Мишель и Мышиный король (СИ) - Алёна Сокол
— Его Величество король Генри, — медленно проговорил Алек, — Правитель стражей и хранитель Короны Теней действительно показал цену своего слова.
Мишель перевела взгляд на Генри: его лицо побледнело, глаза сверкали сталью. Совершенно непонятно, о чем он думал, однако по тому, как он сжал ее руку, стало ясно, как сильно он волнуется.
Мягко убрав руки матери, Алек уверенно направился к Генри. Рыцари расступились, пропуская наследного принца в круг. Остановившись напротив бывшего друга, он проговорил:
— Все совершают ошибки, — и, помедлив, добавил: — Я не исключение.
Голубые глаза принца сияли решительностью, а руки сжались в кулаки.
— Я был неправ. Ослеплен болью и желанием отомстить. Извинения не способны вернуть тех, кто погиб от моей руки, — этот груз мне нести до конца жизни. Однако я могу пообещать тебе, что впредь ни один страж не пострадает по вине человека, — с этим принц протянул Генри руку. — Примешь ли ты мою клятву верности?
Глаза Мышиного короля расширились от удивления, а губы чуть приоткрылись, однако вместо ответа Генри протянул руку, перехватив принца чуть ниже локтя.
— Клянусь жизнью, что до конца своих дней буду заботиться о народе стражей, как о собственном, ставя их благополучие превыше собственного. Клянусь, что мир между нашими народами не будет нарушен по вине людей.
— Я принимаю твою клятву, — тихо проговорил Генри. — И возвращаю людям те же слова. Клянусь жизнью, что впредь стражи продолжат поддерживать порядок в обоих мирах и навсегда останутся верными союзниками людей.
— Да будет так, — торжественно кивнул Алек.
Их руки на миг вспыхнули магическим светом, а затем зал наполнился гулом возбужденных людских голосов, кто-то захлопал в ладоши, другие подхватили.
Наклонившись к Генри, Алек что-то сказал. Мышиный король кивнул и, отпустив руку принца, обнял Мишель. Тем временем королевская чета приблизилась к ним, остановившись напротив Генри и Мишель.
— Думаю, нам нужно о многом поговорить, — сказала королева.
— Хотите разорвать обоюдоострую присягу? — усмехнулся Генри. — Понимаю, ведь теперь на кону не только моя жизнь, но и жизнь наследника короны.
— Мы не станем подвергать сомнению решение сына, — подал голос король. — Думаю, у него были веские основания так поступить.
— Приятно слышать, — Генри чуть заметно склонил голову. — Вот только, думаю, наш разговор придется перенести, потому что сейчас мне нужно объясниться с другим человеком.
Он посмотрел на Мишель, и от его взгляда в ее груди стало горячо.
— Полагаю, эта девушка много сделала для всех нас, — сказала королева. — Могу я узнать твое имя, дорогая?
— Мишель, — отозвалась она, присев в неловком реверансе.
— Ты не принадлежишь нашему миру, — заметила златовласая правительница. — Но ты и не страж. Кто же ты, милая?
— Я просто… — начала Мишель, но Генри не дал ей договорить.
— Хранительница Короны Теней, королева стражей… Если только ты не против, — он взглянул на Мишель, и в робкой улыбке, появившейся на его красивом лице, ей почудилась неуверенность.
— Не против, — не пытаясь скрыть навернувшиеся на глаза слезы, улыбнулась она.
Генри притянул любимую к себе, приподнял над полом, закружил, отчего Мишель счастливо рассмеялась. А потом вместо того, чтобы опустить ее на землю, потянулся к ее губам, запечатав их обещание долгим поцелуем.
— Пожалуй, сейчас действительно не лучшее время для разговоров, — усмехнулась королева и, ухватив замерших статуями мужа и сына под руки, потянула их прочь от Мишель и Генри, бросив через плечо: — Однако помните, что мы будем с нетерпением ждать следующей встречи!
Эпилог
— Дочь погибшего Крысолова стала Мышиной королевой? — покачала головой миссис Шервуд.
— Кому, как ни ей знать, как усмирить пыл оборотня, — усмехнулся Марк.
Они сидели в пустой кофейне за столиком у окна, и первые лучи солнца раскрашивали темное небо оранжевыми мазками. Перед директрисой стояла чашечка кофе, а напротив устроился бородатый бариста с прозрачным, до краев наполненным льдом бокалом.
— И давно ты это затеял? — строго спросила миссис Шервуд.
— Кто знает? — он коснулся кожаных шнурков на запястье. — Честно говоря, я почти ничего не сделал. Просто создал вероятность.
— Как и всегда, — фыркнула она. — Ума не приложу, как ты это провернул в моем пансионе.
— Решил, что маленькой межмировой норки хватит, чтобы, скажем, впустить одного мышонка, который угодит в мышеловку, и другого — чтобы его спасти, — проговорил он, помешивая трубочкой лед. — Всего лишь вероятность. А вот что из этого выйдет, они решили сами. Ты ведь знаешь, чувства людей мне неподвластны.
— Ты дал Мишель ключ, — напомнила собеседница, осуждающе сверкнув изумрудными глазами. — Подвесил принца на елку.
— Вероятности, моя дорогая, всего лишь вероятности…
— А до этого вмешался в дела двух миров, не позволив стражам и их покровителям поубивать друг друга, — вздохнула она. — О чем ты только думал?
— Два разрушенных мира и одно одинокое дитя, по-твоему, лучше, чем моя новая вероятность, в которой каждый из этих троих станет по-настоящему счастливым? — приподнял темную бровь бариста.
— Разумеется, нет! — недовольно фыркнула миссис Шервуд. — И все же я настоятельно требую, чтобы ты оставил детей из моего пансиона в покое!
— Да ты с ума сошла такое просить! — воскликнул Марк, громко опустив обе руки на стол, от чего посуда жалобно дзынькнула. — Десятки сирот со всех миров под одной крышей! И у каждого за плечами — целая история. Разве можно не воспользоваться такой возможностью, чтобы создать новые вероятности…
— Марк! — властно одернула директриса. — Эти дети и без того многое вынесли. Я не позволю тебе проводить над ними свои дурацкие опыты!
— Но ведь с лапочкой Мишель все получилось прекрасно, — заметил бариста с хитрой усмешкой.
— Я тебя предупредила! — она поднялась, высокая и прямая, будто палка, и, положив на стол несколько монет за кофе, направилась к выходу. — И будь добр, верни замок в родной мир! По городу уже поползли слухи.
— Не волнуйся об этом. Береги себя, — бросил ей в спину Марк.
— Ты тоже, — не оборачиваясь, откликнулась она. — Надеюсь нескоро тебя увидеть.
— До встречи, — ухмыльнулся Марк.
Миссис Шервуд вышла. Дверь за ней закрылась, и некоторое время тишину нарушал лишь отголосок звона колокольчика. А потом кофейня заполнилась монотонным тиканьем часов. Едва он затих, столик у окна опустел.
Бонус
— Алек, дорогой, прошу, прекрати упрямиться и потанцуй хоть с кем-нибудь! — королева опустила руку на ладонь принца и чуть сжала пальцы.
Он вздохнул, нехотя оторвав взгляд от кружащихся по бальному залу Генри и Мишель. Они выглядели такими счастливыми!
— Не с кем здесь танцевать, — проговорил Алек, откинувшись на спинку трона.
