И.О. Древнего Зла, или мой иномирный отпуск - Алиса Чернышова
Смешно.
Я смотрела на покупателей, прогуливающихся между загонов с товаром. Интересно, осознают ли эти важные петухи, насколько легко они или их дети могут сами оказаться в этих загонах?..
Впрочем, что же это я.
Понятное дело, что не осознают. И предпочтут не задумываться, чтобы не осознать ненароком, насколько хрупок на самом деле их карманный, построенный на чужой боли мирок.
И мне пора, однако, с рефлексией завязывать.
Я всё ещё — Тёмный Властелин в отпуске, и прямо сейчас мне не помешает прикупить парочку человеческих миньонов.
И в топку все прочие мысли, воспоминания и ассоциации.
Так что, кивнув своему флегматичному вознице-охраннику, я решительно углубилась в ряды с живым товаром, следуя за вполне определёнными нитями. Я разыскивала тех рабов на рынке, которым будет уготована самая ужасная судьба, если я их не куплю.
Тут просто вот какое дело: у меня нет иллюзий на свой счёт, по крайней мере, в этой сфере. Лично я самой себе даже рыбку в аквариуме бы не доверила, не то что живых разумных людей. Но для тех, чья альтернатива — издевательства и мучительная смерть… Для таких я, возможно, могу стать сомнительным, но всё же шансом.
.
.
Девчонку я приметила сразу.
Не красивая в обычном понимании этого слова, но остро-яркая, интересная, с умными глазами цвета дерева, будто бы бросающими этому миру вызов.
Нити вероятности вокруг неё плелись столь однозначно и вместе с тем трагично, что это почти что заставляло морщиться: проданная в бордель, она, пройдя через классическое для таких заведений “посвящение для непокорных”, бросится головой в колодец, предварительно сократив численность бордельных жителей на несколько постоянных клиентов и одну маман. И нет, мне не жаль по сути ни одно из действующих лиц, но…
Везёт мне в этом мирочке на призраков из прошлого. Вот и ещё один скалится в лицо.
Ведь, по сути, реальная разница между нами лишь в том, что я в своё время была намного яростнее. И решила, что, если уж бросаться в колодец с головой, то предварительно стоит прихватить всех обидчиков с собой…
Эх, старые деньки.
Судьба девчонки в лице бордельной мадам уже спешила сквозь ряды покупателей, но я в этот раз оказалась быстрее.
В большем не мне состязаться с величайшей из Прях, но в малом — я всегда могу попытаться.
— Эту, — сказала я, небрежно кивнув на девчонку. — И побыстрее.
Продавец, рассмотрев мой наряд, тут же засуетился. Приставленный Дэа охранник, всё это время следовавший за мной тенью, подошёл, доставая кошель.
Ну что же, если уважаемый Мастер Масок хочет платить за меня, я не буду возражать… Пока что.
А там посмотрим, к чему это всё.
Бордельная мадам, бросив на меня отчётливо недовольный взгляд, с раздражённым видом прошла мимо своей смерти.
Свежекупленная (и временно спасённая) дева между тем кинулась ко мне в ноги, цепляясь за одежду.
Это ещё что за новости?
— Госпожа… Умоляю, госпожа, купи моих брата и сестру. Купи нас всех месте. Я буду тебе верна, как никто на свете, я умру за тебя, но… Пожалуйста. Смилуйся! Не разлучай! Всё, что хочешь…
Мать моя Пряха, это ещё что за новости? Какие ещё брат и сестра? Я не видела их в вероятностях…
Впрочем, логично, что бордельную маман девчонка не стала умолять купить своих сиблингов: быть проданным в бордель — не та судьба, которую вменяемые люди желают своим родственникам.
Услужение у состоятельной дамы, очевидно, считалось более перспективным вариантом.
— Какие ещё брат и сестра? — уточнила я мрачно, когда девчонку отпихнула от моих ног бдительная охрана.
В принципе, мне по регламенту положено двое-трое сопровождающих. Если они примерно ровесники… Если у остальных двоих тоже мало шансов выжить без меня…
— Вот они, госпожа.
Я натурально отшатнулась: на меня таращилось двое малявок, младшей из которых, кажется, вообще было хорошо если пять.
— Да вы шутите, — пробормотала я. — Что я, по-твоему, должна делать с парой сопливых малолеток? Я терпеть не могу детей!
Моё высказывание истолковали превратно. Мальчишка подался вперёд:
— Я буду работать! Я могу работать не хуже взрослого, а Шуа уже хорошая мастерица. Мы не будем обузой!
Ох. Как я вообще в это вляпалась, а? Я ещё раз мрачно осмотрела предложенную покупку “три в одном”, на этот раз уделяя больше внимания вероятностям.
Ну… если честно, не знаю, кто в итоге для этих малявок будет лучшей перспективой: я или уготованное этим миром будущее.
Вероятности девочки спутаны, переплетены, но самым вероятным исходом для неё станет сначала “передержка”, а потом “цветник” очередного состоятельного любителя юных красоток. На втором месте местная вариация на тему швейной мастерской.
И то, и другое не судьба мечты, конечно, но и не форменный кошмар.
Мальчишка… Тут хуже, велика вероятность умереть насильственной смертью. Ну и тяжёлая работа, которая ему предстоит, в сочетании с постоянными побоями хозяев тоже не фонтан…
Но в общем и целом, это всё же вполне типичные для эпохи и обстотельств судьбы. Концепция детства, очевидная для моих современников из мира техногенного, существует вовсе не так давно, как им кажется. Сюда её, что вполне предсказуемо, ещё не подвезли…
Я вздохнула.
Как уже было сказано, у меня на свой счёт не особенно много иллюзий. Бесчисленные прелести материнства не привлекали меня никогда; один раз пожертвовав этой способностью в ритуальных целях, я, вопреки многочисленным сумрачным предсказаниям окружающих, ни разу об том не пожалела, а пару раз даже похвалила себя за прозорливость. Я считаю и буду считать, что каждый должен заниматься тем, что ему как минимум подходит. По факту лучшее, что я всегда могла сделать для детей — держаться от них подальше. Но эти…
Я вздохнула и снова просмотрела вероятности. Ну, предположим, что уж.
— Уверены, что хотите пойти со мной? — уточнила я холодно, напустив на себя максимально грозный вид. — Я — ужасная колдунья, от меня сложно дождаться жалости или снисхождения. Я заберу вашу сестру, потому что такова её судьба, но с вами разговор иной. Я повелеваю кошмарными монстрами, и вам придётся кланяться этим монстрам, не пикнув; у меня будут правила, которым вам придётся следовать неукоснительно, если хотите жить. Уверены, что хотите последовать за мной?
— Да! — если голос мальчика и дрогнул, то на самую толику. Эх, плоха я стала в злодейских монологах… Или проблема в том, что детей, уже выставленных на прилавках вместо товара, глупо пугать страшными сказочными ведьмами…
Ладно, предположим.
Последний вопрос.
— А ты? — я склонилась
