Баба Люба, давай! (СИ) - Белецкая Наталья

Практически вся правовая система регулировалась двумя принципами:

Покровитель всегда прав;

Если покровитель не прав, смотри пункт первый.

Лет так триста назад законы немного смягчились, женщинам дали некоторые права, например, они могли учиться, если их покровитель был не против. Так же немного ограничили права мужчин: покровителям запрещалось принуждать женщин и девушек к сексуальной близости, если, конечно, это был не муж. Запрещалось, говоря юридическим языком нашего мира, наносить тяжкие телесные повреждения. Все остальное — разрешалось.

«Дополнения к правилам» — небольшая книжица, где разбирались частные случаи применения законов. Конечно, многое из того, что описывалось, происходило лет триста назад, а то и больше. Сейчас действовали более мягкие законы по сравнению с теми, что были, но легче от этого не становилось.

Учиться, работать, общаться с кем-то или нет, за кого выходить замуж, что одевать и так далее — все это решал мужчина. Деньги и ценности так же принадлежали мужчинам, единственное исключение: покровитель не мог воспользоваться приданым, без согласия женщины. Даже, если женщина работала, все, что она зарабатывала, за исключением десяти процентов, принадлежало покровителю.

Забавно, что женщины все равно нашли возможность обойти жесткие правила. Некоторые из них, когда подходило время, выбирали, к примеру, слабоумного старца и получали защиту закона. И, прикрываясь дедом, вели вполне самостоятельную жизнь. В «Дополнении» рассказывалось о случае, когда у такого крепкого, но слабоумного старичка было сразу сорок женщин под покровительством. Причем, женщины с детьми, якобы от старца, а так же вдовы троюродных братьев, племянников и, кто знает, кого еще.

Видимо, даже такая относительная свобода женщин кому-то не понравилась, и в законе появились ограничения. Теперь для того, чтобы считаться покровителем, помимо возраста восемнадцати лет, требовалось пройти что-то вроде проверки на вменяемость.

Сейчас Люба понимала слова Ариха о том, что женщинам-аристократкам нет смысла учиться. Просто большинство знаний им некуда будет приложить: знатные покровители не разрешали своим женщинам работать. Работающая аристократка — позор для рода мужчины. Единственное, где знатные дамы могли применить свой талант — это обустройство дома и быта. Бывало, что аристократки продавали свое имя, как с салоном моды, или инвестировали средства в какие-то предприятия, но все с согласия покровителя.

Но главной проблемой было другое: Вильене еще не исполнилось восемнадцати лет, значит, покровителя только придется выбирать. И вариантов существовало крайне немного: либо покровителем становился неизвестный отчим, либо лорд Вальдемар.

Ректор ничего не делал без причины. В этом Вильена уже убедилась. Он вполне мог посоветовать другую книгу. Но эта была не просто о законах, а о том, как эти законы менялись. Зачем он выбрал именно такую? Может, для того, чтобы показать, что по сравнению с тем, что было раньше, Вильене безумно повезло? Может, для того, чтобы незаметно подсказать ей правильное с его точки зрения решение о выборе покровителя?

Если вспомнить еще и клятву, которую дал лорд Вальдемар, то фактически выбора у девушки не было. Ректор поклялся не причинять вреда и не принуждать, а вот отчим не клялся. Казалось бы, выбор был очевиден, но Любу пугала такая зависимость от другого человека. Как знать, что на уме у некроманта?

Она не привыкла к тому, что её свобода так сильно ограничивается. И пусть пока лорд Вальдемар не пользуется своей властью, нет никакой гарантии, что так будет продолжаться дальше. Дело еще осложнялось тем, что Люба не знала, когда Вильене исполниться восемнадцать.

В воскресенье утром, они с Теаной, как и договаривались, поехали в город. Снова прошлись по магазинам, зашли на ярмарку, посмотрели представление местных актеров. Все это время их сопровождал немолодой, но крепкий мужчина.

Вильена поинтересовалась, почему в первый раз их никто не сопровождал. На что услышала ответ, что Тиана договорилась с кучером, чтобы тот отдохнул. И ходили они по самому центру города, по самым охраняемым улицам, а сейчас — другое дело. Тут не элитные магазины, а ярмарка, полно разного народа.

