Семь опасных теней (ЛП) - Метани Валинн

«Он тут», — я прижала ладони к груди, боясь, что сердце пробьёт ребра, и поспешила вниз по лестнице.

Шимада отклонил шляпу. Я поклонилась ему. Когда я выпрямилась, я удивилась, что с ним вышла еще одна фигура. Девушке на вид было не больше восемнадцати лет. Она была в черном доспехе самурая с серебряными шипами. Ее волосы были короткими и заплетенными у кожи головы. Косы изгибались, обводили ее уши, и в мочках ее ушей были черные серьги. Броня оставляла руки открытыми, и я видела, как татуировки бабочек били крыльями под ее кожей. Некоторые крылья поднимались над ее телом, оставляя призрачные следы. Татуировки были табу, но я видела не человека с ними.

На моем пороге был не один шинигами, а два.

— Шимада-сама, — я снова поклонилась. — Приветствую в храме Фуджикава.

Смех жемчугом посыпался на ступени, прогоняя достоинство, с которым я встречала гостей.

— Шимада? — спросила девушка, фыркнув. — Так ты попросил их звать тебя?

— Прошу, прости Роджи, Фуджикава-сан, — сказал мне Шимада, закрывая теневые тории взмахом руки. — У нее не было манер при жизни, их не появилось и в смерти.

— Тихо, — Роджи стукнула Шимаду по плечу. — Я знаю, что ты скучал по мне.

— Возможно, — ответил Шимада, опустив ладонь на меч.

— Так это девчонка? — Роджи повернула голову ко мне. Она почесала под ухом, взглянула на Шимаду. — Еще Фуджикава с проблемами с демоном. Вот так сюрприз.

— Я подумал, что ты больше всех… посочувствуешь ее проблеме, Роджи, — сказал Шимада с тенью улыбки. — Так что сочувствуй.

— Сочувствие — не моя сильная черта, — Роджи стала подниматься ко мне. — А убийства? Редкие в этом мире и следующем лучше меня в этом.

Аура смерти исходила от нее, такая сладкая и густая, что я почти ощущала запах, будто благовония. Что-то в ее взгляде вызвало волну страха во мне. Она поднялась на вершину лестницы, проникла в мое личное пространство. Я отпрянула, забыла о чемодане и врезалась в него. Я упала на землю, боль пронзила ладони — снова оцарапанные — и камень впился в мою левую лодыжку. Я повернулась, волосы скрыли покрасневшие щеки.

Роджи присела передо мной, опустила запястья на колени.

— Я не хотела тебя напугать, бака, — улыбнулась она и протянула руку. Я посмотрела на ее ладонь, ее кожа была бледной, почти как бумага. Я опустила ладонь на ее руку, удивилась холоду ее прикосновения. Как из камня.

Она помогла мне встать. Шимада присоединился к нам на вершине лестницы.

— Этой девушке ты хочешь дать Кусанаги? — Роджи кивнула в мою сторону.

Шимада кивнул.

— Нас он окутает огнем. Кицунэ сражаются только магией и когтями. Остается жрица.

— Я? — я чуть не подавилась. — Но я н-не знаю, как биться мечом!

— Не переживай, дитя, — Роджи улыбнулась и сжала мое плечо. Она встряхнула меня, хотя я нахмурилась от обращения «дитя». — Тут я помогу.

Пятнадцать

Храм Фуджикава

Киото, Япония

Следующим утром меня разбудила Роджи.

Грубо.

— Вставай! — сказала она, распахивая комнату гостевой комнаты. — Нет времени на сон!

Я села, посмотрела на часы у кровати.

— Роджи-сан, пять утра… — я зевнула, не продолжив.

— И? — она уперла руки в бока и постучала босой ногой по полу. Она была в белом топе и свободных черных штанах. Было видно ее живот, покрытый татуировкой множества веток вишневого дерева. Чернильные бабочки летали по ее бледной коже. Хоть татуировки были произведением искусства, было сложно назвать их красивыми. Каждая бабочка была забранной жизнью.

— Шутен-доджи не придет сегодня, — я вытащила ноги из-под Они-чана. Кот заворчал, зевнул и спрыгнул с кровати. — Чего ты хочешь?

— Тренироваться, — она щелкнула пальцами. — Если хочешь сразиться с лордом демонов через три недели, нельзя, чтобы ты спотыкалась об свои ноги.

— Но у нас нет осколков Кусанаги, — возразила я.

— Осколки — проблема Шимады, — Роджи прошла по комнате и убрала с меня одеяло. — Ты — моя. Идем, нужно многое сделать, пока ты не занялась школьным мусором смертных.

