Грех - Екатерина Богушева
— Красивые стихи. А чьи они?
— Мои…Я написал их ночью, мечтая о тебе — прошептал парень, а его руки скользнули по моей щеке, вверх по подбородку…и по скуле…затем вниз…по контуру губ…а затем он снова оказался так близко…что я даже ощутила лед его дыхание которое касаясь своим холодом послевкусия оставался изморозью сладкой мяты даруя мне хрустящий поцелуй своего нетерпения и вольность безумного желания…Уперевшись руками ему в грудь, я замотала головой — Нет, Граф не надо.
Печально вздохнув и тяжело выдохнув, он взял мою руку в свои и тихо так прошептал: — Почему? Рина, почему ты отказываешь мне?
— Потому что… — начала было я, но…в этот момент я увидела, как глаза его налились кровью, а затем…улыбка исказилась как у хищника и…вот он уже и не человек и даже не демон…а…вампир что ли?! Твоююю мааать!!! Я снова вижу этих тварей!!!
Истерически завопив, я принялась отталкивать его от себя, соскочила со стола и пулей выскочила из кельи…
*********************
(Фредерик)
Девчонка снова вырвалась, снова она меня отталкивает. Что же делать?! Вот же ш какая-то неприступная стена просто!
Что же придумать? Подарки…смертные женщины любят подарки…
Я улыбнулся и вышел следом за девчонкой из кельи, ПОВЕРНУЛ ЗА УГОЛ И…
Буквально налетел на…Женщину, послушницу. Монашка злобно на меня посмотрела
— А…извините — собрался ее обойти, но она ухватила меня за руку. Черт, глупые смертные бабы! — Я же извинился бабушка. Что надо?
Лицо женщины перекосила широкая ухмылка, а затем глазницы ее охватила чернота адской бездны и она прошипела: — Ваш батюшка передает вам привет. Желает с вами встретиться.
— Позже — я собрался уйти, но…
— Это не предложение, Принц, это приказ! — Демон щелкнул пальцами, и мы с ним провалились в ад…
игры под столом
Клянемся лучше стать, да не становимся… Пороком-лезвием да по артерии ненужной святости в ночной мистерии… Балуем ласками, не помня имени, минуты близости на душу выменяв… В тираж всё Вечное, а после — в розницу… Так «совершенствуем» свою бессонницу… Всё ночью серое… А утро предано… И слёзы катятся, да дело сделано… Остатки совести болят — терзаемся… Грешим и молимся… Грешим и каемся….
(Рина)
Для женщины величайший грех — оказаться рядом с мужчиной, когда он ее хочет; хуже может быть только одно: оказаться рядом, когда он ее не хочет. Второе мне не грозило. Я шла в сторону дома Августина, вечерняя прохлада коей был пропитан вечер, приятно остужала возбужденное тело и холодило душу, уберегая ее от необдуманных поступков. Я шла и думала над тем, что ни на минуту не останусь наедине с Эриком. Почему? Потому что он озабоченный и похотливый придурок! Но его внимание к моей скромной персоне уже перешло все пределы, я уже просто не могу, с каждым разом сопротивляться его безумному обаянию для меня становиться все сложнее, я уже не знаю что мне делать и как оградиться от его ухаживаний. Наверняка нужно поговорить об этом с Миной. Она все-таки женщина и мать Эрика. Возможно, она поможет мне и вправит своему озабоченному сыну мозги.
Мина, кстати, была в прихожей, когда я вошла в дом, и я очень обрадовалась столь подходящему обстоятельству.
— Детка ты пришла! — она крепко обняла меня — как я рада! Проходи давай свою курточку….
Сегодня вечером было прохладно и я накинула сверху легкую, джинсовку.
— Мина, мне надо с вами поговорить — начала я, когда мы с ней прошли в кухню, где уже во всю готовился ужин
— Говори девочка, что-то не так? Тебя кто-то обидел?
Я согласно кивнула — Да… Эрик.
— Эрик?! — лицо Мины скривилось — Но, солнышко, мне казалось, вы с ним прекрасно ладите. Он тебя обожает! Он всегда к тебе добр и…
— В этом и проблема — ответила я, разведя руками — Дело в том, что Эрик…он…
— Что он сделал? Рина, не бойся, говори, что не так! — Мина вмиг насторожилась, а я…едва не рыдая начала было
— Понимаете, Эрик он относится ко мне не как к сестре. Он…
— Что я такого сделал?
Сзади меня обняли крепкие сильные руки, и я ощутила аромат кедра…заполняющий собой кухню…
— Мама! Там папа просит тебя помочь ему, он не знает где стоят тарелки те самые розовый фарфор!
Мина тут же вскинула руками — Ну что за человек?! Сейчас пойду покажу!
Мина улыбнулась мне и …покинула кухню…
Я сглотнула. Оставаться с Эриком наедине? Да вы издеваетесь?!
Я заметила, что он слегка ослабил хватку и собралась по-быстрому последовать за тетей, но…едва я была у двери, как он тут же ухватил меня за руку и спиной притиснул к своей широкой груди… — Эрик…отпусти пожалуйста — взмолилась я, понимая, что еще немного, еще совсем чуть-чуть и я расплачусь.
Эрик потерся щекой о мой затылок — Чшшшш — прошептал он, когда его руки легли мне на талию — Чшшшш, пожалуйста. Пусти меня в свою жизнь…пожалуйста, я хочу стать ее частью…я хочу быть с тобой… — жар его дыхания опалил мое ухо, в которое он продолжил шептать свои страстные признания…
— Эрик. Пожалуйста. Пусть все это закончится. Прошу тебя, я никогда не смогу быть с тобой, это грех. Отпусти меня и забудь меня… ты меня мучаешь… — взмолилась я, ощутив, как по щеке пробежала слеза…
— Рина, ты такая жестокая! — зашептал он мне на ухо — Я так мучаюсь лишь от мысли, что я рядом с тобой, но не с тобой, понимаешь? Я тоже страдаю! Я не могу отпустить тебя из своей жизни…не могу забыть…
— Все гото….
Тетка вошла в кухню и застыла в дверях, однако, Эрик так поспешно отпустил меня, расправил мою кофту, что со стороны это выглядело не больше, чем забота старшего брата о маленькой сестренке
— Идем — Эрик первым вышел из кухни, я, схватив со стола блюдо с запеченной свиной вырезкой поспешила следом…
Мы сели за стол, а Эрик уселся рядом со мной. Августин улыбнулся — Прежде мы начнем вечернюю трапезу, давайте помолимся?
Ох, я знала нас ждет почти десятиминутная молитва…
Августин начал читать вечерню, Мина присоединилась к нему, а Эрик…его рука внезапно легла мне на бедро, от чего я вздрогнула…
— Каждая душа подобна зеркалу — любой грех, коснувшийся её чистоты, оставляет на ней свои разводы… — зашептал мне Эрик очень тихо, так что слышала его только я — И я оставлю на тебе свой след…сестренка…след своей любви…немного испорчу тебя…мой ангелочек…
Его рука внезапно скользнула вверх по
