Шесть соток волшебства - Юлия Стешенко
Ярослав не пришел. Правда, он и не обещал… с некоторым запозданием сообразила Инга. Ярослав никогда не обещал, но всегда приходил, и вскоре она начала воспринимать это как данность. Само собой разумеющаяся часть ежедневной рутины, такая же, как чашечка кофе утром или пара шоколадных конфет в обед. Приятная вещь, которая просто случается — безо всяких к тому существенных причин.
Но ожидать того же от взрослого, ничем тебе не обязанного мужчины как минимум глупо. Да и при чем тут мужские обязательства? Человек может заболеть. Может потечь стояк в ванной, может возникнуть проблема на работе — да что угодно может произойти.
Да боже мой! Купил шаурму, траванулся и пару дней живешь по маршруту кровать-туалет. Ну что может быть естественнее?
Заливая логичными аргументами разгорающийся костер возмущения, Инга медленно шагала по ночному лугу, подсвечивая дорогу фонариком. Сзади, озабоченно пыхтя, следовала Наталья, прижимая к груди сумку с подарками.
— А им точно понравится? Может, надо было…
— Точно. Ничего другого не надо — у вас все именно так, как нужно.
На некоторое время Наталья притихла, и Инга вернулась к размышлениям о Ярославе.
Ладно, телефона у него нет… А компа? Комп ведь должен быть, он у всех есть! Можно написать в ВК, найти в телеге, попросить контакты в «ватсап»... Ярослав ни разу не попытался связаться с Ингой дистанционно. Ни одним из возможных способов. И ладно бы он был нелюдим… но нет. Обычный парень, в меру общительный, в меру смешливый. Допустим, их отношения не предполагают пожеланий доброго утра и признаний в любви на сон грядущий. Но картинку с котиками всегда можно послать. Котики — это святое! Все обмениваются картинками с котиками. И шлют мемчики. И скидывают фотки чего-то необыкновенного и поразительного, что внезапно попалось на глаза.
О господи! Да даже суровейшая зам.управляющего Ираида Сергеевна несколько раз скидывала в общий чат фотки бредущего по дорожке семейства уточек.
У Ярослава, похоже, даже желания подобного не возникало.
Эта двойственность сбивала Ингу с толку. Ярослав подавал противоположные, взаимоисключающие сигналы. С одной стороны, искренне заботился об Инге, делал для нее больше, чем иной муж делает для жены. С другой — уходя из ее дома, словно бы вычеркивал Ингу из жизни. И вспоминал о ней только следующим вечером, когда сворачивал от автобусной остановки на протоптанную уже тропинку.
Хотя…
Олег слал фоточки котиков. И сердечки по утрам. И картинки со спящими плюшевыми мишками на ночь. И что? Помогли тебе, сынку, твои ляхи?
Может, ну его в задницу, этот обмен фоточками? Если уж человек делает тебе ремонт и таскается по ночам на озеро пообщаться с водяницами — может, не стоит выдвигать к нему чрезмерные требования? Лучшее враг хорошего, от добра добра не ищут и все вот такое.
— Может, мне к берегу не подходить? Отдам все подарки и подожду в лесочке, — снова прервала размышления Наталья.
— К сожалению, не получится. Водяницам важно, чтобы вы извинились лично.
— Ох… — горестно застонала Наталья, споткнулась и громко чертыхнулась. — Ну вот какого хрена всегда именно так? Накосячит Димка, а проблемы разгребаю я.
— Потому что больше их разгребать некому, — честно ответила Инга. Что сказать еще, она не знала — да и не пришлось, потому что лесок закончился и впереди блеснула озерная гладь. В ярком свете луны вода казалась серебряной.
Спустившись к берегу, Инга остановилась, предусмотрительно оставив перед собой несколько метров суши.
— Я вернулась! — прокричала она в прохладную темноту. — И принесла подарки!
На этот раз ждать не пришлось. Из-под воды показались головы водяниц — одна, две, три, четыре, пять… Похоже, получать подарки явилось все население озера.
— Приветствую, — нежно пропела та же самая водяница. А может, не та же самая. Может, другая. Нежные фарфоровые личики, обрамленные длинными белыми волосами, выглядели совершенно одинаковыми.
— Приветствую, — склонила голову Инга и пихнула локтем Наталью. Та молча повторила жест. — Мы принесли одежду.
Приняв из рук длинную белую рубаху, Инга разложила ее на траве, тщательно расправив складки. Прохладный ветерок, раскачивающий камыш, почему-то даже не пошевелил легкую ткань.
— Благодарю… — выжидательно протянула водяница.
— Мы принесли сладости, — продолжила Инга. Опустившись на колени, она расставила рядом с рубашкой блюдца, наполненные конфетами и арахисом в шоколаде. Сзади Наталья торопливо пересыпала печенье «Юбилейное» из пакета в широкое расписное блюдо.
— И мы принесли вино, — откупорив бутылку, Инга плеснула на запад, на север, на восток и на юг, завершив темный круг, и перелила кагор в стеклянный кувшин. Воздух наполнился сладким, сбивающим с ног ароматом перебродившего винограда. — Давай, — прошептала Инга, и Наталья шагнула вперед.
— Вот мои дары. Простите ущерб, причиненный моим мужчиной. Он не хотел зла.
— Да. Твой мужчина просто глуп, — поглядев на конфеты, водяница стремительным змеиным движением облизнула губы. Язык у нее был узкий и темный. — Не пускай его больше на озеро.
— Не пущу, — истово закивала Наталья. — Простите его, ну пожалуйста! Дурак у меня муж, что ж тут поделаешь! Верните воду — а я уж за ним прослежу! И еще кагора куплю, хоть пять бутылок!
— Пять… — задумчиво нахмурилась водяница. — Пять — это хорошо. Приноси. Мы дадим тебе рыбу.
— Обязательно приду! Спасибо вам! Большое спасибо! И всего хорошего! — окончательно отошла от сценария Наталья, но, похоже, водяницы не оскорбились, поэтому Инга решила не вмешиваться. Вежливо кивнув озерным жителям, она ухватила Наталью за локоть и потащила к лесу. Та так и шла, спиной вперед, и размашисто, сгибаясь в поясе, кланялась.
— Русалки! Настоящие! — взорвалась она эмоциями, как только кусты закрыли ртутную каплю озера. — А хорошенькие какие — слов нет!
— Это не русалки, а водяницы, — голосом скучной учительницы поправила Инга. — А привлекательная внешность — всего лишь приманка. Они, знаете ли, хищницы, и выглядят так, чтобы не вызывать подозрений у добычи.
— У… какой добычи?.. — растерялась Наталья.
— У мужчин. На оленей и зайцев охотиться надо, а молодой парень, увидав симпатичную голую блондинку, сам в воду нырнет, — поделилась информацией Инга и тут же подумала, что это полностью объясняет отношение водяниц к мужчинам. С чего бы им проявлять уважение к добыче — к тому же не самой сообразительной?
— А. Вот как, —
