Украденный поцелуй - Анастасия Маркова
– Не сомневайся, – пробубнила под нос и стала готовиться к лекции.
* * *
Несмотря на нежелание что-либо делать этим вечером, видеться и общаться с заносчивым ректором, без пяти семь я стояла у входной двери его дома.
После обмена любезностями глава сделал вид, что никакого разговора утром не было. Более того, он преспокойно удалился на второй этаж. Мне ничего не оставалось, кроме как пройти в библиотеку и заняться делом. Я вымыла шесть стеллажей, заполнила тот, на котором вчера остановилась, взяла приглянувшуюся накануне книгу и опустилась в кресло, решив немного отдохнуть. Труд малоизвестного ученого по левитации оказался увлекательным и был изложен в доступной для понимания форме.
Протяжный скрип дверных петель возвестил о появлении мелкого преступника. Сегодня он не делал из этого тайны, не пытался спрятаться, наоборот, чинной походкой направился прямиком ко мне.
– Привет! Ну что, проказник, будем дружить? – спросила у наглой рыжей морды.
Огонек предпочел ничего не отвечать на своем зверином. Вместо этого грациозно запрыгнул на стол и уселся всего в футе от моей руки. Я взяла сумку, достала сырное печенье и положила у его лап. Зверек без промедления накинулся на лакомство. Расправившись с ним, немного придвинулся и так жалостливо посмотрел на меня, что рука сама отправилась на поиски еще одной галеты. За ней последовала третья. Четвертую я ему просто не дала.
– Хватит, а то морда треснет, – заявила, глядя на слезливые глаза, и демонстративно уткнулась в книгу.
Огонек не осмелился просить добавки. Посидев немного в раздумьях, он поднялся и… ступил правой лапой мне на колено. Я даже бровью не повела, продолжила притворяться, что увлечена научной работой. Тогда к правой лапе добавилась левая, спустя полминуты и две задние. Со временем зверек понял, что прогонять и купать в тазу с грязной водой его никто сегодня не собирается, и уже без опаски устроился на моих ногах. Свернувшись клубочком, вскоре забавно засопел.
Я читала взахлеб, переворачивала страницу за страницей, когда в помещение вошел хозяин дома. В руках у него был поднос с двумя чашками горячего шоколада и корзинкой различных сладостей.
– Взялись за старое? – с порога начал ректор. Увидев Огонька у меня на коленях, он на несколько секунд впал в ступор. Его глаза расширились и стали походить на садовые фиалки. – Вот те раз… Картина маслом. Вчера воевали, теперь чуть ли не лучшие друзья. Прежде он ни к кому, кроме меня, не заваливался на ноги. Поздравляю, вам удалось найти к нему подход.
– То бишь искупать в тазу? – усмехнулась я.
– У каждого он свой, мисс Киммел.
«Интересно, какой он у вас, лорд Кристендер? Колючий, как кактус. У ежа хоть животик и лапки мягкие, а у этого со всех сторон ядовитые шипы. Попробуй доберись до корней. Впрочем, что мне до него?» – роились в голове мысли.
Маг застелил широкой льняной салфеткой стол, переместил на его поверхность содержимое подноса и занял кресло напротив меня. Не желая в очередной раз услышать отказ, он изменил тактику и действовал сегодня напористо.
– Откуда у вас Огонек? Нашли где-то раненого и решили забрать себе? И кто это? – осмелилась спросить у ректора.
Он поставил передо мной дымящуюся чашку, взял свою и только тогда вымолвил:
– Огонек – сумеречная лисица – довольно редкое магическое животное. Первый и самый крепкий щенок в помете. Я с детства мечтал о питомце, но родители без остановки колесили сначала по нашей империи, затем взялись разъезжать по соседним. Поэтому купил его у разводчиков магических существ, как только устроился на работу и обжился в преподавательском домике. У вас, мисс Киммел, много было питомцев?
– Ни одного, – вопреки стараниям непринужденно ответить на простой вопрос, голос надломился на первой же фразе. – У отца непереносимость шерсти. Он не разрешал ни мне, ни маме заводить домашних животных. Но они непременно появятся у меня, как только я закончу академию и обзаведусь собственным жильем.
– Раз нацелились, значит, так и будет, – подбодрил он, сделав глоток горячего шоколада, и сменил неприятную тему: – Может, вам все же стоит показаться профессору Нилзу? Я видел, с каким трудом вы вчера опустились на колено, чтобы подобрать книгу.
– Сегодня я чувствую себя гораздо лучше. Крепкий сон и восстанавливающая мазь сотворили чудо, – я пригубила из чашки и пришла в полный восторг. Напиток оказался просто восхитительным. Не сильно сладкий, немного терпкий, с ореховыми нотками и легким ароматом корицы. – Ммм, как вкусно! Что вы туда положили?
Услышав похвалу в свой адрес, глава лукаво улыбнулся и уклончиво проговорил:
– Щепотку магии, кусочек солнца, две сосульки… Шучу! Это фирменный рецепт горячего шоколада ранее известного повара Каллума Миньярди.
Я сделала три глотка бархатистого напитка, закрыла глаза и шумно втянула носом воздух. Невероятное наслаждение.
– Мне срочно нужно с ним познакомиться, – невольно сорвалось с языка.
– Не хочу огорчать вас, мисс Киммел, но он умер четыре года назад. Хотя, уверен, при желании некроманты организуют встречу. Но за очень хорошую плату. Если спина у вас больше не болит, почему медлите с наведением порядка? Учитывая объем проделанной работы в столь короткие сроки, сегодня-завтра вы бы уже закончили.
– Куда спешить, когда здесь столько всего интересного? – ответила я с показной невозмутимостью. – Снег еще не выпал. Даже наброски не сделать для будущей картины. Поэтому решила воспользоваться ситуацией и насладиться чтением.
Лорд Кристендер взял воздушный зефир, надкусил, запил шоколадом и вымолвил:
– Горе-оракулы обещают сильные снегопады уже в эти выходные.
– Им верить – себя не уважать. Какой снег в середине октября? – фыркнула я и осушила содержимое чашки. – Он и в конце ноября не всегда выпадает.
– Это правда. Между прочим, вы до сих пор не отдали список. Надеялись уклониться?
– Ни на что я не надеялась, просто не выпадало подходящего момента. Давайте лучше поговорим о послании.
Хозяин дома вмиг помрачнел. Положив нога на ногу, он откинулся на спинку кресла и впился в меня взглядом.
– Что вам известно о брате-близнеце бывшего ректора? Кем он был? Зельеваром или артефактором? – посыпались из меня вопросы, будто горох из дырявого мешка, несмотря на недовольство огневика.
– Почти ничего. Лорд Стайлз лишь единожды упоминал о нем, и то вскользь, – нехотя ответил глава академии. – И нет, я по-прежнему считаю, что он умер своей смертью. Незадолго до нее у ректора уже было два удара, поэтому неудивительно, что случился новый. Он наотрез отказывался лечиться и соблюдать покой. К тому же здешний констебль провел тщательное расследование. Он не опросил, пожалуй, только ворону,
