, так что....
Врал он не слишком убедительно, но я покивала с самым серьезным видом, сказав, что теперь-то мне все ясно, и впредь я буду очень осторожна и постараюсь не перетруждать его младшую сестру.
– До завтра, Рина! – произнес Алекс уже у калитки. – Буду ждать следующего урока с нетерпением!
Его рука словно невзначай коснулась моей, на что я посмотрела с большим сомнением.
– Конечно, ваша светлость! – отозвалась ровным голосом, убрав руку. – Спасибо, что вы дали мне эту возможность. Ваши сестры великолепны.
– Это ты великолепна, Рина! – с чувством произнес он. – Я уверен, что на том катке в Сели мы встретились не просто так, и вижу в этом знак Богов. У Них на нас с тобой особые планы, и я знаю, что мы обязательно будем…
Не договорил, потому что я отпрянула, так и не дослушав его жаркую речь до конца.
– Простите, ваша светлость, – сказала ему, – но мне нужно идти. Мой младший брат, наверное, уже заждался.
– Иди, – произнес он. Улыбнулся, ничуть не смущенный моей реакцией. – Но знай, что мы, Вельские, своего не упустим. Уже скоро мы с тобой снова встретимся, но совсем в другом месте, и нам никто не помешает.
Вместо ответа я пошла. Выбралась за калитку, которая скрипнула, закрываясь, за моей спиной. Затем, не удержавшись, все-таки обернулась.
На втором этаже у того самого окна до сих пор стояла неподвижная женская фигура и смотрела на меня.
***
Княгиня волновалась.
Замерев, она стояла возле окна гостиной, не спуская встревоженного взгляда со своих детей. И пусть Джастина Вельская за долгие годы семейной жизни привыкла к ударам судьбы и ее лицо с идеальным макияжем привычно не выражало ни единой эмоции, но в груди бушевал пожар.
Она переживала за Ильен.
Как бы сильно Джастина ни пыталась отгородиться от младшей дочери, которую изнутри, словно жуткая болезнь, пожирала такая же жуткая магия, ей так и не удалось этого сделать.
Не получалось абстрагироваться, уговорить себя, что прежней Ильен не существует, потому что это уже не ее ребенок, а Отступник. Так что отъезд и заточение в глуши – лучшее, что они могут для нее сделать.
Куда лучше, чем сдать свою дочь инквизиции.
В этом случае Ильен исчезла бы без следа, как происходило со всеми, кто попадал в застенки мрачной крепости в дальнем конце Акульего Острова. В месте, рядом с которым не селилась ни единая живая душа и где даже деревья летом стояли почти без листьев, а трава росла жухлая и желтая, словно обитель инквизиции высасывала из нее все соки.
Никто не знал, что на самом деле происходило в той крепости и что инквизиция делала с пойманными Отступниками. По официальной версии, тех якобы переправляли на далекие острова у восточной оконечности Ровейны, откуда невозможно вернуться на материк.
Слишком далеко – ни вплавь, ни на лодках не добраться.
Высаживали там, и они жили, отрезанные от остальной цивилизации, но у них имелись собственные города и даже видимость централизованной власти.
Джастине Вельской хватало ума не верить в города Отступников, как и понимать, что если в высшем обществе прознают об истинной болезни Ильен, то на Вельских навсегда падет клеймо прокаженных.
И тогда судьба двух старших ее детей окажется почти такой же незавидной, как и младшей дочери.
Вместо блестящей партии для Алекса и тихой семейной гавани для Каролины их ждут отторжение и крайне туманные перспективы. Возможно, им даже придется перебираться в Сель и искать себе обычную работу, а этот удар был даже похлеще, чем предательство Роумана Вельского, брата ее мужа.
Поэтому нужно было как можно скорее увезти Ильен из столицы, пока известие о ее проблеме не стало достоянием общественности.
К тому же был еще и проклятый Дар Отступников – поговаривали, он крайне опасен и мог проявиться в любой момент. Поэтому в доме Вельских постоянно проживали два мага, готовые отреагировать на любую угрозу.
Но пусть княгиня Вельская понимала, что они поступают правильно, выбрав заточение младшей дочери в далеком княжестве, она до сих пор не могла на это решиться.
Мысли метались, и Джастина извелась в поисках выхода.
Но его не было.
Отъезд казался неизбежным, и все, что они могли сделать, – это скрасить последние недели пребывания Ильен дома. Семейные праздники, небольшие подарки и теперь вот эти уроки катания на коньках.
Сперва Джастине понравилась идея, но теперь, когда она наблюдала за происходящим на пруду, уже больше нет.
И дело было вовсе не в Ильен.
Княгиня Вельская отличалась отличным зрением и к этому времени успела уяснить, что ее сын во всем пошел в своего отца. В Алексе текла такая же неудержимая и горячая кровь Вельских; он был вспыльчив и влюбчив, как и князь Теодор.
О, если бы Джастина все годы замужества не вела себя с королевским достоинством, утверждая, что грязные сплетни, в которых упоминалось имя ее супруга, – это лишь попытки очернить их благополучную семью, то Теодор не имел бы сейчас такого веса при дворе и не получил бы новую должность!
Королева Франциска слыла поборницей нравов и радела за крепкие семьи, а у всех сплетен и скандалов вокруг князя Вельского имелся веский повод.
Муж начал изменять ей в первый же год супружеской жизни, хотя Джастина, видят Боги, любила его и всеми силами пыталась удержать. Но после нескольких лет отчаяния и домашних скандалов она сдалась.
Поняла, что это бесполезно – муж попросту не в состоянии ограничиться ею одной и ему постоянно нужны были новые и новые «увлечения».
Такова уж его натура!
Развестись, вызвав неодобрение высшего света, после чего коротать свой век вдалеке от блеска Ровейны? Нет, это было не для княгини Вельской!
К этому времени у них уже родился Алекс, а потом и Каролина, и ей нужно было думать о детях.
К тому же все увлечения мужа были коротки и недолговечны, так что Джастина не стала делать глупостей и Теодору не позволяла, хотя тот пару раз влюблялся не на шутку.
Да так, что совершенно терял голову.
Вот и сейчас она видела, какими глазами Алекс смотрел на ту голодранку из Сели, и в каждом его жесте и поступке княгиня узнавала своего мужа. Ничего нового – тот не пропускал ни одной новой юбки в королевском театре, тогда как Алекс – ее гордость и надежда Вельских – посмел влюбиться в какую-то девку на коньках!
