Новенький, какую игру ты затеял? (СИ) - Ахмедова Анастасия
Демиан слегка ослабевает хватку, а затем и вовсе опускает наши руки вниз. Поднимает свои глаза, в которых плещется что-то таинственное, влекущее, опасное, но в тоже время завораживающее, и теперь начинает дышать ещё чаще.
— Договорились, ладно. — выдыхает, произнося очень устало.
— Ладно, — отвечаю тихо тихо, потому что голос отказывается быть прежним. — Только расскажи о себе что-нибудь ещё, прошу.
Моя душа требует утешения, а его голос действует исцеляюще.
— Если разрешишь сделать кое-что…
Воздух в салоне наэлектризовывается. Градус поднимается до опасной точки кипения. Пульс учащается от его шёпота. А тело горит огнём.
Плохо. Запретно. Опасно.
Не знаю на что, но я соглашаюсь.
Наблюдаю с какой силой Демиан сжимает оплётку от руля, освобождая запястье из своего плена, и в следующее мгновение свободной рукой бережно заправляет локон волос за ухо. Очерчивает пальцами скулу, холодя кожу мокрыми перчатками, и останавливается на моих губах. Вызывая трепет и дрожь по телу. Подаётся чуть ближе, а я замираю, затаив дыхание.
— Мне нравится поэзия, Адель… — неожиданно.
— Тогда прочитай что-нибудь. — шепчу взволнованно, не позволяя повиснуть между нами неловкому молчанию.
Утопаю в глубинах его широких зрачков.
Зачем только позволяю ему прикасаться ко мне? Почему не отталкиваю? Что же твориться с моим телом?
Нежным голосом Демиан ласкает слух, очерчивая контур моих губ. И зачитывает следующее, неотрывно глядя в глаза:
— Перестань дышать так неистово, Прикасаясь губами к моим губам, Шепот нежности, словно выстрелом, Пораженный паду к твоим ногам. Не играй с любовью-оружием, Огнестрельное в сердце не лечится, Оставляет шрамы колючие, Или вовсе ведёт к иной вечности. Не смотри глазами туманными, В них и так тону, я на самом дне, Отрицаю чувства отчаянно, Но невидимой силой вновь тянусь к тебе.— Красиво… — выдыхаю.
— Согласен… — тоже на выдохе.
— Кто написал? — его рука соскальзывает к затылку.
— Автор неизвестен…
Глаза опускаются ниже, и он тянется ближе, крепко удерживая, не позволяя отвернуться.
Гипнотизируя.
Подчиняя.
Подавляя мою волю.
Когда его губы оказываются совсем близко, по салону разносится оглушительная, громкая мелодия мобильного, в одно мгновение развеивая колдовскую дымку, которой я была окутана.
Выдергивая меня из под его чар.
Разрушая такой волшебный момент.
Слышу короткое ругательство и отвечаю слишком резко, осевшим голосом.
— Привет, мам.
Она знает, что я на вечеринке, поэтому беспокоится. Мы болтаем около пяти минут. Я заверяю, что совсем скоро буду дома и мы прощаемся.
Мельком смотрю на Демиана, который сосредоточенно смотрит вдаль, и крепко цепляется за руль.
— Уже поздно. Нам пора ехать.
Прокручивает ключи, выжимает педаль, переключает скорость. Движения дерганные и импульсивные. А прощание и вовсе холодное. Ограниченное скудным "Доброй ночи. Пока".
И до сих пор не отпускает один вопрос: что бы могло произойти, не случись тогда неожиданного звонка?
Глава 20. Переворачивая всё с ног на голову
Смущённо отворачиваюсь от пронзающего всепоглощающего взгляда Демиана, на что он лишь хмыкает. Этот самоуверенный наглец видит как действует на меня, но я до последнего буду отрицать то, что начинаю чувствовать.
