Измена. Чужая истинная (СИ) - Елена Солт
Тащит меня, как крестьянку какую-то на сеновал! Ну, и что что мы здесь вдвоём? Всё равно это унизительно!
— Пусти меня! Сардар! Бездна тебя раздери! Пусти, я сама… пойду! Пожалуйста!
Только переступив порог тонущей в темноте спальни, дракон останавливается. Медленно и аккуратно опускает меня на пол, всего в нескольких метрах от кровати, чей силуэт вырисовывается в погружённой в полумрак комнате.
Морщусь от боли в туфлях, одёргиваю сорочку и обречённо иду к кровати.
— В чём дело? — раздаётся мне в спину.
— В каком смысле? — оборачиваюсь и вопросительно смотрю на Сардара.
Дракон проходит к прикроватному столику, активирует круглый магический светильник и возвращается с ним ко мне. Поднимает руку со светильником, хмурит брови, напряжённо в меня всматриваясь:
— Что-то не так? — кивает на мой живот. Подозрительно прищуривается.
Неопределённо веду плечом, не понимаю, что он имеет в виду и что, вообще, от меня хочет.
— Ну, же! Говори, как есть, Лана!
Он продолжает приближаться. Надвигается на меня угрожающей огромной глыбой. Нервно сглатываю и отступаю назад, до тех пор, пока не упираюсь в изножье кровати.
— Что говорить? — беспомощно всплескиваю руками.
— Тебе нехорошо? Что-то болит? — он снова показывает подбородком на мой живот.
— С чего ты взял?
— Ты без конца кривишься, будто уже рожаешь! Позвать Борага?
Возможно, это могло бы быть неплохой идеей, но, во-первых, целитель мигом понял бы, что со мной всё «так», и это только разозлило бы дракона, а во-вторых, по какой-то неясной причине мне не хотелось лгать Сардару, тем более лгать насчёт ребёнка.
Что-то мне подсказывает, что с этим лучше вообще не шутить лишний раз.
— Что? Боже, нет, я вовсе не рожаю! — провожу рукой по волосам, переступаю с ноги на ногу, снова непроизвольно морщусь. — Просто…
Опускаю глаза вниз, туда, где из-под белого кружева ночной сорочки торчат мыски пыточных туфель. Слегка приподнимаю подол:
— Туфли натёрли! — шепчу еле слышно, словно извиняясь за случившееся, хотя с чего бы?
Сардар переводит хмурый взгляд с моего лица вниз, на ноги, затем обратно. Поворачивает голову, смотрит на туалетный столик, затем размашистым шагом идёт прочь.
Выдыхаю облегчённо, благодаря Драконьего Бога за эту неожиданную передышку. Неужели, дракон пожалел меня и решил оставить в покое?
Сжимаю пальцами деревянную стойку балдахина. Привстаю на одну ногу, а с другой пытаюсь сбросить обувь. Вскидываю голову, заслышав звук приближающихся шагов и вижу Сардара. В одной руке дракон держит магический светильник, в другой — знакомую белую баночку с лечебной мазью.
— Сядь! — приказывает мне, показывая подбородком на край кровати.
— Зачем? — смотрю на него испуганно. — Я не понимаю…
— Тебе не надо понимать! — обрывает резко, делает ещё шаг, оказываясь вплотную ко мне.
Упираюсь глазами в его рельефную грудь, виднеющуюся в вырезе белоснежной рубашки. Сардар подаётся вперёд, наклоняется, пристраивая светильник на кровать, после чего сжимает освободившейся рукой моё левое плечо и надавливает на него сверху вниз:
— Я сказал — сядь! — повторяет с нажимом.
Мне ничего не остаётся, кроме как подчиниться. Мягкий матрас пружинит под ягодицами.
Понятия не имею, что задумал дракон. Смотрю на него испуганно снизу вверх.
А дальше происходит кое-что странное, неприличное до безумия, даже возмутительное! Сардар Хард опускается вниз передо мной на одно колено.
