Семь ступеней в полной темноте (СИ) - Фром Пвел
— А если по проще?
— Эксперименты в подвале не прошли даром. Говоря простым языком — Эсхил сделал паузу — скоро все станет заметно. Поздравляю! Вероятность успешного развития и вызревания плода 98 %. Каких-то восемь — девять месяцев, и ты станешь родителем. Изумительно, правда?
— Не то слово…
Арон почувствовал, как его руки и ноги холодеют. Захотелось присесть, в горле пересохло, в желудке заныло. Почему-то навернулись слезы.
— Черт! Как все не вовремя. Я как-то не готовился к этому.
— Друг мой… теория вероятности различных событий ясно дает понять, что ты никогда не будешь готов на 100 %.
— Я понимаю. Не все поддается логике. У меня и женщины то до нее ни разу не было. А тут сразу раз — и ребенок! Да еще от крылатой… Как так вышло? Не понимаю…
— Друг мой. Взгляни на вещи с другого ракурса: у тебя никого нет. Я не в счет, я — машина. Но есть шанс! Только вдумайся! Появится на свет родное тебе существо. Плоть от плоти. Кровь от крови. И вас снова будет двое. Маленький и большой хозяин. Нет, трое! Семья, о которой, поверь, мы сможем позаботиться. Ты о ней уже заботишься, иначе не пришел бы ко мне.
— И давно ты такой… странный? Пару минут назад ты описывал совсем другие варианты событий.
— Годы одиночества, иногда, идут на пользу. То, что нельзя ощутить — можно осмыслить!
— Ты очень мудр, Эсхил.
Арон взглянул на небо.
— Однако, солнце уже в зените. Время уходит.
— Что ты решил, Арон?
— Тут не о чем думать. Мне нужны твои мастерские — четко потребовал он.
Тотчас перед кузнецом возникли еще несколько пустых парящих экранов.
— Как это возможно? Я имею в виду деву, — вдруг спросил кузнец.
— Вы совместимы. Скажу больше — ее организм подстроился под тебя. Если не сказать покорился, ведь ты…
— Не надо подробностей. Я тебя понял.
Эсхил замолк.
— У меня… — Арон прокашлялся — В общем предчувствие нехорошее. Нужно торопиться. Что-то должно случится.
— Твоего отца предчувствия не обманывали… Что-то конкретное?
— Да. Ее сородичи. Сольвейг ищут и, кажется, хотят убить.
— Мне уничтожить белые горы? — с надеждой в голосе предложил Эсхил.
— Не вздумай! — перепугался кузнец, осознав всю серьезность положения.
— Как прикажешь…
— Что ты о них знаешь?
— Немного. Я называю их небожителями. Наблюдаю их с тех пор, как закончил ремонт и смог запустить дополнительные атмосферные зонды. Обитают на обширном плато среди гряды белых гор. Живут обособлено. Дикарями назвать язык не поворачивается. Все признаки развитой культуры. Поселение построено из руин в центре плато. Строй правления — монархия. Численность — несколько тысяч особей. Представляют опасность.
— Есть идеи?
— Сровнять с землей! — Оживился корабль.
— А есть идеи, не связанные с изменением рельефа и глобальной экспансией?
— Хм… Тогда, всего две. И обе мне не нравятся — подытожил Эсхил.
— Воплотим обе. Там видно будет… в процессе.
Глава 14
Еще пол часа назад Арон беспокойно спал, завернувшись в походное одеяло. Теперь же он несся по длинному тоннелю на транспортной платформе. Случилось то, чего он так боялся: Ночью Сольвейг покинула дом, что само по себе не страшно. Сделав несколько кругов в вышине ночного неба, она вернулась обратно. Страшно то, что это не осталось незамеченным. Вечером, Эсхил зафиксировал странную активность в селении. А посреди ночи городок уже не спал. Платформа неслась на максимальной скорости, то и дело высекая искры о дно тоннеля. Волнение охватило его.
Планы кузнеца изменились. Настроен он был серьезно. Облачение для Сольвейг было готово. Но в свете новых событий пришлось позаботиться и о себе. Он стоял в черном костюме из легкой матовой ткани, под которой скрывался от ненужных взоров комплект легкой, технологичной боевой брони. Поверх костюма был накинут строгий плащ с матовой черной пряжкой. В отдельной сумке располагался шлем. А еще имелся закрепленный на бедре, объемный подсумок, с разными «сюрпризами».
