Бессмертие - Оганян Айкануш
Сейчас я даже боюсь говорит о противоположном поле. Если сказать правду, то я никогда не верил в любовь. Мне всегда казалось, что и любви и не существует, потому что у меня было такое понятие, что это лишь слово у которого много значений. Например, любовь к родителям, к брату, к сестре, к родственникам или друзьям и т. д. Но мне никогда не казалось, что любовь может быть к девушке, которую не знаешь или все наоборот…. это не то, что вы сейчас думаете…. Мне всегда казалось, что я встречу девушку тогда, когда я скажу. Я всегда был уверен, что я поженюсь, не потому что я люблю эту девушку, а просто потому что мы понимаем друг друга или что-то подобное.
Одним словом: я думал, что только я смогу влиять на свою жизнь с помощью своей руки, и никто не сможет поменять все это. Но что сейчас: моя жизнь в ее руках. В руках Марии. А что я? Я сижу у этой стены и жду, когда она ответит мне. Скажет, что любит меня и что вернётся.
— Я так люблю смотреть в твои глаза. Взгляд их так нежен, так опасен. То беззаботный он, то испуганный… Иногда, то вдруг холодный, но так прелесен…. Твои губы, глаза и улыбку, не смогу ни на что променять! О, боже мой! Я помешался!….. Просто где ты? Ответь? Я жду тебя и буду ждать тебя, Мария, — низким голосом, почти шепотом говорю я и продолжаю ждать.
Часть XXXIII Чувства
Я вижу, что уже у этой стены. Иду вслед за этим голосом и оказываюсь у этой Большой стены. Приблизившись к этой стене, то голос становится все громче и громче. Мне кажется, что голова вот-вот разделиться на кусочки. То голова, то сердце. Из моих глаз выливаются слезы из за адской боли, но при этом я уже здесь. Я не знаю, что со мной происходит, ведь я не имею понятие что это. Я не знаю, как остановить все это. Мне кажется, что приблизившись к стене все закончиться. Я подхожу к стене, как одержимая, но голова продолжает разрывается от боли, а сердце рваться наружу. Но независимо от всего этого я иду на встречу к стене. Я уже здесь. Я прикасаюсь к ней и, все заканчивается. Я перестаю слышать голоса и голова уже не болит, так сильно как прежде. Но сердце продолжает биться все сильнее и сильнее, чем прежде. Я не могу дышать. Мне кажется я …
— Я чувствую, ты рядом, — счастливим голосом говорит Майкл, — Где ты? Он встает на ноги и кладет свою руку на стену.
— О, боже мой, я перестаю чувствовать боль в сердце. Что случилось? — в страхе говорю я.
— Мария, ты слышишь меня? — не в состоянии дышать произносит он.
— Что происходит? — я не знаю, что чувствую и это боль в сердце. Как оно так внезапно прошла? Не знаю почему, но я опять кладу свою руку на эту стену.
Они разговаривают, но не слышат друг друга. А тем более что сейчас стоять против друг друга и их руки прикасаются, но они даже понятие не имеют. Они стоят у этой стены. Рука Майкла положена на той части стены, что и Марии. Они обо смотрят на стену, но понятия не имеют, что смотрят прямо в глаза друг друга. А это стена, лишь причина не смотреть, но это не значит, не видеть… В одной книжке есть прекрасное выражение «Самое главное — то, чего не увидишь глазами»… Это мучительно для двоих. Майкл чувствует, что это Мария. А Мария чувствует, что это он… Хотя не зная кто.
— Мария, это ты? — с надеждой спрашивает Майкл.
— О, боже мой, что со мной творится? Незнание мучает меня.
Знаете, что значить смотреть, но не видеть. Чувствовать, но, не зная что. Вот именно… Они тоже не знают.
— О боже! Что происходит? Разговариваю со стеной! — бешеным голосом говорю я.
И вдруг…
— Мария?
— А! — реагирую я.
— Что ты здесь сделаешь? — вдруг появляется Кларк.
— Ничего.
— Так пойдем? — прекрасным голосом говорит он.
— Да, — говорю я и снимаю руку со стены. Не знаю почему, но мне больно уйти. Но я ведь должна, потому что это просто стена. Правда оно очень большая, так как не можно видеть ни начало и ни конец, а также со своими странными именами, но все равно я отхожу от стены, подхожу к Кларку и попросту обнимаю его.
— Пойдем? — нежным голосом говорит он.
— Да, — киваю я ему головой и мы уходим.
— Холодно! Вот накинь на себя мою куртку.
— Спасибо, — слабым голосом, почти шепотом говорю я посмотрев ему в лицо. Но прежде чем уйти я поворачиваюсь к этой стене и кажется что, то, что я чувствовала все прошло. То, что болело у меня здесь — в сердце, прошло и кажется, что все это мне показалось. И я рада, что сейчас Кларк со мной и я чувствую себя в безопасности рядом с ним, потому что он, тот человек, которого я любил, люблю и продолжаю любить… — Может быть, было правильно прийти к этой стене, — под носом говорю я.
— Что?
— Ничего, — говорю я и обнимаю Кларка как можно крепче.
— Мария ты задушись меня, — смеясь говорит он, — И что это было?
— А что? — с улыбкой говорю я ему.
Они начали смеяться и уходят как можно подальше от стены. А что касается Майкла, то он продолжает стоять неподвижно, а рука на стене…
Часть XXXIV Почему?
— Мария, ты слышишь меня? — с надеждой говорю я. Я стою, как парализованный и жду, когда кто-то скажет, что я могу ходит, и этим кто-то является голос Марии. Я не могу понять, что случилось, ведь все кажется таким … Я нашел ее, но не смог удержат. От истерики я сжимаю руки в кулак и начинаю бить ими в стену. — Мария! — начинаю громко орать. У меня все руки в крови, — Да откуда ты взялась? Что рада, что отняла ее из
