Лорен Донер - Мой сексуальный телохранитель
Дядя Омар объяснил ей это, когда она, будучи ребенком, захотела тоже превратиться в щенка и побегать вместе с дядей.
Для превращения человека в оборотня требовался укус, потеря крови и близость смерти. Укусить должен был оборотень в полном волчьем обличье.
Человека подводили к порогу смерти с помощью большой потери крови и шока тела, а потом оставалось лишь надеяться на слабый шанс, что тело примет обращение.
Большинство пытающихся измениться погибали от травм. По словам дяди Омара только одному из двадцати удавалось продержаться достаточно долго, чтобы процесс успел возыметь действие, и тело начало исцеляться.
Нет. Даже если бы Мика собиралась попытаться стать оборотнем, а она не собиралась, все равно не смогла бы осуществить задуманное. Дядя убьет любого, кто просто задумается о подобном.
И она совсем не хотела связываться с мужчиной, готовым подвергнуть ее жизнь столь серьезному риску.
Мика понимала, что рыцарство осталось в прошлом, но мечтала о мужчине, который будет защищать ее, а не толкать к опасности.
И прекрасно знала о недостатках совместной жизни оборотня с человеком. Ее родители измучились из-за отторжения стаей.
Их спас переезд, но Грэйди никогда не уедет. Мике с Грэйди придется противостоять предрассудкам стаи.
Тот факт, что он был сыном альфы, заставлял его еще больше хотеть женщину-оборотня. При чистокровном спаривании рождалось самое сильное потомство.
Тогда как дети Мики и Грэйди по законам оборотней будут считаться дворнягами.
В отличие от родителей, она воспитывалась с оборотнями. Грэйди был альфой по крови, значит, все его дети, несомненно, будут оборотнями, даже если родятся от человека.
У нее никогда не будет ничего общего со своими детьми. Мика навсегда останется другой, потому что в отличие от них не сможет перекидываться. Ей придется учиться справляться с маленькими оборотнями.
Она не сможет заменить Грэйди женщину-оборотня. Не подарит полуночных пробежек или собачьего секса в четвероногих телах. Мика прикусила губу, вспомнив о его разговоре по телефону.
Она могла поспорить, что он имел в виду животный секс с этой сукой, и, похоже, для Грэйди это важно.
Она ненароком слышала, как дядя с Минни шутили про их великолепный секс в другой форме. Ее от этого едва не стошнило, но Мика могла понять и их точку зрения.
И она не забыла, что ей рассказала Минни. Мать Грэйди была человеком.
А жена его отца вывела слово "сука" на новый уровень, когда отказалась принять Грэйди в семью из-за того, что он был рожден другой женщиной. Грэйди, наверное, чувствовал горечь и одиночество.
И теперь, вероятно, всеми силами стремился добиться принятия в стаю. Но выбрав себе в пару человека, гарантированно исключил бы всякую возможность получить желаемое. Плечи Мики поникли от поражения.
Грэйди ни за что с ней не свяжется, даже если сама она окончательно в него влюбится и захочет за него выйти.
Приходилось признать, что их роман не закончится хэппи-эндом. Грэйди мечтал вовсе не о ней. Если бы ему не тот вынужденный укус, он никогда бы до нее не дотронулся.
Он сам сказал, что она не стоит потери яиц. А дядя Омар кастрировал бы его, если бы Грэйди прикоснулся к ней до того, как укусил, ради спасения от оборотня в баре и поддержания мира между стаями.
В доме было тихо. Мика принялась гадать, чем сейчас занимается и о чем думает Грэйди.
Вероятно, размышляет, какая она заноза и сожалеет, что укусил ее. И едва Мика скроется из виду, побежит к своей оборотнихе за долгожданным животным сексом.
Зазвонил телефон, Мика испуганно вздрогнула и схватила трубку прежде, чем прозвучал второй сигнал.
– Алло?
– Я хотела позвонить тебе ночью, – тихо сказала Минни, – но Омар запретил. С тобой все в порядке? Я слышала, что произошло, и Омар очень расстроен. Он беспокоится. Собирался сам позвонить тебе, но побоялся. Решил, что ты возненавидела его за то, что он разрешил Грэйди тебя забрать, и, думаю, боится, не причинили ли тебе боли. С тобой все хорошо?
Мика помедлила.
– Проклятье. Он не был с тобой осторожен? Оборотни бывают грубыми, но ты, же человек, – прорычала Минни. – Если Грэйди причинил тебе боль, я скажу Омару, и он убьет сукиного сына.
– Нет, не надо. Он ни чего не сделал. Я в порядке.
– Что-то не похоже.
Мика растянулась на кровати и глубоко вздохнула.
– Это сложно, но я в порядке.
– Хочешь, я приеду?
– Нет. Пожалуйста, не надо.
– Ты немногословна.
– Ты хорошо слушаешь.
Наступила пауза.
– Ох. Он слышит наш разговор?
– Точно.
– Он не причинил тебе боли во время секса?
– Нет.
Еще одна пауза.
– Он был адом на колесах?
– О, да.
Минни хмыкнула.
– Я такое о нем слышала. От наших женщин, да и он постарался. Так в чем проблема? Намекни, и я предположу. Если он не сидит рядом с тобой, то меня не услышит.
– Я не знаю, что сказать.
Минни помолчала.
– У тебя появились к нему чувства? Ты кажешься расстроенной.
– Хорошее предположение.
– Он хороший улов, Мика. Если ты к нему что-то чувствуешь, зачем борешься? Я знаю, твой дядя не хочет, чтобы ты жила с волком, но Грэйди прекрасный мужчина. Ты могла бы выбрать, куда худшего парня. И поскольку знаешь о нашем виде с самого детства, вряд ли тебя ждет много сюрпризов.
– Дело не во мне.
Повисла еще одна долгая пауза.
– Он не хочет ничего, кроме секса?
– Бинго.
– Ты не можешь знать наверняка. Подожди неделю. Не верю, чтобы парень, проведя с тобой, столько времени, не влюбился. Любому мужчине чертовски повезет с тобой.
Мика молчала.
– Мика?
– Этого не произойдет, я уверена.
– Он так сказал?
– Весьма недвусмысленно.
– Почему? Он что, слепой? Тупой? – рассердилась Минни. – Ты мое дитя, и этот сукин сын должен знать, какое ему досталось сокровище.
– Я не ты, – тихо сказала Мика. – Понимаешь? Я другая.
Помолчав, Минни выругалась.
– Ева относилась к нему, как к дерьму из-за внебрачного происхождения и из-за того, что его мать была человеком. Его не устраивает, что ты человек? Ты на это намекаешь?
– Ты действительно умеешь слушать.
– Он упрекнул тебя этим? Оскорбил?
– Нет.
– Но то, что ты человек, является для него проблемой?
– Точно.
– Он ни за что не создаст семью с человеком? Он так сказал?
– Да.
– Ох, милая, мне так жаль. Он дурак.
Мика улыбнулась.
– Согласна.
Минни снова помолчала.
– Он тебе очень сильно понравился, да?
– Да.
– Настолько сильно, что его нежелание дать вашим отношениям хотя бы один шанс, причиняет тебе боль?
