Тайна Драконьего Источника - Эрика Грин
— Знаешь, доченька, а ведь я когда-то даже научилась летать…
— Как? Разве драконицы летают?!
— Вообще-то нет, — улыбнулась кайя Агнита словно что-то припоминая. — Но меня вдохновила на это Элла, когда я помогла ей бежать из Креймод-холла. Она вот умела летать, чем и воспользовалась, обернувшись и улетев из проклятого замка.
Я потом, когда ушла от Ангуса с Кристофом, тоже попробовала и у меня получилось! Только потом пришлось забыть об этом из-за беременности. Да так и не пришлось больше полетать.
— Мама, а, может, так быть, что и я умею летать? — у Лили заблестели глаза.
— Пока не попробуешь, дочка, не узнаешь. — Агнита погладила Лили по рыжим роскошным локонам. — А ты спроси у сестры: вдруг она тоже обладает этой способностью?
— Мамочка, родная, спасибо тебе за то, что была откровенна. Давай ничего не будем говорить об этом папе? А с сестрой я обязательно поговорю о полетах.
Агнита поцеловала дочь в горячую щеку и прикрыла глаза в знак согласия.
Глава 23. Домой!
У Эрика не было сил на подробное повествование о своем приключении, но все-таки он поведал Райнеру основные моменты. Умолчал только об одном, о том, что белый старец — это был он сам через лет пятьдесят. Почему умолчал? Эрик и сам не до конца понимал, но какое-то внутреннее ощущение, что это должно остаться пока секретом, сидело внутри и не давало высказаться по этому поводу. «Ну, значит, так надо», — думал принц, неся свою тайну в сердце с образом любимой Айвены и будущего сына. Он сильно устал и едва слышал, что ему говорил, как всегда, возбудившийся от новостей Райнар.
— Брат, ты, конечно, молодец, что победил эту чертову куклу и вообще полностью справился с заданием. Но куда же подевалась эта ведьма? — беспокоился Торопыжка.
— Бес ее знает, — вяло отозвался Эрик. — Ясно только одно: если она еще раз объявится, то едва ли будет приставать к девочкам. Так что, скорее всего, попробует отыграться на тебе, брат.
— Да уж, перспектива не из приятных, — ухмыльнулся Райнар. Ну, ничего, как-нибудь отобьюсь! — Кстати, следующее испытание должна пройти Конопушечка. Я за нее что-то переживаю: она же в общем-то книжный червь, жизни не знает.
— Можно подумать, мы все жутко бывалые и опытные, — рассмеялся Эрик. — Обычного человеческого опыта у нас у всех с гулькин нос: росли в холе да неге, бед не знали. А что касается Лили, то знаешь, ее снадобья мне очень помогли, рана на шее быстро заживает. Так что Лили кое-что понимает в этой жизни. Кстати, твои цитаты тоже очень помогли, брат. А признайся: ты беспокоишься о Конопушке, потому что влюблен в нее!
Райнар порозовел и нахмурился. Будучи говорливым, парнем он мог болтать часами на любые темы, но чувства старался избегать. Ему казалось, что они, как птицы: сделаешь один неосторожный шаг или издашь какой-то звук, и они улетят. А еще после неудачного любовного опыта с Маритой, ему не хотелось в очередной раз выглядеть околпаченным шутом.
— Почему сразу «влюблен»? Ты, что, совсем не веришь в дружбу и общие интересы между парнем и девушкой? — поинтересовался он у Эрика.
— Верю, а как же! — весело отозвался наследный принц. — Но как только оказалось, что у меня с Айвеной много общего, то я понял, что влюбился в нее. Раньше мне казалось, что дружба — это что-то совсем другое, что-то обыденное, и что дружить можно только с какой-нибудь зубрилкой. А любовь, мол, — это карнавал, фестиваль фейерверков эмоций и сладких ощущений,
— А сейчас ты так не думаешь? — искоса глянул на брата Райнар.
— Нет, — Эрик задумался и устремил взгляд вперед, туда, где вдалеке уже виднелись разноцветные крыши Лоргрина. — Я думаю так: если мне хочется проводить все свое свободное время с этой девушкой, если с ней интересно поговорить обо всем на свете и приятно потискаться, да и в голову приходят мысли о том, сколько розовощеких пузанов мы с ней народим, — то это уже явно не просто дружба, брат.
Райнар призадумался. Почти все высказанное Эриком, он мог бы отнести к Лили. Только о розовых младенцах еще не задумывался. Наверное, его любовь еще не дозрела.
— И вообще, смотри, парень, — у Эрика при виде столицы словно прибавилось сил. — Девушки не будут ждать вечно, они хотят определенности. Им ведь детей рожать, и лучше не от стариков, а от молодых, красивых и сильных, как мы, — Эрик раскатисто рассмеялся и пришпорил коня: ему очень хотелось обнять невесту. Райнар пустился вдогонку. «Ничего, — думал он, — у нас с Лили есть еще время, она же пока не собирается замуж, ей интереснее научная работа, чем замужество. Да и непонятно, как она ко мне относится. Только как к другу? Я так сильно обжегся в первый раз, что теперь дую на воду. Кстати, вот спросить бы у Айвены, посмотрела бы она по капелькам, что обо мне Лили думает. Так ведь не скажет: они ж не только подруги, но и сестры, как выяснилось. Да, начудил дядюшка Ангус в молодости однако. Ладно, буду сопровождать Конопушечку в следующем испытании до Башни Стража Юга, там и определюсь».
Они уже подъехали к большим городским воротам, и их молодые сердца при виде родной столицы забились учащенно от радости, и при этом испуганной стайкой разбегались все тревоги. Здесь родной дом, здесь их ждут и любят.
Глава 24. У холодного очага
Айвена была счастлива, что Эрик вернулся. Та пара дней, пока его не было в городе, показалась ей вечностью. Она уже не представляла своей жизни без теплой улыбки и добрых, чуть насмешливых глаз этого парня. Даже странно вспоминать, что когда-то она на него злилась и старалась вести себя с ним, как настоящая Ледышка. «Ледышка давно растаяла, и, как весенний ручей, стремится к своему морю», — подумала девушка, вспоминая жаркие поцелуи своего жениха.
Жених! От этого слова у нее в груди загорался нежный огонь, словно она сидела у домашнего камина и наслаждалась домашним уютом. Которого в своем родном доме Айвена никогда не ощущала. В их доме очаг был холоден, даже когда в камине зажигали огонь промозглыми осенними или студеными зимними вечерами. Отец всегда был чем-то недоволен, постоянно критиковал жену, стараясь подколоть ее незаметно, но чувствительно. Айвене его колкости не доставались, но так хотелось, чтобы в их семье царила такая же теплая атмосфера, как, скажем, в доме Лундсенов. Она даже немного завидовала сестре, которая живет пусть с
