Кэти Лав - Отказаться от клыков
— Я не хотел тебя обидеть. Я просто подумал, что мы могли бы стать, — казалось, он подбирает правильное слово, — друзьями.
Гравий снова хрустнул под ногами, когда она замерла.
— Ты хочешь быть моим другом?
Она была невероятно потрясена. Но когда Джоли повторила за ним это слово — друг, — сердце подскочило и заколотилось с новой силой. Она не доверяет этому мужчине, но хочет его дружбы? Неужели она настолько отчаялась? Она даже не задумалась над ответом. Да. Она была отчаявшейся и одинокой.
~~~Друзья? Еще вчера он решил, что это именно то, чего он хочет. Но сейчас это слово, произнесенное вслух, прозвучало просто глупо. Что он знает о дружбе? Кристиан не общался со смертными уже почти двести лет, а женщины-друга у него не было, даже когда он сам был смертным. Ему, конечно, нравилось быть в женском обществе, но в слово друг всегда вкладывали немного другой смысл.
И если не считать сестру, которая была для него скорее домашним любимцем, причем иногда весьма надоедливым, то он вообще знал о том, как нужно дружить с женщиной? Да ничего.
Но он услышал свой голос, произносивший:
— Да, я хотел бы быть твоим другом.
— Почему?
Она, конечно, должна была спросить.
— Я… я хотел бы узнать тебя поближе. — Кристиан с удивлением понял, что это действительно так.
Она нахмурилась, и не говоря ни слова, отвернулась и стала забираться на насыпь. Какого черта она делает? Он последовал за ней, тревожась о том, что это ее сотрясение мозга дало знать о себе только сейчас. Луна была яркой, и он вдруг заметил узкую тропинку в густой траве. Тонкая песчаная полоска тянулась дальше в поле. Джоли остановилась возле старого деревянного забора.
Кристиан почувствовал присутствие животных, судя по всему, домашних, но он никак не мог понять, овцы это, или коровы. Он был уверен, что на самом деле их легко отличить друг от друга, но, поскольку до недавнего времени был "городским парнем", различия уловить не мог.
Джоли облокотилась на ограду, глядя на пастбище. В лунном свете вырисовывались причудливые тени, оно выглядело серым и очень необычным.
— Джоли? — он встал возле нее, предпочитая изучать ее профиль, а не фермерский ночной пейзаж.
— Мне нравится, как ты произносишь мое имя, — прошептала она, не глядя на него.
Эти слова почему-то доставили ему удовольствие. Хотя, он и не понял почему. Когда она взглянула на него, он увидел растерянность и нерешительность в ее глазах.
— Но я все время твержу себе, что так не должно быть.
— Почему?
— Я не могу тебе доверять, — сказала она.
Ей и не стоит. Он не был надежным парнем. Но жадный зверь, сидящий внутри него, отчаянно хотел ее доверия.
— Почему нет?
— Что ты думаешь обо мне? Только честно.
Он нахмурился. О чем это она?
Джоли, должно быть, заметив его замешательство, добавила:
— Я хочу сказать, сперва ты бросаешься ко мне на помощь, как рыцарь в сверкающих доспехах. А в следующую минуту смешиваешь меня с грязью. — В ее голосе не было обвинения, просто констатация фактов.
Она права. И в одном, и в другом. Хотя на роль рыцаря он не претендовал, слишком много в жизни натворил зла.
— В ту ночь, когда я нагрубил тебе, у меня был плохой…
— День, — добавила она.
— Ну, на самом деле это длилось гораздо дольше, но, в общем, да.
Она снова обратила взгляд к пастбищу, и он чувствовал, что её всё ещё одолевают сомнения.
— Ты права, — сказал он. — Я прошу прощения за эту путаницу. Я сам во всем запутался.
— Почему? — Она обернулась к нему, в ее глазах больше не было нерешительности, а лишь озабоченность. Беспокойство о нем. Воздух искрил от её эмоций. Кристиан ощущал их, как теплые ласковые прикосновения. Такие успокаивающие.
Он был поражен тем, как быстро изменились ее чувства. Ей всего лишь надо было поверить в то, что кому-то нужна помощь, и инстинкт самосохранения ушел на задний план. Но в конце концов кто-то мог из-за этого причинить ей боль, и именно поэтому ему стоило быть рядом.
— У меня не так много друзей, — признался он. Ни одного, если быть точным. — Наверное, я даже не знаю, что иногда надо делать или говорить. Но я думаю, ты могла бы мне в этом помочь.
Он что, не мог просто сказать, что ему надо быть рядом с этой женщиной, чтобы защитить ее? Вместо этого он просит ее о помощи. Смертную. Кристиан ждал, что сейчас презрение к самому себе захлестнет его, за то, что он так слаб и жалок. Но вместо этого нахлынули совсем другие чувства — надежды и легкой неопределенности.
Она опять оглянулась на поле, раздумывая над его словами. Поодаль, за маленькой рощей, появилось стадо овец. Их белая шерсть, казалось, сияет в лунном свете.
Наконец, она вздохнула.
— Даже не знаю, Кристиан. Какая-то часть меня хочет быть твоим другом. Очень. Но у меня не такой большой опыт общения с парнями. И я немного недоверчиво отношусь к ним сейчас.
— Из-за таких, как Марк.
Он кивнула, избегая его взгляда.
— И из-за других.
— Хотелось бы думать, я не слишком похож на Марка.
Она улыбнулась.
— Нет, ты явно на него не похож.
— Ты уехала тогда из-за него.
— Нет, — сказала она, и на секунду ему показалось, что она не будет продолжать. — Мы встречались год назад. Ничего серьезного. — Она повернулась к нему лицом, скрестив на груди руки, будто защищаясь. От холода, или его расспросов, он не знал точно. — Он всегда появлялся так неожиданно, хотя я не думала, что он сумеет найти меня здесь. Почему-то он никак не может меня отпустить. Наверное, потому что это я с ним порвала. Он не привык, чтобы его бросали.
Кристиан поднял бровь:
— О, конечно, не привык! Да у него до тебя наверняка и не было никого, кто мог бы бросить.
Джоли нахмурилась, на скулах заиграли желваки, и он понял, что допустил промах.
— И что это должно означать?
— Я… — Кристиан понимал, что лучше закрыть эту тему. Он не был искушен в общении, но все же догадался, что роет себе яму. — Я просто не могу представить себе женщину, которой бы он понравился.
Он точно роет яму.
Она свела брови сильнее.
— Ну, я встречалась с ним. И что я, по-твоему, за женщина тогда?
Яма становилась все шире и глубже.
— Я думаю… Я думаю, ты женщина, достойная большего. Гораздо большего.
Джоли моментально расслабилась.
— Правда?
Да, правда. Он понял вдруг, что совсем ее не знает. Не догадывается, что ею движет. Не имеет никакого представления, чего она хочет. Кристиан знал лишь сухие факты: у нее свой бар и она живет в проклятом трейлером парке. И пусть это ничего не говорило о том, что она жаждет вырваться из нищеты, Кристиан чувствовал, что Джоли все-таки стремится к большему.