Я ощутила раздражение в груди. Я допоздна готовилась к урокам — полиция вернула мои ученики, и почти все учителя прислали пропущенные задания. Мне нужно было исправиться до следующего понедельника, оставалось четыре дня. Задание казалось таким же невозможным, как научиться владеть мечом до кровавой луны.

— Ладно, — я со стоном свесила ноги с кровати. Пальцы ног коснулись холодных половиц. — Давай я хотя бы оденусь?

Роджи не двигалась, руки были скрещены на груди.

— Ты будешь смотреть, как я переодеваюсь? — спросила я, гнев загорался в груди.

Она приподняла бровь с улыбкой.

— А ты хотела бы…?

— Уходи, — я почти визжала, почти смеялась, схватила подушку с кровати и бросила в нее. Она легко поймала подушку, бросила в ответ, и подушка врезалась в мое тело и толкнула меня на кровати. — Эй! — я села, потирая нос. — Не нужно бросать так сильно!

— Не нужно, — рассмеялась Роджи. — Но я хотела!

Что-то говорило мне, что это будут долгие три недели.

Я переоделась в спортивную форму — леггинсы под шорты и свободную толстовку — и спустилась на кухню дедушки. Меня встретили лучшие запахи завтрака: мисо-суп, жареный лосось, маринованный дайкон и рис. Мой желудок заурчал. Я собрала волосы в неровный пучок на макушке. Одна из черных бабочек Шимады плясала у лампы.

На кухне Горо был у плиты, жарил рыбу и тушил овощи. Шимада сидел за столом дедушки с чашкой чая. Шинигами пил чай? Ни он, ни Широ не посмотрели, когда я вошла — они изучали карты храма Фуджикава. Карты были из такой тонкой бумаги, что края заворачивались как свитки.

— Доброе утро, Кира! — улыбнулся Горо, привлекая мое внимание. — Хочешь поесть перед тренировкой с Роджи?

— Ты одобряешь этот план? — спросила я. — Чтобы я, девушка, не изучавшая боевые искусства, убила короля демонов мечом.

— Конечно! — ответил он и вручил мне миску мисо-супа.

— Мечом, — повторила я, словно он не расслышал меня.

— И? — ответил он. — Думаешь, я дам священный меч в руки шинигами?

— У нас нет Кусанаги но Цуруги, — сказала я.

— Пока что, — сказал Шимада. Я повернулась, он указал на карты на столе. — Клинок был разбит, и пятьдесят два кусочка рассеяли по Японии. Пятьдесят один был найден приспешниками Шутен-доджи.

— А последний кусочек тут? — спросила я у него.

— Скрыт так хорошо, что выжил века нападений на храм твоей семьи, — сказал Шимада. — Будто его спрятал сам Сэймэй.

Широ улыбнулся и подмигнул мне. Я закатила глаза.

— Это уже смешно, — я вытащила палочки из выдвижного ящика. Я взяла свою любимую пару из дома, деревянные с гладким красным лаком. Их подарил учитель, который помог мне подготовиться к вступительным экзаменам в Когаккан. Отец учил меня ценить труд, а не удачу, но мне нужно было немного удачи в грядущие недели. Особенно сегодня. Я тихо закрыла ящик бедром.

— Так мы победим, — ответил Шимада, когда я присоединилась к ним за столом. — Горо-сан говорит, что твой дедушка не говорил ему, что в твоем храме был осколок Кусанаги но Цуруги. Фуджикава-сан упоминал тебе об этом?

Я покачала головой, взяла кубик тофу из супа и бросила в рот.

Шимада посмотрел на карты.

— Тогда нужно попытаться вызвать его дух…

Я чуть не подавилась тофу, прикрыла рот рукой, скрывая кашель.

— Такое можно сделать?

— Да, — Шимада стряхнул крошку тофу с карты с презрением. Мои щеки вспыхнули. — Я могу, если должен.

«Рада, что я показала себя хорошо при гостях», — я тихо ела суп, проглотила лучшие кусочки тофу, а потом поднесла миску к губам. Соленый луковый бульон пробудил мои вкусовые рецепторы, и тепло окутало мою душу. Хорошо, мне нужна была сила для этого дня — я переживала из-за тренировки с Роджи, обычно мне нравится готовиться к происходящему заранее, чтобы не выглядеть глупо. Теперь так не вышло.

Я доела, помыла тарелки, поблагодарила Горо за завтрак и вышла в темное холодное утро. Храм все еще окутывала ночь. Луна таяла на небе — из-за Шутен-доджи время было моим худшим врагом. Некоторые здания храма были уничтожены, и их кости тянулись в ночи, края блестели инеем в свете луны. Я дрожала, понимая, что больше не ощущала тут присутствие ками. Эти земли были осквернены, и если я хочу восстановить их, мне нужно научиться сражаться с древним врагом.