Божественная академия (СИ) - Кантор Виола
Таррус еще рассыпался в похвалах, но, честно говоря, Тая его не слушала. Ее беспокоил другой вопрос: интересно, летающее сообщение от Баш-Ирга к Соверу осталось тайной? Как он это сделал? Ведь обычно информация, которая летала по воздуху, оказывалась доступной всем, причем не только магистрам, но и студентам…
— Первым делом мы перейдем к практике и научимся зажигать огонь. Обычно огню дают топливо, его зажигают на горючей лучинке или на сухом мху, но я буду вас учить по своей личной методике, которая слишком сложна для обычных студентов. Я рад, что моя группа состоит из вас двоих, потому что вы очень талантливы. Вы что-нибудь хотите сказать?
Креспид заметил с непоколебимой уверенностью:
— Может, Тая и талантливая, но я не способен воспроизводить стихийные заклинания, да и любые другие.
— Да что ты! Если я заставлю тебя овладеть магией, то стану знаменит, как магистр, победивший технобога. И навсегда останусь в летописи академии…
Тая вспомнила науку Мираэля и стала занудничать, как и он:
— Не-а, у тебя это не получится.
— Это почему же?
— Потому что ты только младший магистр.
А Креспид добавил:
— К тому же, я еще не технобог, а только его личинка, поэтому даже если ты меня победишь, то такого достижения не получишь.
По его голосу было слышно, что он улыбается, но маска не давала это увидеть.
Таррус поступил самым логичным образом. Он не стал спорить и продолжил читать лекцию, зная, что Тая и Креспид будут вынуждены слушать его мудрость:
— Вам необходимо сосредоточиться на парных эмоциях внутри себя. Первая дается проще, но она разрушительна по своей сути. Вторая — больше подходит вам. Постарайтесь вызвать у себя именно ее! Но для начала запишите… Парные эмоции для огня — это гнев и радость, для воздуха — непостоянство и четкая уверенность в своем собственном пути, для земли — жадность и щедрость, а для воды — уступчивость и твердость. С первого раза у вас не получится проявить стихии, так что относитесь к этому, как к игре.
Тая и представить не могла, что стихийная магия — такой забавный процесс. Им с Креспидом нужно было только представлять, как они призывают стихии. Сначала они сидели с закрытыми глазами и молчали, но потом стали вслух описывать все, что придумали.
На фантазию Тая никогда не жаловалась. Радость она представила в виде смеющихся малышей на солнечной поляне, а воздушную стихию — в виде стрелы амурчика, попадающей прямо в цель. Креспид от нее не отставал. И если твердость воды Тая представила в виде ледяных кубиков, которые отказывались растворяться в жидкости, то он думал о многокилометровой толще морского льда…
Результат у них с Креспидом был один и тот же — все ограничилось только воображением, но Таррус потирал все четыре своих руки, как будто они все делали правильно. И мало того — идеально!
Голос Тарруса мог бы выступать образом положительной эмоции огня:
— Вы оба замечательно потрудились. Молодцы! Можете быть свободны. Только не забудьте теперь зайти в столовую и поужинать, а то этот метод очень энергоемкий и, голодных, вас будет качать из стороны в сторону. Еще свалитесь…
Тае так понравилось фантазировать, что она даже расстроилась от того, что занятие закончилось. Когда они с Креспидом вышли из аудитории, снаружи их уже ждала Жасмин. Она удивилась:
— Вы тоже устали? Или “Птенчиков” Мерхдлен тоже стала гонять? Она же обычно с большой неохотой уделяет им достаточное внимание, да и не с первого раза, это точно…
Креспид ответил:
— В этом году “Птенчиками” занимается другой преподаватель.
— Кто?
— У нас стихийную магию ведет Таррус.
— Везет! — вздохнула Жасмин и скомандовала: — Сейчас ужинать, а потом сразу по комнатам и спать.
— Как будто мы будем с тобой спорить!
От ужина в столовой воспоминаний у Таи почти не осталось. Она запомнила только удивленные глаза друзей, которые были поражены, что Мерхдлен отказалась ее учить и выгнала из аудитории…
* * *
Утро началось с уже ставшим привычным посещения Антониориса, который был сильнее воодушевлен, чем обычно. Он парил над Таей, которая с трудом просыпалась, и говорил:
— Когда ты успела? Тая, я от тебя такого не ожидал!
