Елизавета Премудрая, или Ква, босс - Марианна Красовская
— Я с тобой в одной квартире жить не буду, — еще по пути в лифт заявила Лиза Илье.
— Естественно! — возмутился Илья. — Я молодой и свободный мужчина, у меня личная жизнь бьет ключом и вообще! На кой черт ты мне там сдалась? Поселишься этажом выше. Там тоже моя квартира, эконом-вариант.
— И сколько же у тебя тут квартир?
— В этом доме четыре, — ухмыльнулся Илья. — А всего в Москве семь. Пока еще.
Лиза тут не удержалась и совершенно плебейски присвистнула.
— Ну я же не виноват, что уродился финансовым гением, в папочку, — пожал плечами Кощеич.
— А скромный ты в маму иль в бабушку?
— Нет, в маму я красивый, — радостно улыбнулся Илья. — Или скажешь “нет”? Признайся, Елизавета, ведь ты меня тоже считаешь красивым?
— Ты красивый и толстый парниша, — успокоила его Лиза.
— Я не толстый! — возмутился Бессмертный-младший. — Я мускулистый!
Лиза только вздохнула тяжело. Видимо, чтением классики Илья себя не утруждал¹.
Квартира “эконом-варианта” девушку впечатлила. Страшно представить, какая “не эконом”. Во всяком случае, эта была полноценно двухкомнатной, с огромной кухней и с застекленным балконом величиной с половину Лизиной комнаты в замке Кощея. Размеры огромной кровати наводили на грешные мысли. Лизавета покосилась на Илью. Да, он точно поместится.
— Значит, так, — сказал бодро и громко Бессмертный. — Утром, не позже половины девятого, я забираю тебя в офис, а уж домой будь готова добраться самостоятельно. По вечерам ко мне не ломиться. Если превратишься в лягуху — под дверью не квакать и ждать до утра.
— Да ты герой-любовник! — вскинула брови Лиза, не скрывая сарказма.
— И герой, и любовник, — с достоинством ответил Кощеич, пожимая плечами. — У всех свои недостатки.
— Я идеальна, — напомнила Елизавета. — У меня нет недостатков, пора бы признать этот факт и смириться.
Илья медленно наклонился к ее лицу, да так низко, что почти соприкоснулся носами. Лиза растерянно поглядела в его почерневшие вдруг внезапно глаза.
— У тебя, милая, есть один неприятнейший недостаток, — вкрадчиво протянул он. — Который, впрочем, легко исправляется. У меня есть и навык, и опыт, и… инструмент. Ты обращайся, если надумаешь, не стесняйся.
И пока, медленно заливаясь краской, Лиза осознавала, что он именно он сказал, негодник оперативно сбежал. Хлопнула тяжелая дверь. Пряча лицо в руках, Лизавета со стоном упала на пуфик в прихожей. Ну и как его понимать? То злится и дразнится, то намеки фривольные делает. Приходится констатировать: нет, это совершенно определенно не романтические отношения. Это… наверное, нечто другое. Своего рода дружба. Хотя… как там классики говорили? “Дружба между мужчиной и женщиной возможна при физическом отвращении?” Лучше даже об этом не вспоминать, ведь так хочется большего! Может быть, в офисе будет легче?
Разложила по полочкам огромного шкафа-купе свои немногочисленные вещи, прогулялась еще раз по квартире, протерла везде редкую пыль. Достала из холодильника йогурт и съела, с тоской посмотрев на красующиеся на этикетке калории. Постояла на балконе, рассматривая потоки гудящих машин. И читать не хотелось, и спать еще было рано. Хотелось мороженого и на Красную площадь. Больше знаковых мест в древней столице не вспомнилось. Лиза подержала в руках телефон и с сожалением отложила его. Нет, Илья дал понять очень ясно, что ее навязчивое присутствие в его планы совсем не входило. А жаль…
15-2
Телефон внезапно завибрировал и запрыгал по краю стола.
— Елизавета! — раздался бодрый вопль из трубки. Легок Илья на помине. — А пойдем погуляем?! Я тебя на метро покатаю, Москву покажу.
— Пять минут, Кощеич, — с трудом сдержав радостный писк, Лиза ответила. — Жди у подъезда.
Лиза быстро накинула красивое бежевое пальто, надела новые сапожки на каблуке, схватила сумку и выскочила в подъезд, где у лифта ее встретил Илья. Скептически оглядел девушку, покачал головой:
— Так и знал! Ты совершенно дурная. Куда на каблуках поперлась? Принять вид унисекс: кроссовки и теплая куртка. Живо переодевайся, я тут подожду.
Лиза со вздохом повесила пальто в шкаф: а так хотелось его выгулять!
Вечно эти мужчины все портят…
Но потом как-то вдруг быстро выяснилось, что джинсах и куртке она ощущала себя семнадцатилетней девчонкой, только теперь рядом был большой и сильный Илья, который смешил ее, переносил через лужи на руках, натягивал на нос шапку и заставил скупить половину продуктового отдела в супермаркете, ненавязчиво оплатив все это безобразие сам.
Лиза хотела сказать, что вообще не умеет готовить и даже не собирается учиться, зачем? У Кощея на базе осталась столовая, в голодное детство с поджаренными макаронами и вареными яйцами она уже не вернётся… Но Илья заявил, что он все сам умеет, а Лиза прекрасно помоет посуду и отстирает его вонючие после тренировок носки. Гномские, ручной работы. В стиральных машинах не место таким. Девушка покивала согласно: она забрала с собой с базы хозяйственного домового, с ним никакие носки не страшны.
Их прогулка настолько напоминала свидание, что Лизе отчаянно захотелось, чтобы они оба вдруг стали подростками и вели себя так, как Лизины сверстники там, в другой, прошлой жизни. Гуляли бы в обнимку до утра по темным улицам города, а потом, возвратившись к подъезду, долго стояли, любуясь на яркие и далёкие звёзды, запуская озябшие руки под куртки друг другу и целуясь, пока губы не заболят.
Вот только юность у Ильи наверняка была совершенно другая, без посиделок на грязных ступенек подъезда, без хмельных ёлочных гуляний с петардами и хлопушками под новый год и даже без потайных шалашей в кустах заброшенной парковой зоны. Было наверняка что-то другое...
— Илья, а как