Размышляя про законы этого мира, Люба совсем не подумала о том, как избавится от Тианы и попасть в храм Доброй Матери. Она настолько ушла в себя, что начала невпопад отвечать на вопросы подруги.

— Ты совсем меня не слушаешь, — обиделась на неё дочка ректора.

— Прости меня, — сказала Вильена искренне.

Тиана была не виновата в проблемах Любы, терять доверие и хорошее отношение девушки не хотелось, поэтому свое поведение следовало объяснить.

— Понимаешь, меня очень беспокоит та скандальная тетка, сестра отчима, — начала попаданка, — она точно ему отпишет. И явно что-то плохое. Но это полбеды. Мне тоже нужно написать матери Вильены, а я не в курсе их отношений. Почерк и стиль письма можно подделать, благо, дневник у нас есть. Но откуда мы узнаем, как Вильена общалась с матерью? Если я ошибусь, родственников это может насторожить. Мне это совсем не надо. Да еще с этим наследством от бабушки.

— А что с ним не так? — заинтересовалась Тиана.

— Все с ним так, только очень подозрительно, что в день получения наследства, в столице оказалась родственница, которая тут точно не живет. Вильена писала в своем дневнике, что в столице нет ни одного знакомого, — пояснила Люба.

— А склочная тетя вдруг появилась недалеко от банка, — задумчиво продолжила дочка ректра, — ты считаешь, что её подослали?

— У меня нет сомнений, — убежденно ответила Люба, — когда дело касается наследства, даже любящие родственники могут перессориться. А в семье Вильену не особенно любили…

— Ты рассказала о своих подозрениях отцу?

— Конечно! Лорд Вальдемар сказал, что постарается решить эту проблему.

— Тогда не стоит об этом думать, — махнула рукой Тиана, — если отец пообещал, он все сделает. Пока ты учишься, отчим не сможет навредить. А письмо… Можно, например, написать, что Вильена повредила руку, поэтому пишет вместо неё кто-то другой. Тогда официальный тон письма можно будет понять. Из ответа матери мы узнаем, как они общаются, — предложила дочка ректора.

— Тиа, да ты — гений! — воскликнула Люба, — сегодня же напишу. Только как отправить?

Тиана объяснила, что можно послать на почту одного из слуг, что работают в академии, но лучше отправить самой. Возле ворот академии постоянно дежурят извозчики. Если надо, могут отвести в город. Пока подруга говорила, Любу вдруг осенило, как можно будет зайти в храм, не вызвав подозрений у Теаны.

— Спасибо, — поблагодарила попаданка, — но письмо — это еще не все. Если я права насчет наследства и родственников, то за мной и сейчас следят. И они заметят, если я поведу себя не так, как Вильена. А она обязательно бы зашла в храм Доброй Матери. Девушкой она была верующей.

— Серьёзно? — удивилась Тиа.

— Да, — кивнула Люба. — Судя по записям в дневнике, по крайней мере.

Конечно, ничего подобного не было, но Любовь Игоревна сомневалась, что Тиана или ректор сами пожелают узнать подробности.

— Тогда придется еще и в храм зайти, — решила дочка ректора.

«Полдела сделано!» — про себя порадовалась Люба, — «Теперь надо придумать, как действовать в самом храме»

Пользуясь случаем, попаданка начала расспрашивать Тиану о религии. Оказалось, что в Жистралии верили в божественных супругов: бога-отца и богиню-матерь. Имен у главных богов не было. По мнению верующих именно божественные супруги создали этот мир, тварей, в нем обитающих, магию и разумных.

Кроме создания мира главные боги наплодили детей — младших богов, которые покровительствовали ремеслам и профессиям. По всей стране существовали храмы, посвященные, как отдельным богам, так и божественной семье в целом.

Примерно раз в неделю проводились обряды и проповеди, но храмы были открыты постоянно. В любое время можно было прийти, принести жертву богам и попросить о чем-то. Жертвы богам были символическими. Например, богине-матери приносились на алтарь цветы, богу-отцу — специальные свечи, богине-целительнице — листья и корни лекарственных растений и так далее.