— Чего такого?
— Ты завела интрижку, а ведь с начала учебного года прошло так мало времени. Я впечатлен! И просто в восторге…
От восхищенного голубя Тая проснулась очень быстро, села на кровати и спросила:
— Почему ты так решил?
— Ты не владеешь магией, а балдахин твоей кровати заколдован от звуков. И как я этого раньше не заметил! Кто он? Пожалуйста, скажи мне, а то я лопну от любопытства и мои перья будут мешать тебе спать.
Тая рассмеялась, потому что логика Антониориса была забавной. Она предложила ему:
— Раз ты так уверен, то легко сможешь выяснить, чьи следы остались в магическом поле моей половины комнаты. Я же тебе ничего не скажу.
— И правильно! Я рад, что ты умеешь хранить тайны.
— Кстати, хотела у тебя спросить. Вчера на божественной магии зеркал магистр Дилайла сказала, что мой фамилиар будет выглядеть, как ты. Это возможно?
Тае показалось, что Антониорис помрачнел.
— Нет. Я не могу быть ничьим фамилиаром. Не могу тебе объяснить, почему так… Просто поверь!
После этих слов голубь померк и исчез. Он сказал правду, а магистр ошиблась? Такое было вполне вероятно, если учесть, что она не смогла рассмотреть птицу и просто высказала предположение.
Тая вспомнила о том, что с минуты на минуту должна прийти Жасмин, быстро переоделась и раздвинула балдахин. Лантаниола уже была на ногах, она крутилась перед зеркалом, усердно делая вид, что находится в их комнате одна. Это было только на руку Тае, которая подошла к зеркалу на своей половине и не смогла сдержать разочарованный вздох. Ее отражения там не было!
Ох, не хватало еще с Лантаниолой поругаться! Ведь та вчера так и не смогла выполнить второе задание Дилайлы и добиться исчезновения своего отражения. Если учесть, как Лантаниола любит любоваться на себя, ей очень тяжело будет выполнить то, что требовала магистр.
Тая отшатнулась от зеркала, чтобы не выдать свои успехи. В этот момент в их комнату вошла Жасмин и ласково улыбнулась Лантаниоле, которая гневно фыркнула. Стихия огня в ней была сильна, как никогда. Тая вспомнила, чему учил Таррус на стихийной магии.
Жасмин воскликнула:
— Ты не представляешь, какое сегодня чудесное утро!
— Чем оно отличается от других?
— Нам поставили в расписании свободное время для самостоятельных занятий!
— На весь день? — поразилась Тая щедрости магистров.
— Нет, на первую половину дня. После обеда у нас будет магия призыва, а до этого момента отдых.
Жасмин рассмеялась. Как мало все-таки студенту нужно для счастья!
* * *
После завтрака друзья единогласно решили пойти в библиотеку, чтобы не терять учебный настрой. Тая не возражала, ей было интересно взглянуть, как здесь хранятся книги. Но дойти до библиотеки она не успела…
В коридоре ее поймал полупрозрачный Таррус и сказал:
— Тебя искал Совер. Зайди к нему и желательно побыстрее.
Он исчез, а Жасмин высказала общее мнение:
— Могу поспорить, твой куратор будет говорить с тобой о магистре Мерхдлен.
Тая ответила:
— Хоть бы он разрешил мне не посещать ее занятия.
— Это нереально, — покачала головой Эльмира.
А Мираэль спросил:
— Тебя проводить?
Все-таки друзья — это главное сокровище, которое Тая нашла в Божественной академии. Чтобы она без них делала?
— Спасибо, но я уже к нему ходила, — ответила Тая, — так что справлюсь с дорогой. Вы лучше займите мне самое лучшее место в библиотеке.
Друзья скрылись за поворотом, а она принялась объяснять искре, куда ей нужно добраться. И в это сложно было поверить, но у Таи это получилось с первого раза. Она спешила за искрой, а все ее мысли были связаны с Совером. Он вызвал ее по совершенно рабочему вопросу, но Тая все равно волновалась.
