Келли Армстронг - Зов
Если призраки существовали, значит, рая нет? Мы все обречены вечно ходить тенями по земле, надеясь найти кого-то, кто сможет увидеть или услышать нас и...?
И что? Что призраки хотели от меня?
Я подумала о голосе в подвале. Я знала, что тот хотел – открыть дверь. Итак, многие годы этот дух блуждал и, наконец, нашел кого-то, кто может услышать его, а его наиважнейшая просьба: "Эй, ты могла бы открыть ту дверь для меня?"
А Лиз? Должно быть, мне это приснилось. Что еще... У меня просто в голове все не укладывается.
Но одна вещь была бесспорной. Я должна знать больше, и если таблетки мешают мне ясно видеть и слышать призраков, то я должна прекратить принимать их.
* * *
– С тобой этого не случится.
Я отвернулась от окна гостиной, так как Рей вошла в комнату.
– То, что произошло с Лиз, тот переезд, с тобой не случится, – она села на кушетку. – Ты по этому поводу волнуешься, правильно? Поэтому ты и десяти слов за день не сказала?
– Извини. Я просто…
– Волновалась.
Я кивнула. Это правда, даже если это было не то, о чем она подумала. Я села в одно из кресел-качалок.
– Как я уже говорила вчера вечером, Хлоя, есть уловка, которая поможет выбраться отсюда, – она заговорила тише. – О чем ты думаешь? Об их ярлыках? Просто кивай и улыбайся. Говори: “Да, доктор Джилл. Как скажете, доктор Джилл. Я просто хочу поправиться, доктор Джилл”. Сделай это, и ты вслед за Питером выйдешь через парадную дверь. Мы выйдем. Тогда я пришлю тебе счет за совет.
Я изо всех сил пыталась улыбнуться. Из всего, что я до сих пор видела, Рей была образцовой пациенткой. Итак, почему она все еще здесь?
– Сколько длится обычное пребывание? – спросила я.
Она откинулась на диван.
– Думаю, пару месяцев.
– М-месяцев?
– Питер провел здесь примерно столько. Тори немного больше. Дерек и Саймон– приблизительно три месяца.
– Три месяца?
– Кажется, да. Но я могу и ошибаться. До тебя новенькими были Лиз и я. Мы здесь уже три недели, я на несколько дней дольше, чем она.
– М-мне сказали, что я проведу здесь недели две.
Она пожала плечами.
– Значит, у тебя все по-другому, счастливица.
– Или две недели это просто минимум?
Она вытянула ногу и толкнула мое колено.
– Не будь такой мрачной. Компания же хорошая, не так ли?
Я сумела улыбнуться.
– Как бы.
– Серьезно, а? Теперь, когда Лиз и Питер уехали, мы застряли здесь с Франкенштейном и примадоннами. Говоря о них, королева Виктория не спит, а... если можно так сказать.
– Хм?
Она заговорила еще тише.
– Она напичкана лекарствами и полностью в отключке.
Я, должно быть, выглядела встревоженной, и она поспешила меня заверить:
– О, все нормально. Они так не со всеми поступают, но Тори сама хочет этого. Она – принцесса таблеток. Если она не получает лекарство вовремя, то сама их просит. Однажды, в выходные, таблетки закончились, и она как рванула сказать об этом доктору Джилл, а там ее приятель – она покачала головой. – Тори вбежала в нашу комнату, захлопнула дверь и не выходила оттуда, пока ей не принесли лекарство. А потом она разболтала все своей матери, и такой шум поднялся. Ее мама позвонила людям, которые управляют Лайл Хаусом. Так или иначе, она сегодня полностью накачана таблетками, так что проблем нам не создаст.
Когда миссис Тэлбот позвала нас на обед, я поняла, что не сказала Рей о том, что последовала ее совету и проверила погибшего сторожа.
* * *
Тори присоединилась к нам за обедом – телесно, по крайней мере. Она ковырялась в еде, словно играла роль в очередном фильме про зомби: без всяких эмоций, периодически поднося вилку ко рту, иногда даже с едой. Я разрывалась между чувством жалости к ней и желанием просто выползти из-за стола.
Не только меня одолевали сомнения. Рей напрягалась каждый раз, как набивала рот едой, будто ожидая "старую Тори", которая выпрыгнет наружу и пройдется своим остреньким язычком по ее манере есть. Саймон мужественно пытался поддержать со мной беседу, предварительно обходя вопросами Тори, как будто боясь, что она всего лишь притворяется, ища сочувствия.
После бесконечного обеда мы с благодарностью разбежались делать работу по дому – я и Рей убираем со стола, парни сортируют мусор для переработки. Позже Рей ушла работать над проектом, и мисс Ванг заранее предупредила медсестер, что хочет, чтобы Рей сделала его без чьей-либо помощи.
Предупредив мисс Ван Доп, что вернусь через минуту, я пошла в свою комнату взять iPod. Открыв дверь, я нашла свернутую записку на полу.
Хлоя, мы должны поговорить. Встретимся в прачечной в 7:15.
Саймон.
Я сложила ее пополам. Дерек подтолкнул Саймона на это, так как я сохранила самообладание, после того как он обозвал меня некромантом? Он надеялся, что его брату я дам более любезный ответ?
Или Саймон хотел продолжить тот разговор на кухне, когда они спросили меня о Лиз? Возможно, не только я о ней волновалась.
* * *
Я спустилась вниз, как только пробило семь, и потратила оставшееся время на охоту за призраками: бродила по прачечной, слушала и смотрела. Когда я захотела увидеть или услышать призрака, у меня ничего не вышло.
Я могу связаться с ними? Или на самом деле это односторонняя улица, и я должна просто ждать, пока кто-нибудь из них не захочет со мной заговорить? Я хотела проверить это, позвать кого-нибудь, но Дерек уже ловил меня за разговором с привидением. Не хочу и с Саймоном так рисковать.
Так что я просто ходила из угла в угол, и мои мысли автоматически ускользнули за объектив видеокамеры.
– ... здесь... – прошептал голос, и вышло это настолько тихо и сухо, словно ветер колыхнул высокую траву. – ... говорить...
За моей спиной появилась чья-то тень. Я уже приготовилась встретиться с чем-нибудь ужасным и увидела... лицо Дерека.
– Ты всегда такая нервная? – спросил он.
– О–откуда ты взялся?
– По лестнице спустился.
– Я жду… – я остановилась и изучила его выражение лица. – Это – ты, не так ли? Ты заставил Саймона послать…
– Саймон ничего не посылал. Я знал, что ты не придешь ради меня. Но Саймон? – он поглядел на свои часы. – К Саймону ты явишься раньше времени. Так ты его просмотрела?
Так вот к чему все это.
– Ты имеешь в виду то слово? Нек… – я скривила губы, проверяя его. – Некромант? Так ты это называешь?
Он отмахнулся от произношения. Неважно. Он прислонился к стене, пытаясь сделать обычный, возможно, равнодушный вид. Но постукивание пальцев выдавало его желание услышать мой ответ. Увидеть мою реакцию.
