Лиза Смит - Возвращение. Полночь
Возьми столько, сколько тебе нужно, не навредив ей и постарайся заставить ее поспать. И не вторгайся в ее ум слишком глубоко.
Я позабочусь о ней. Тебе лучше выйти в холл, чтобы они видели хотя бы одного из нас, люблю тебя, ответил Стефан беззвучно. На лице Елены одновременно можно было прочесть и беспокойство за свою подругу и желание ее защитить, а также желание справиться со сложившейся ситуацией. И пока это был единственный хороший вариант, вариант который был приемлем для Стефана, и даже если это был единственный вариант для него — и это было выпить кровь.
«Я хочу чтобы между нашими семьями воцарился мир," сказал он, протягивая одну руку к Мередит. Она сомневалась и Стефан как сильно он не старался не смог удержаться от того чтобы прочесть ее мысли, которые словно маленькие стремительные образы появлялись на поверхности ее разума. Что она пыталась заставить себя сделать? Что он имел ввиду под словом «семья»?
Это на самом деле только формальность. сказал он ей пытаясь подойти с другой стороны — получить ее согласие на чтение мыслей. Это не имеет значение.
«Нет», сказала Мередит. «Это важно. Я хочу доверять тебе Стефан. Только тебе, но …я не брала кол до того как Клаус умер.»
Он быстро подумал. «Тогда ты не знаешь, что ты была — "
«нет, я знала. Но мои родители никогда не занимались этим. Это дедушка — он рассказал мне обо всем.»
Стефан почувствовал всплеск радости:
«Так твоему дедушке лучше?»
«Нет, не лучше» мысли Мередит запутались. Его голос изменился, подумала она. Стефан действительно обрадовался, узнав, что дедушке лучше. Даже большинству людей было бы все равно.
«Конечно, я забочусь,” сказал Стефан. «С одной стороны он помог спасти все наши жизни — и город. С другой — он должен быть очень храбрым человеком, чтобы пережить нападение Древнего.»
Внезапно, холодная рука Мередит схватила го запястье и с ее губ сорвались слова с такой скоростью, что Стефан с трудом понимал. Но ее мысли были яркими и четкими в соответствии со словами и через них он понял смысл.
«Все, что я знаю, я знаю со слов родителей, это произошло, когда я была очень маленькой, Они рассказали мне. Мои родители перенесли мой день рождения, мы не празднуем тогда, потому–что вампир напал на моего дедушку, а потом мой дедушка пытался убить меня. Они всегда говорили это. Но откуда они знают? По их словам — их не было там. И что более важно — кто напал на меня? Дедушка или это сделал вампир?» Она остановилась, тяжело дыша, дрожа всем телом, как белохвостая лань пойманная в лесу. Пойманный, и уверенная, что она обречена, и неспособная бежать.
Стефан протянул руку, сознательно сохраняя тепло вокруг холодной Мередит.
«Я не нападу на тебя», просто сказал он, «И я не нарушу старых воспоминаний. Договорились?»
Мередит кивнула. После ее исповеди, Стефан знал, что она хотела настолько меньше слов, насколько это возможно.
«Не бойся», пробормотал он, одновременно думая успокоительными фразами, которые он использовал для сознания многих животных при охоте в Старом лесу. Все в порядке. Нет причин бояться меня.
«Но она не могла унять страх, и Стефан успокаивал ее как успокаивал лесных животных, отводя ее в самое затемненной место в комнате, успокаивал ее нежными словами, даже когда его клыки изнывали от нетерпения, чтобы укусить. Он вынужден был отвернуть одну сторону ее блузки, чтобы обнажить длинную оливкового цвета шею, и как только он это сделал его слова превратились нежные ласки, которыми он словно утешал ребенка.
И в конце концов когда дыхание Мередит замедлилось и выравнилось, а глаза закрылись, его клыки с огромной нежностью вонзились в ее артерию. Мередит едва дрожала.
Все было хорошо, когда он только легко скользил по поверхности ее разума, наблюдая то что он и так уже знал о ней: ее жизнь с Еленой, Бонни и Кэролайн. Вечеринки и школа, планы и амбиции. Пикники. Плавание. Смех. Спокойствие, распространяющееся подобно огромному бассейну. Необходимость держать себя в руках. Все то что она могла вспомнить…
Но глубоко внутри были другие образы … там где был внезапный провал в ее воспоминаниях. Стефан пообещал себе, что он не будет заходить так далеко в ее разум, но что–то толкало его, вынуждало окунуться в глубины ее воспоминаний.
Воды сомкнулись над его головой и он стремительно погрузился глубоко в ее разум, здесь уже не ощущалось того спокойствия, что было ранее, здесь царил только страх и гнев.
И тут он увидел что произошло, что происходило, что всегда будет происходить — там глубоко внутри разума Мередит.
Глава 11
Тем не менее, рот Деймона был полон темно–красной крови, которая хлынула сразу.
Все что он сделал до этого, напоил Бонни Черной Магией, разлил жидкость из звездного шара по четырем углам, чтобы открыть врата и проделать весь этот путь через охрану к этому хрупкому сокровищу замка, все это было только ради одного.
Ради этого момента, когда его человеческое небо могло насладиться тем нектаром которым была для него кровь вампира
И это было… божественно!
Это было лишь второй раз в жизни, когда он пробовал ее как человек. Катрина — Кетрин, как он думал о ней по–английски, была первой, естественно.
И как она только могла уйти от него после этого, одетая в короткую сорочку из муслина, уйти к наивному неопытному мальчику, которым был его брат, он никогда этого не поймет.
Его беспокойство распространилось на Джессалин. Этого не должно произойти.
Ее ничто не должно беспокоить и тревожить, пока он не возьмет у нее столько крови сколько сможет. Это нисколько ей не повредит, но для него это будет иметь значение.
Принуждая свое сознание не отдаваться чистому элементарному удовольствию от того чем он занимался, он начал очень осторожно, очень аккуратно проникать в ее разум.
Это было несложно, проникнуть в ее сущность. Кто–то вырвал эту утонченную, хрупкую девушку из человеческого мира и наделил ее природой вампира, не позаботился о ней. И не казалось что она имеет какие–то моральные возражения против вампиризма.
Она подходила к жизни легко, наслаждаясь ей.
Она бы стала хорошей охотницей на свободе. Но в замке? Со всеми этими слугами? Это как будто иметь в услужении сотню снобистских официантов и две сотни снисходительных сомелье, которые только и ждут того как она откроет рот, чтобы отдать приказ.
Эта комната например. Она хотела немного цвета — просто брызги фиолетового здесь, чуть–чуть лилового там, естественно она поняла, что спальня принцессы–вампира могла быть лишь черной.