— Что…
Только и успеваю пропищать я, когда его горячие крепкие пальцы обхватывают мою щиколотку, после чего белая кожаная туфелька оказывается мигом стянута с моей ноги, летит в сторону, переворачивается в воздухе.
Втягиваю голову в плечи от резкого удара каблука о дерево.
Слышу шумный вздох Сардара. Дракон сейчас чуть ниже меня. Я возвышаюсь над ним, сидя на высокой кровати, где почти не достаю ногами до пола.
— Почему не сказала? — рычит глухо, обжигая взглядом, в котором снова плещется тьма. — Что тебе больно?
Мы оба смотрим вниз, туда, где в жилистых загорелых мужских руках с проступающими венами, лежит моя ножка, которая кажется в них маленькой и хрупкой. Вдобавок моя щиколотка и пальчики будто светятся в темноте. Ах, да, Олия ведь не поскупилась на мерцающую пудру!
Благородное сияние здорово контрастирует с багровыми намозоленными волдырями.
Ёжусь под требовательным взглядом дракона. Ах, да, он ведь задал вопрос! И, судя по всему, ждёт на него ответ. Вот только знать бы, какой из возможных будет правильным и не разозлит его ещё больше.
— Я… можно подумать, это кого-то волнует!
Говорю это, и тут же прикусываю язык, заметив, что Сардар мрачнеет ещё больше и чувствительно сдавливает мне ногу выше щиколотки, в самом узком её месте, там, где кожа совершенно здоровая и мозолей нет. По его реакции догадываюсь, что всё-таки не угадала, ответила не то и не так!
— Меня! — рычит хрипло, прожигая чёрными, как вся тьма Бездны, глазами. И я вдруг поражаюсь, как он умудряется доминировать надо мной, подчинять одним только взглядом, даже стоя передо мной на коленях. — Ведь я доходчиво тебе объяснил, Лана, что у меня большие планы на твоё тело. Поэтому ты мне нужна здо-ро-вой! Разве это так сложно?
Шиплю, когда холодная вязкая мазь касается воспалённых волдырей на пальчиках. Пытаюсь инстинктивно отдёрнуть ногу, но куда там! Стальной горячий капкан руки Сардара намертво фиксирует лодыжку.
— Щиплет! — жалуюсь тоненьким голоском, чувствуя, как в носу предательски начинает покалывать, а в горле становится солёно от подступающих слёз.
Ноздри щекочет остро-свежий запах мяты.
— Терпи! Теперь уже! — раздаётся невозмутимый приказ, после которого я закусываю нижнюю губу от новой порции боли, на этот раз уже на другой ноге. — А на будущее запомни: если что-то болит, ты говоришь об этом сразу! А не молчишь! Поняла меня? Не слышу!
Сардар сжимает мою коленку под сорочкой, до которой он беспардонно добрался. Это смелое прикосновение за гранью приличий заставляет мигом забыть о других неудобствах. Я уже даже не чувствую болезненного пощипывания на мозолях.
Хватаю ртом воздух и во все глаза таращусь на мужчину напротив. Очень медленно Сардар выпрямляет спину. Напряжённо всматривается в моё лицо. Поднимает руку и властно сжимает мой подбородок указательным и большим пальцем, не позволяя пошевелиться.
Дышу часто и неглубоко, сердечко тревожно колотится, как запертая в клетке канарейка. Одна рука дракона по-прежнему сжимает мою коленку, вторая фиксирует подбородок. Взгляд дракона смещается на мои губы. Его лицо приближается, а горячая ладонь под сорочкой уверенно скользит вверх по бедру.
— Да! — выдыхаю в губы дракона.
Звучит двусмысленно. Это ответ на прозвучавший вопрос? Или разрешение на нечто большее?
Впрочем, разве Сардар Хард нуждается в разрешениях?
Замираю, когда его губы накрывают мои. Легко. Изучающе. Осторожно.
Он не
