Порочная луна - Си Джей Праймер
— Мне что, купить тебе гребаный шоковый ошейник или что-то в этом роде? — он усмехается, его верхняя губа кривится от отвращения.
Я выдыхаю, поднимаясь с пола, сжимая кулаки и готовясь ко второму раунду. К моему большому разочарованию, он не отвечает на мой вызов на матч-реванш. Вместо этого он хватается за прутья двери и отступает еще на шаг назад, захлопывая ее перед собой с металлическим лязгом.
— Очевидно, что тебе нельзя доверять, что ты сейчас выйдешь из своей камеры, — категорически говорит Кэм, поворачивая ключ в замке. — Если ты хочешь принять душ, тебе придется научиться вести себя прилично.
Он опускает подбородок, указывая на поднос на полу.
— И ешь свою еду, или я решу, что ты не голодна, и перестану ее приносить.
— Пошел ты, Кэм, — выплевываю я.
На его лице появляется вспышка удивления от того, что я называю его по имени, его кулаки сжимаются по бокам, а мускулы на челюсти подрагивают. Он открывает рот, словно собираясь ответить, но затем снова закрывает его, хмуро качая головой. Думаю, этим я застала его врасплох.
Повернувшись на пятках, он бесшумно уходит, его движения резкие, а плечи сведены от напряжения. Черт, если бы я знала, что обращение к нему по имени вызовет такую реакцию, я бы сделала это раньше.
Как по маслу, дверь наверху лестницы хлопает, и я пользуюсь моментом, чтобы отряхнуть одежду и поправить завязки рубашки, прежде чем снова надеть джемперы. Если я хочу победить этого парня в его собственной игре, то мне нужно продолжать свои тренировки и набираться сил. Потому что я найду способ сбежать из этой камеры.
Даже если это последнее, что я сделаю.
11
Я просыпаюсь в холодном поту, в голове стучит от боли. Обычно после того, как я пил весь день и ночь, я полностью отключаюсь и просыпаюсь примерно через восемь часов с жутким похмельем. Хотя прошлой ночью я не отключился. Мне приснился сон. Но я все еще с похмелья, если судить по этой раскалывающейся головной боли.
Со стоном перекатываясь на кровати, я нащупываю свой ноутбук на прикроватной тумбочке, кладу его себе на колени и открываю крышку. Свет от экрана немедленно атакует мою сетчатку, и я с шипением выдыхаю сквозь зубы, колющая боль в голове усиливается. Крепко зажмурив глаза, я кладу пальцы на клавиатуру и набираю пароль из мышечной памяти, давая себе еще несколько секунд, чтобы действительно проснуться, прежде чем снова войти в программу наблюдения Гильдии.
Точно так же, как я просыпаюсь каждое утро с тех пор, как она приехала, я начинаю свой день с просмотра видеозаписи с Луной. Все чаще и чаще я позволяю своей руке тянуться к моему утреннему дереву, наблюдая за ней на экране, прекрасно понимая, насколько это чертовски мазохистски — поглаживать свой член под ее изображение, но не в силах удержаться от этого. День за днем мои навязчивые идеи медленно доводят меня до безумия.
Черт. Я просовываю руку в боксеры, и мой член мгновенно утолщается под моей ладонью при виде того, как моя маленькая бестия выполняет движения своей утренней тренировки. В данный момент она на полу делает скручивания. Ее рубашка снова завязана, голый живот скользкий от пота, а рельефные мышцы пресса напрягаются при каждом повторении. Некоторые парни предпочитают, чтобы их женщины были мягкими и податливыми, но я никогда не видел очарования легкой добычи. Я живу ради острых ощущений от охоты.
Обхватив рукой свой живот, я провожу большим пальцем по кончику, размазывая капельку преякулята по бархатистой коже, пока с восхищенным вниманием смотрю видеозапись. Благодаря ей скручивания выглядят непринужденными, ее движения отточены и плавны. Я лениво начинаю поглаживать себя в такт каждому подъему и опусканию ее тела, затем увеличиваю темп, когда мои мысли возвращаются к тому, как чертовски приятно было прикоснуться к ней во время нашего вчерашнего небольшого поединка по борьбе.
Она взбалмошная, надо отдать ей должное. Я не ожидал, что она будет так сильно сопротивляться, и не думал, что она сможет поймать меня ударом прямо в нос. Странно, что это меня немного завело? Большинство мужчин не способны встретиться со мной лицом к лицу, но она не промахнулась ни на секунду. Меня это впечатлило.
Мое дыхание вырывается короткими вздохами, когда я сильнее трахаю свою руку, вспоминая о ней, прижатой ко мне, с глазами, полными огня и ярости, и мой оргазм начинает накатывать на меня с рекордной скоростью. Затем движение на экране моего компьютера привлекает мое внимание, когда Луна переворачивается на живот, чтобы начать отжиматься, и вид этой идеально круглой задницы — это то, что заводит меня. Я впиваюсь зубами в нижнюю губу, чтобы подавить стон, тело содрогается, когда липкие струйки спермы попадают на нижнюю часть моего пресса.
Как только эйфория освобождения проходит, возникает отвращение к себе. Я наклоняюсь, чтобы поднять с пола сброшенную футболку и убрать беспорядок на животе, затем продолжаю заниматься своими обычными делами, как будто это, блядь, не произошло только что. Как будто я только что не кончил сильнее, чем подросток-девственник, при воспоминании о том, как меня ударила по лицу девушка, которую я должен презирать.
Нет. Не девушка. Оборотень. Сверхъестественный монстр.
Сколько раз я должен напоминать себе об этом, прежде чем до меня наконец дойдет?
Отключив видеотрансляцию, я захожу на наш зашифрованный почтовый сервер, чтобы проверить свои сообщения, просматривая ежедневные отчеты от каждой из наших команд. По общему признанию, это то, над чем я неохотно работаю, отчасти из-за того, что Бена здесь нет, чтобы прочесть их за меня и рассказать о самых ярких моментах, как он это делал раньше. В отчетах нет ничего важного, поэтому я быстро перехожу к доске объявлений, не находя там тоже ничего нового.
Наконец, я бегло проверяю счета Гильдии, убеждаясь, что с нашими финансами все в порядке. Мы только что получили крупное пожертвование от другого ‘анонимного’ спонсора для финансирования прибывающего к нам подкрепления, но в остальном никаких изменений не произошло. Несмотря на то, что я отстал во всем за последние две недели, будучи пьяным в стельку, все остается по-прежнему.
Захлопывая ноутбук, я наконец вылезаю из постели и начинаю готовиться к предстоящему дню. В тот момент, когда я переступаю порог своей ванной, я съеживаюсь