Мучительные десять минут и вот уже вдалеке стена шлюза лениво отползла в сторону. Не дожидаясь полной остановки, кузнец спрыгивает с платформы и несется к лифту. Пол кладовой опускается и поднимается предательски медленно. Пульс стучит в висках, а сердце рвется наружу. Наконец массивная деревянная дверь впускает его на площадку. Несколько ступеней позади и вот уже люк защелкивается под его ногой. Он дома….
Шум в голове утихает не сразу. Однако здесь тихо и темно. Хотя настораживающие звуки где-то не вдалеке уже присутствуют.
Он в три прыжка поднялся на верх и огляделся. Сольвейг проснулась от его шагов и нехотя начала шевелиться.
— Вставай! — тихо, но жестко скомандовал он.
Она медленно села и потянулась. Пушистый комочек, спавший рядом, недовольно мяукая забрался к ней на колени.
Арон поставил к ее ногам странную пятнистую сумку и перевернул ее, вытряхивая содержимое.
— Одевайся. Быстро.
— Зачем? — недовольно пробурчала она — что за спешка?
В этот момент неожиданно громко ударившись о ставни, в комнату залетел какой-то предмет. Арон глянул в окно, но никого не увидел. Нащупав на полу влетевший камень, он снял с него клочок бумаги, наскоро примотанный куском ткани. В лунном свете, отчетливо читался крупный текст.
— Что там? — встревожилась Сольвейг.
— Ничего хорошего. Это записка от Хаука… Люди с деревни уже идут сюда.
— Зачем? — спросонок не поняла она.
— Выкуривать крылатую тварь, и кузнеца, что ее прячет. Твои полеты не долго оставались тайной.
Кузнец смял бумагу и бросил в тлеющие угли камина. Секунда — и записки не стало. Незачем подставлять старика, он и так много вытерпел в своей жизни.
— Ты должна улетать, и быстро. Ничего хорошего это не сулит.
Сольвейг не ответила. Арон, осторожно убрав котенка, рывком поставил ее на ноги. Света луны вполне хватало чтобы не работать на ощупь. Ловкими, торопливыми движениями, он облачал прекрасное, обнаженное тело Сольвейг в какие-то латы.
Она наблюдала за ним молча, но лицо ее стало непроницаемым. Да и ощущения были странными. Детали, из которых он собирал доспех, как-то странно ложились на ее кожу. Прилипали к ней, сдвигались сами по себе, соединяясь друг с другом, становились теплыми… При всем при этом были весьма твердыми на ощупь и почти невесомыми. Она отобрала у кузнеца очередную часть доспеха приладила ее к предплечью. От чего тут же вздрогнула: Изогнутая пластина, словно живая, выбрала себе место и сразу зафиксировалась на ее руке.
— Что это?! — в недоумении вскрикнула она.
— Твой шанс на какое-то будущее — бросил кузнец.
И прежде, чем она спросила снова, он уже закончил. Облачение приняло окончательный вид.
— Все — выдохнул кузнец — теперь я за тебя спокоен. Прибери волосы.
Он сунул ей в руки шлем. Привычным движением, не задумываясь, Сольвейг скрутила волосы в жгут, склонившись, опустила их в шлем и рывком одела его на голову. Шлем тут же «сросся» с основным доспехом. Механизм, открывающий забрало, оказался на привычном месте. И она открыла его.
— Ты… сделал это специально для меня? — спросила она с дрожью в голосе.
— Да. Прости, но старый доспех — ничто по сравнению с этим. — Кузнец виновато улыбнулся.
— Я чувствую себя странно. Как будто без одежды, но кожа твердая. — поделилась она ощущениями.
— Он всегда будет сидеть по тебе, что бы не случилось. Так задумано. И, кроме тебя снять его никто не сможет, как и одеть. Поверь.
— Даже ты?
— Ну… Разве что только я. И то не сразу.
О том, что доспех имеет собственный разум и контролируется напрямую с борта Эсхила, кузнец, конечно, умолчал.
С улицы доносились уже совсем отчетливые звуки. Приятных моментов они не сулили.
— Тебе пора — прошептал Арон.
— Так внезапно?! Но почему все вот так…
— Видимо так нужно… — Арон не нашел других ответов.
— Глупые люди. Раньше я бы просто поубивала из всех. Сожгла деревню дотла. Вырезала скот….