Всю пару внимательно слушаю мистера Мартина, стараясь не обращать внимание на периодически проносящиеся мурашки, сопровождаемые волнами жара в правой ноге, до которой, будто невзначай, Демиан дотрагивается своей. Профессор рассказывает о том, что нас ждёт на практическом занятии, которое начнется через пару дней и раздаёт советы. Я немного волнуюсь, ведь с парнем так и не поговорила.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Когда до конца пары остаётся несколько минут, печатаю смс, договариваюсь с Блэр сходить со мной в новую танцевальную студию. На что получаю ответ в виде улыбающегося смайлика. Уголки моих губ дёргаются вверх от радости, что сопровождается комментарием со стороны.
— Ты только неодушевленным предметам улыбаешься так искренне? — поворачиваюсь к Демиану, выгибая бровь. — Знаешь, со стороны это выглядит очень странно. Может лучше меня удостоишь своим вниманием. Перед тобой такой мужчина.
Выпирает грудь вперёд, поигрывает бровями, сияет словно ясно солнышко, сверкая зубами. Ну вот, Демиан вновь в своем привычном амплуа. Накинул на себя мантию надменности и заносчивости, гордец. Видимо режим простодушия, которым он пользовался почти неделю, сошёл на нет.
— Обойдешься. — фыркаю, поднимаясь с места, и смотрю на него серьёзно. — Можно мне пройти, я немного тороплюсь.
Он молча встаёт и пропускает меня вперёд жестом руки.
— Моё почтение! — быстрый кивок головы, что вызывает во мне смешок, который я сдерживаю.
Снова играет. И не надоело ему?
Я не могу никак разобраться какой Демиан на самом деле: то наглый и дерзкий, то, вдруг, заботливый, обходительный и весёлый, или напротив, слишком безэмоционален и даже местами жесток.
Он примеряет на себя столько ролей и масок, что сложно разобрать какое его истинное лицо.
В раздумьях подхожу к своему шкафчику, аккуратно слаживая в него ненужные вещи, и забирая сумку со сменной одеждой. Разворачиваюсь и трусливо подпрыгиваю на месте, когда вижу этого невыносимого парня рядом.
— Неужели обязательно так подкрадываться? Ты до смерти меня напугал. — высказываюсь сбивчивым голосом, прижимая ладонь к груди. — В чем дело? Ты что-то забыл?
— Да. Адель, нам нужно поговорить. — лицо каменное, ни единой эмоции.
Вот он, пример того, о чём я только что думала, не прошло и получаса как из балагура Демиан превратился в строгого и опасного.
— Ладно, давай. — смотрю на парня напротив и сглатываю, меня пугает такая сторона его личности. — И о чём?
— Так не пойдет, — качает головой. — Здесь не место для длинных и серьёзных бесед. Мне необходимо рассказать тебе кое-что очень очень важное.
А тон то какой, ух, аж холодок пронёсся по телу.
Наверное, с подобной интонацией общаются криминальные авторитеты со своими жертвам: угрожающе и равнодушно, со сталью в голосе, нагоняя страха. Именно так я сейчас себя ощущаю — жертвой. Да и видок у него соответствующий. Как бы не задавил своей тяжёлой энергетикой.
В памяти мгновенно проносятся воспоминания о его поступках и поведении в отношении меня, а ведь я на некоторое время забыла, что Демиан может быть таким. Начала привыкать к его светлой стороне. Передергиваю слегка плечами, скидывая нависшее надо мной состоянии паники, протягивающее свои щупальца, пытаясь пробраться как можно глубже в сознание.
— Тогда что предлагаешь? — придаю дрожащему голосу больше уверенности.
— Ресторан "Камелот". Знаешь где это? — киваю, хотя не уверена в его точном расположении, но найти будет не сложно, карта города в помощь. — Хорошо. Там довольно уютно и спокойно, атмосфера старины и всё такое. Блюда подают изысканные и обслуживание на высоте. Отличнейшее место для ведения серьёзных разговоров.
И это его "серьёзных" звучит как приговор. Жутко. Ну неужели нельзя придать голосу хоть немного мягкости, как тогда в машине. Тот вечер я вспоминаю очень часто. Особенно прочитанные стихи. Автор и вправду неизвестный, прошарила все сайты стихописцев, но так ничего и не нашла. И у меня есть маленькое подозрение, что именно Демиан написал его. Такой несочетаемый колорит дерзости и бунтарства, с нежностью.
