Нет, мой князь! - Александра Питкевич
— Это нечестный ход!
Я просто не знала, что ещё сказать. За какие такие заслуги предков, я вдруг получала целый сундук сокровищ в лице одного лорда?
— Отчего же? Я просто использую все доступные мне средства. Так что ты мне скажешь? Согласна быть моей супругой?
— А у меня есть варианты? — я улыбалась.
И вдруг, будто какая-то пелена накрыла лицо. Перед глазами, словно все было наяву, встала картина: я стою в большом белом холле госпиталя. В разные стороны расходятся залитые светом коридоры. Мимо снуют женщины в белых фартуках и чепчиках и строгие клирики. И все кланяются мне. Мне, и маленькой девочке, которую я держу на руках.
От неожиданности я отстранилась и с удивлением глянула на Филиппа;
— Ты знал, что у нас будет дочь?
— Я видел. Только что, — спокойно, словно ничего не произошло, кивнул лорд. — И невероятно этому рад. Но надеюсь, ты мне все же ответишь на вопрос.
Чувствуя себя загнанной в ловушку, но почему-то от этого невероятно счастливой, я вновь тихо засмеялась:
— Да. Да! Тысячу раз «да»!
— Вот и замечательно. А то мне оно страшно мешает в кармане, — удовлетворенно проворчал мужчина, и стремительным движением надел мне на палец кольцо. Растерянно моргая, я переводила взгляд с весьма довольного князя, на украшение на собственной руке, все еще до конца не осознавая, как все могло так стремительно произойти.
— И когда ты успел?
— Я таскаю его собой уже почти неделю, милая Мораг. И оно меня изрядно утомило. Так что теперь это будет твоя забота, носить фамильный перстень.
— Погоди, — мне нужно было больше, больше подтверждений, что все это не какая-то внезапная шутка. — Оно лежит в твоем кармане уже неделю, дожидаясь меня?
— Примерно так. Мы, Трианонские лорды, как оказалось, очень большие собственники, когда дело касается Зова. Самому с трудом верится, но когда мое кольцо на твоей руке и все его видят, как-то легче дышать. Ты ведь не хочешь, чтобы к утру я открутил пару голов?
— Определенно нет, — не очень уверенная, что сказанное можно считать шуткой, покачала я головой.
— Вот и замечательно. Тогда мы можем вернуться к гостям. И, думаю, стоит поторопиться. Кажется, я слышу рычание Арианны. Определенно, этот бал запомнят как самый скандальный в истории страны, — Филипп фыркнул, помог мне спуститься с собственных колен и поправить юбки. — И сдается мне, я знаю. Что именно могло так сильно вывести Ари из равновесия.
Эпилог
Как бы я ни была удивлена скоростью, с которой менялась моя жизнь все получилось вполне … правильно. Вернувшись домой вместе с родителем, рассматривая изящное кольцо с крупным камнем, я пыталась представить себе, как все будет, но не угадала.
Почему-то отец был доволен до крайности, когда направлялся в собственную спальню и что-то напевал под нос. Чмокнув меня в нос, словно пятилетнюю, барон потребовал вина и приказал слуге не выпускать собак на ночь во двор. Я знала, что батюшка станет писать большое письмо маме, рассказывая о радостном и таком неожиданном событии. Мама поверит не сразу, но и сама обрадуется. Она не раз говорила, что в нашей земле нет подходящих женихов, и вот, оказалась права. Я же, в отличие от отца, не могла придумать, чем себя занять. После всего случившегося, сна не было ни в одном глазу. Читать не хотелось вовсе. В голове, словно картинки из альбомов, мелькали красочные события вечера. Сердце грохотало, торопилось и чего-то требовало.
Даже избавив голову от десятка шпилек, скинув тяжелое платье и лежа в постели, я никак не могла успокоиться, вертясь, словно та мельница на реке. Мысли, мысли, одна подгоняла другую.
И тут, словно в ответ на мою бессонницу кто-то легко стукнул в окно. Вздрогнув, почти задыхаясь от разошедшегося сердца, я подскочила с постели, чудом не запутавшись в одеяле.
С той стороны, цепляясь за виноградную лозу и удерживаясь легко, без видимых усилий, улыбался Филипп.
Тело пронзила дрожь нетерпения и какого-то почти священного ужаса. Я еще никогда не чувствовала себя настолько порочной и непослушной дочерью. Но и на миг не задумалась, прежде чем отодвинуть щеколду, распахивая окно.
— Что ты здесь делаешь?
— Соскучился, — выдохнул Филипп и перемахнул через подоконник.
— Сумасшедший, — в моем голосе сквозило такое восхищение, что и самой не верилось, — отец тебя убьет.
— Поверь, я бы не рискнул явиться без его молчаливого согласия. Все же, твой родитель внушает некую тревогу. Не просто так герцог с ним считается.
— Хочешь сказать, что папенька знает о твоем визите? — мне стало совсем дурно, и я едва не упала, ухватившись за спинку кровати
— Абсолютной уверенности у него нет, но поверь, он догадывается, что я явлюсь.
— Филипп, это как-то слишком… — я не находила нужных слов, гладя на то, как князь скидывает пурпурный камзол, а затем и рубаху. Слабый свет уличных фонарей, что едва добирался до моего окна, вырисовал красивую линию торса заставляя сглотнуть.
— Никакого слишком, Мораг. Не переживай излишне, — Филипп широко зевнул, и потянулся, чувствуя себя весьма свободно в моих девичьих покоях. — Мы будем просто спать, не более того. Я невероятно устал, пока пытался отыскать тебя, и теперь не могу быть вдали и не выпущу из объятий до утра. Но на большее сегодня и не рассчитывай. Ложись.
Меня легко повернули в сторону постели и подтолкнули пониже спины, явно наслаждаясь тем, что попало под руки. С трудом сдерживаясь, чтобы не взвизгнуть, я отскочила и забралась под одеяло, наблюдая за тем, как князь скидывает остальную одежду.
— Чем же закончился вечер? — мне было нужно хоть что-то сказать, чтобы окончательно не оказаться во власти собственных фантазий.
— Ха! — Филипп скользнул под одеяло и крепко обвил руками мою талию, устраивая голову на ребрах. Его сонный, спокойный голос звучал глухо, спокойно. — Ари едва не порешила Данмиера. К счастью, все это случилось в банкетном зале и почти без свидетелей, но что-то между этими двумя определенно происходит. На моей памяти, Ари ни на кого так резко не реагирует, как на этого приятеля детства.
— И что же дальше? — я осторожно подняла руку, несмело касаясь темных волос князя.
— А дальше я собираюсь спать. Чего и тебе искренне советую, милая Мораг. А что касается Арианны… она уж как-то разберется. Правда, мне очень интересно, что такого между ней и Дамиером произошло в прошлом, что она зеленеет от одного упоминания его
