Проклятие терний - Стейси Тромбли
Стискиваю зубы.
‒ Мы или ты? ‒ слова вырываются прежде, чем я успеваю хорошо подумать.
Она сводит брови.
‒ Что?
Вдруг Кейлин надеется, что у меня ничего не выйдет? Ведь тогда она сможет занять моё место и стать спасителем мира.
Моё дыхание становится быстрым и поверхностным. Я поднимаю на неё глаза и встречаю потемневший взгляд. Её беспокойство настолько чертовски очевидно, что кажется полным безумием подозревать корыстные мотивы.
Ну, даже если она не преследует свои личные цели, то должна бы.
‒ Может, туда нужно пойти тебе, ‒ предполагаю я. Пускай она не жалеет о своём решении отдать победу мне, но вдруг именно ей суждено войти в Выжженные земли и найти лекарство.
‒ Нет, ‒ резко отвечает она, отдёргивает ладонь и скрещивает руки на груди, сжимая зубы.
‒ Ты же можешь хотя бы попытаться, ‒ спокойно продолжаю я, тогда как внутри чувство безнадёжности разъедает кости. ‒ Тогда, по крайней мере, несколько наших теорий получат развитие.
‒ И если одна из них окажется правдой, то я окажусь в Выжженных землях. Пути назад не будет.
Я кусаю губу.
‒ Тогда ты станешь героем. Пусть так.
‒ Нет, ‒ отрезает она. ‒ Я не отниму у тебя эту возможность. Разве что если у нас не останется иного выбора. Я знаю, как много это значит для тебя.
‒ А что это значит для тебя? ‒ выплёвываю я. ‒ Для нас обоих не может быть счастливого конца, Кей. Я был готов забрать всё себе, даже не подумав, насколько это эгоистично…
Даже не подумав, как сильно бы выиграла от этого Кейлин. Она бы смогла остаться в нашем мире…
‒ Стоп, ‒ она прожигает меня злым взглядом. ‒ То, как сложилась моя жизнь, ‒ результат моих действий. Я заслуживаю наказания. А ты нет.
Кейлин опускается на колени передо мной и кладёт ладонь на моё бедро. Она смотрит на меня снизу вверх с решимостью в глазах.
‒ Посмотри на меня, ‒ требует она. Когда я отказываюсь подчиняться, она хватает пальцами мой подбородок и заставляет опустить глаза на неё. ‒ Ты заслуживаешь победы, ‒ говорит она. ‒ То, что мы сделали, мы сделали вместе. Ты спас моё сердце. Я бы не пережила смерть Рейвен. Никогда. Это бы разрушило меня так, как Дрейку и Бриэлль не суждено понять. Ты заслуживаешь этой победы не меньше меня, а то и больше.
Я сужаю глаза, глядя на неё.
‒ Ты достоин этого, Рев. И я не позволю тебе сдаться.
Сглатываю.
‒ Как и я, ‒ Тьядин подходит к нам и опускается на одно колено предо мной. ‒ Я верю в тебя, принц Ревелн. Мой будущий король.
На последних словах у меня вырывается полусмешок, полувсхлип.
‒ Ну, это пока король гномов не вернёт себе королевство.
Глаза Тьядина загораются.
‒ Можно служить двум королям.
‒ Мы во всём разберёмся, ‒ обещает Кейлин. ‒ Не позволяй королеве, или отцу, или кому бы то ни было ещё видеть свою слабость.
‒ Они используют это, ‒ соглашается Дин.
‒ Поэтому ты придёшь на Торжество. С высоко поднятой головой и горящими глазами. И покажешь им всем, каким правителем станешь в будущем. Смелым и сохраняющим самообладание несмотря ни на что.
Я накрываю рот рукой, не веря своим ушам. Это говорит она. Кейлин из Двора Теней. Убийца моего брата. Фейри, которую я клялся убить.
Но прямо сейчас только она не даёт мне развалиться.
Кейлин
Я растягиваюсь на своей роскошной кровати и смотрю на приглашение. Верховная Королева пригласила меня, Кейлин из Двора Теней, на бал. Обычных фейри из Теневого двора не приглашали на подобные мероприятия вот уже семьсот лет. Нашу королеву не приглашали последнюю декаду.
Тот факт, что я получила приглашение, имеет огромное значение для меня, даже если Рев этого не понял. Уж не знаю, есть ли у королевы какие-то особые планы на меня, но нельзя сбрасывать со счетов смысл письма.
Двор Теней признан Верховной Королевой.
Раздаётся лёгкий стук в дверь. Я оставляю письмо на подушке и иду встречать гостя. Тьядин прислоняется к дверной раме, убрав руки в карманы.
‒ Что-то случилось?
‒ Просто зашёл узнать, как ты.
Я открываю дверь шире, впуская его в комнату. Он заходит медленно, его глаза тут же находят моё письмо.
‒ Невероятно, правда? ‒ говорит он. ‒ Нас пригласили в Верховный дворец.
Я раскачиваюсь на пятках.
‒ Ага.
‒ Никого из Обваливающегося двора ещё не приглашали на такие празднества.
‒ Никогда?
Он покачал головой.
‒ Это одна из причин, почему Испытания были для нас так важны. До них наш двор и двором-то не признавали.
‒ С ума сойти, ‒ Обваливающийся двор некогда был частью Хрустального двора, но гражданская война с участием гномов привела к расколу около восьмидесяти лет назад. ‒ И что думаешь? По поводу этого бала?
Он подходит к окну в дальней части комнаты и прислоняется к стене рядом с ним.
‒ Смешанные чувства. А у тебя?
Киваю.
‒ Да уж. Так странно. И в то же время… потрясающе. Даже если лично для меня это мало что изменит, у моего двора будет надежда. У всего моего народа будет надежда. А надежда им очень нужна.
Он улыбается.
‒ Да и гномам нечасто выпадала честь быть приглашёнными.
‒ И правда.
Я даже не задумывалась об этом раньше.
‒ У меня не было никакой парадной одежды до Испытаний, — признаётся он. — Я не особо разбираюсь в платьях, но могу договориться, чтобы к тебе зашла наша швея.
Улыбаюсь и киваю, принимая
