Сбежать от демона, или Случайная мишень в Академии (СИ) - Линкси Браун
— Говорят, ты неплохо играл в Маг-бол, — деловито рассуждал блондин и этот тон с его образом легкомысленного сердцееда никак не вязался.
— Я был капитаном, — поговорил Грегори и я заметила, как он сильнее стиснул ложку от волнения, так и не опустив ее в тарелку.
— Отлично. В пятницу отборочный. Приходи на поле к трем часам, посмотрим, что ты умеешь, — ослепительно улыбнулся блондин и, повернувшись ко мне, подмигнул.
Элис и Грегори проводили блондина ошарашенным взглядом, пока тот не сел за стол к своим друзьям.
— Это мне снится, да? — щёки Грегори приобрели пунцовый оттенок. — Отборочный…меня позвали на отборочный. Он знает мое имя, вы это слышали? Как? Сам Дрейк из их четверки… Черт! Да я…да как же… Нет, ну вы видели, да?
Грегори ещё долго бормотал и пересказывал на протяжении всего дня, что он чувствовал, когда Дрейк сел за наш стол. Зачем пересказывал нам с Элис было не ясно, так как мы все сами видели и слышали, но решили не мешать мужскому счастью и просто молча слушали и поддакивали. К концу дня бОльшая часть академии была осведомлена, что Грегори позвал сам Дрейк на отборочный.
В общем, мы с Элис почти не удивились, когда в очередной раз Грег пожимал неизвестному адептк руку со словами:
— Привет, я Грег, меня на отборочный пригласил сам Дрейк!
И мы с Эл синхронно закатывали глаза.
В конце дня, когда у мы вошли в аудиторию по хронокинетике, Элис не выдержала:
— Ты когда успела познакомиться с Амелией?
— Я все ждала, скогда спросишь, — хмыкнула я, — тогда же, когда Дрейк меня проводил.
— И какая она? — с придыханием вопросила подруга, вцепившись в мою руку. — Говорят, она стерва и ей от Дарена только его деньги, статус и наследие нужно. А ещё она с ним, потому что он один из углов их демонического квинтета. Они же собой олицетворяют пентаграмму.
— Стоп, Эл, Амелия хорошая и добрая. Что значит пентаграмма? Я слышала, что лет двадцать уже были те, кто ее олицетворял, демонический квинтет пяти могущественных Домов.
— Это их наследники, Дани, — фыркнула подруга, а мои глаза округлились. — Ты только проснулась что-ли? Их отцы — могущественная пятерка демонов. Их род пропитан силой десяти веков. Понимаешь, с каждой смертью отца или деда, сила росла у каждого следующего продолжителя рода.
— Боже, — вымолвила я, пытаясь собрать в голове пазл.
— Да, подруга, теперь понимаешь, несколько они сильны и насколько безгранична их власть? — похлопала меня по плечу Элис.
Я сразу вернуласт к воспоминаниям о том, что происходило в лесу, мкогда Рик наказал тех двоих.
— Такие, как мы с тобой, им не пара, — вздохнула Элис. — Я беспокоюсь, что ты можешь стать игрушкой для кого-то из них.
— Всё в порядке, — натянуто улыбнулась я подруге, доставая перо и заклиная его писать под диктовку преподавателя.
— Девушки на верхнем модуле, я вам не мешаю? — зычный голос преподавателя, усиленный магией, донёсся до наших ушей и мы дружно уткнулись в учебник, пока самопишущие перья записывали конспект.
— Сегодня мы с вами будем изучать сложные плетения заклинаний, способные переместить вас по времени максимально на десять секунд назад…
Профессор Лангридж был весьма сильным магом, чей уровень магии доходил до уровня архимага. Но он был предан Академии и, по рассказам Элис, он в свое время отказался от весьма высокой должности при правительстве нашей страны…
Только ощущение, будто бы чего-то не хватает, не покидало меня.
— Погоди, ты говоришь о квинтете? Но их же четверо, — зашептала я, косясь на грозного профессора по хронокинетике.
— Угу.
— Где пятый?
Элис застыла на мгновение — до нее не сразу дошли мои слова. Затем подняла на меня недоуменный взгляд, но не обронила ни слова.
Глава 13
Отборочный для адептов чтобы попасть в команду должен был скоро начаться. Выполнив практические задания позже остальных, мы с Элис поспешили на тренировочное поле. Всё же хотели поддержать Грегори на отборе в команду по маг-болу.
Протискиваясь сквозь толпу болельщиков по узкому проходу, я заметила девушку Дарена. Амелия сидела одна, несмотря на большое количество зрителей на трибунах. Вокруг нее, как ни странно, не было никого. Будто бы все избегали оказаться поблизости или вовсе не желали ее компании. Но Амелия не выглядела грустной, не замечая пустых мест в радиусе нескольких метров вокруг нее.
— Пошли, — потянула я подругу за собой, продвигаясь к третьим рядам в сторону Амелии.
Темноволосая красавица сидела посередине и неотрывно следила за движениями Дарена. Шатен в какой-то момент послал девушке воздушный поцелуй, и на ее лице расцвела нежная улыбка.
— Привет, можно мы сядем рядом? — я приветливо улыбнулась, когда Амелия подняла на меня взгляд.
— Да, конечно. Я рада тебя видеть.
Глаза Амелии засияли, и она похлопала по сиденью рядом с собой.
— Это Элис, моя близкая подруга. Мы знакомы со школы, — представила я подругу.
— Очень приятно, Элис, я помню тебя в академии, — мягкая улыбка Амелии коснулась ее красивых пухлых губ.
— И я очень рада, — Элис восхищённо глядела на темноволосую красавицу и, я уверена, мысленно прикидывала, о чем с ней поболтать.
Почти всё время, что шел отборочный турнир, я следила лишь за одним человеком. Темная фигура темноволосого молодого демона то и дело мелькала по полю, отбивая и ловко уклоняясь от безжалостных пульсаров. Казалось, он делает это настолько легко, будто рождён для этого.
Недавние слова Элис о демоническом квинтете не выходили у меня из головы. Четверка смотрелась так гармонично, что представить пятого демона в их окружении было трудно. Но это было так странно…
Каждый раз, когда я находила глазами Рика на этом огромном поле, среди других игроков, мое сердце окутывало мягкость теплоты. Я смотрела на Аларика и внешний мир, все, что происходило вокруг, замирало. Как если бы центром моего мира, моей вселенной был только Он. Каждое его выверенное движение, каждый его глубокий жёсткий взгляд в сторону других игроков, каждое его идеальное отточение уклонение от пульсара…
Встрепенулась, когда отборочный завершился. Дрейк как раз подходил к нам, минуя по пути свой фан-клуб из толпы стихийниц и красоток академии. Стоило ему подойти к нам, как толпа фанатов заметно поредела, а затем и вовсе, искоса глядя на Амелию, испарилась.
— Я был хорош? —
