Лев для Валерьянки - Анна Леденцовская
— Надо найти Кейтсу и наконец разобраться хоть в чем-то. Вы ведь что-то знаете? Зачем бывшая хозяйка дома составила такое странное завещание? Надо собрать все вопросы и вместе поискать на них ответы. — Общаясь с покойным графом, Лера встала с кровати и подошла к зеркалу.
Плечо болело. Она оттянула пропитанную кровью ткань платья и осмотрела багровые отпечатки зубов на коже.
«Надеюсь, заживет быстро и без последствий, а вот отстирается ли платье — непонятно. Хорошо, хоть дырки на ткани почти незаметны, тут как раз кружево сверху», — утешила она себя и, расправив ажурную оборку так, чтобы все выглядело более-менее нормально, пошла искать парочку потеряшек.
Айло тенью скользнул за ней, неслышно ступая призрачными лапами по деревянным половицам.
Берта и Кейтсу они нашли в кухне. Парочка негромко переговаривалась о чем-то, заглядывая в большой ящик у окна. Стоило Лере войти, они отпрянули от него и друг от друга, как застигнутые врасплох заговорщики.
Айло первый устремился к непонятному ларю, нырнул в него любопытной мордой и, фыркнув, прокомментировал:
— Пф-ф. Ужин тут вы точно не сообразите. Горе-хозяйки. Такими запасами разве что жучка покормить или червячка какого.
Лера тоже подошла и сунула туда нос. Она же помнила, что что-то должно было остаться.
На дне деревянного, обитого металлическими полосами большого короба сиротливо стояла глиняная миска с одинокой котлетой, на которой кокетливо, как перо на шляпе, притулилась веточка зелени.
— Все понятно! Надо срочно пополнить запасы. — Валерианна развернулась и прихватила за рукав рубашки намылившегося на выход Берта с пунцовыми ушами, торчащими из светлой шевелюры.
— Я это… Волновался… и вот машинально, не заметил даже… и там на столике… ну и тут вот. Теперь нет ничего… — У парня и лицо заполыхало кумачом.
— Ну и ладно, что уж там. Значит, сбегаешь нам за продуктами, — спокойно заметила Лера. — Заодно блокнот или тетрадь мне купишь. Надо наметить план дел, составить список вопросов и записать все кусочки информации, которые нам покажутся связанными между собой. Сейчас только денег дам. А еще нам точно понадобится помощь с ремонтом дома. Ты же сможешь помогать? Вечерами. С нас ужины, с тебя помощь. Идет?
— Конечно! — Берт просиял улыбкой. — Я много что могу. И за продуктами ходить, и подремонтировать чего надо, крышу чинить умею, и камин, наверное, тут нечищеный.
Парень был рад оказаться полезным, а обещанные за работу ужины были для его прожорливого молодого организма прекрасным стимулом постараться.
— Только пусть тетрадь купит в лавке мьеста Уаррмара, — не преминул влезть с ценными указаниями хранитель. — Думаю, те, что в зеленом переплете, как раз подойдут для важных записей.
Эту информацию Лера передала Берту, намекнув блондину, что неплохо бы еще принести призраку извинения.
— Конечно, я прошу прощения, ваше сиятельство, — искренне покаялся Берт. — Только вот вы сказали — лавка Уаррмара? Она же с артефактами. Там, почитай, карандаш или, скажем, ложка какая-нибудь серебрушек десять будут стоить, а то и больше. За тетрадь и вовсе золотой отдать придется!
— Сколько? — Такие цены Лере были совсем не по карману. Она на десять золотых планировала прожить несколько месяцев, а то и больше и еще лавку открыть. Графское-то пособие утром было выдано только на ремонт, а не на закупку таких предметов роскоши.
— А что вы хотели? — Сиятельный лев явно не понимал, из-за чего сыр-бор. — Это же очевидно выгоднее. Артефактная тетрадь никогда не закончится. Там всегда будут появляться новые листы, и записи можно легко стирать или исправлять. Опять же, кроме хозяйки или наследников, никто их прочесть не сможет. У мейссы Лодраш как раз была такая. Я помню, она там все записывала.
— Так, может, совсем ничего тогда не покупать? Раз я наследница, то мне и блокнот старушки подойдет. К тому же там, вполне возможно, есть что-нибудь по интересующим нас вопросам, — оживилась Валерианна, надеясь, что старый ворчун не запамятовал, где карга хранила столь ценную вещицу. — Только еды все равно надо купить.
Идти обратно в спальню и рыться в чемодане в поисках денег Лере не хотелось, и она быстренько сбегала в гостиную за кошелем, оставленным графом Нейрандесом.
То, как трясет Кейтсу при виде бархатного мешочка, заметил бы и слепой, а Валерка таковой не являлась.
— Да покажи уже им и не трясись. Что сделано, то сделано. — Айло явно что-то знал и считал, что не стоит хранить подобную тайну. — Возможно, тогда все точно станет ясно. — Полупрозрачный лев уселся перед двуликой. — Он должен объяснить.
Дрожащими руками оборотница вытащила из-под рубахи кожаный шнурок, на котором висело кольцо. На гладком серебряном ободке изнутри виднелась гравировка с точно такими же непонятными символами, что и вышивка на кошельке.
— Айло считает, что граф Нейрандес, — голос Кейтсы был едва слышен, — мой отец.
Глава 15
«Снова вечер и снова посиделки. — Лера устало облокотилась на отмытый до блеска кухонный стол и, как на противного слизняка, уставилась на пухлую тетрадку, лежащую неподалеку. — Вот что стоило отыскать этот талмуд пораньше, а не убиваться в хлам, отмывая кухню? Или мне так не везет, или Айло что-то снова затеял».
Девушка с подозрением глянула на стул напротив, где уселся хранитель.
Призрачный лев графских кровей потребовал себе место за общим столом и теперь восседал, неэлегантно свесив корму с небольшого по сравнению с его размерами сиденья старой мебели. Спинка стула просвечивала сквозь него, но Айло это нимало не смущало.
— Странно, что только на середине открывается, — ворчал он, провожая алчным взглядом ложку тушеной картошки с мясом, исчезнувшую во рту Мохнатого Берта. — У наследницы должны открываться все страницы! Особенно последний, чистый лист для записей. Знал бы, что окажется бесполезной, не тратил бы столько времени, чтобы разыскать тетрадку. Могли бы и новую купить.
Настроение у аристократического предка Нейрандеса было отвратительным. Сначала его заставили заняться поисками старухиного блокнота, потом предъявили претензии, что книжица только показала, где найти в доме артефакты для уборки. А вишенкой, венчавшей недовольство сиятельства, было то, что белобрысый верзила с аппетитом ел. Айло в силу своей бесплотности был, разумеется, лишен этих радостей жизни, а Берт с таким смаком уничтожал провиант, что вызывал у
