Ведьма для ректора, или контракт с Чудовищем - Адриана Дари
— Что, думаете, я испорчу вашего преподавателя? — я подняла бровь и ехидно улыбнулась.
— Нет, вляпаетесь в неприятности, — ректор сверкнул изумрудом глаз и вернулся к делу. — Тут документы всех, кто в прошлом году проходил аттестацию по специальной артефакторике. Нужно понять, кто сдал, а у кого так и висит долг.
Я с тоской посмотрела на стопку личных карточек и ведомостей. С этим весь день можно было просидеть, а потом уйти в глухую ночь и проснуться с утра на какой-то из карточек студентов.
— Не волнуйтесь, я вам помогу.
А вот теперь я начала переживать ещё больше. Я буду не я, если не прокляну Чудовище ещё с десяток раз. А там, глядишь, и защитные силы артефакта кончатся. И станет поинтереснее.
Мы расселись по разные стороны от стола и по очереди брали из стопки личные карточки, сверяя оценки. Тишина в кабинете нарушалась лишь тихим шелестом листов и тиканьем часов, которые, как я не пыталась, найти не смогла. Ректор молчал, я тоже не спешила заводить диалог, опасаясь, что хрупкое перемирие между нами может нарушиться.
Пару раз мы касались пальцами, когда тянулись за одной и той же папкой. И эти касания отдавались лёгкой, приятной щекоткой во всём теле, не вызывая смущения или неловкости, как это было с магом. Обычно ректор уступал мне документ, а сам, пробормотав дежурное “простите”, брал следующий.
Я незаметно из-под ресниц наблюдала за ним, когда он сосредоточенно хмурился, губами прочитывал фамилию студента, а потом, вытянув палец, проводил по списку, чтобы проверить соответствие записей. Почему-то я не ожидала, что он может серьёзно относиться к делу. Считала, раз он легкомысленный сынок главного советника короля, то и делать ничего не будет. Но Эдгарн уже во второй раз сумел меня удивить тем, что ответственно относится к должности.
Спустя пару часов, когда я вот так же искоса поглядывала на ректора, он встал из-за стола:
— Вы стали часто отвлекаться, сона Ирис, — сказал Эдгарн, подходя к комоду. — Устали, наверное. Предлагаю сделать перерыв на имбирный чай с пирожными. Увы, вчерашними. Но ещё вполне съедобными.
Так он видел, как я на него смотрела? Вот Чудовище хитрое!
— Благодарю, я схожу в столовую, — фыркнула я, а сама зависла, наблюдая, как он одним движением руки нагрел воду в чайнике и уже заливал кипятком заварку.
По кабинету вмиг распространился мой обожаемый имбирный аромат, смесь свежести и остринки. Когда ректор добавил в чай лимон, я уже точно понимала, что ни в какую столовую не пойду.
Он налил чай до самых краёв и протянул мне. Я, как зачарованная, пошла на запах и без задней мысли схватила обжигающе горячую чашку. От внезапной боли рука дрогнула, и все содержимое выплеснулось на меня.
Эдгарн быстро сориентировался, на мгновение заморозил в воздухе кипяток, а меня притянул к себе. В результате весь мой имбирный чай оказался на ковре. Обидно. И больно.
Ректор, придерживая меня одной рукой, другой аккуратно взял мои горящие от ожога пальцы и завернул в магический кокон прохладного воздуха.
— Прости, я совершенно забыл, что не-драконы могут обжечься, — бережно осматривая кончики моих пальцев, с волнующей хрипотцой в голосе сказал Эдгарн. Он применил что-то из целительства, и боль сразу прошла.
— Как будто ты когда-то задумывался о других, — попробовала поворчать я.
Но как можно было ворчать, когда я была так близко к нему? Когда я тонула в чистой бирюзе его глаз, согревалась теплом его тела и, неожиданно для себя, понимала, что жду касания его губ на своих. Взгляд Эдгарна задержался на моих глазах, а потом внезапно переместился ко рту. Кажется, я сошла с ума, раз позволяю ему это.
Глава 19
Эдгарн едва касаясь провел тыльной стороной ладони по моей щеке, отводя выправившийся локон. Это действие взорвало во мне фейерверк незнакомых чувств. Трепет, волнение, жар. Все это разгоралось в груди, разливалось по телу, заставляло колени дрожать от волнения.
Ощутив прикосновение его пальцев на своей шее, я прикрыла глаза и чуть рефлекторно откинула голову, ожидая продолжение ласк.
— Иллидия, смотри на меня, — Эдгарн зарылся пальцами в мои волосы и притянул к себе.
Взглянув на него, я потонула в потемневших глазах. Мое тело отозвалось на этот молчаливый призыв, внизу живота сладко потянуло, и я рвано выдохнула.
Эдгарн был в миллиметре от моих губ, когда в дверь постучали. Резко вынырнув из обманчивого наваждения, я отпрянула от Эдгарна и поспешила отойти к столу. Что в этом чае было? Приворотное зелье? Так я вроде и отпить не успела.
Ректор нехотя выпустил меня из рук и пошёл открывать. В дверях стоял белый маг. Он приветливо помахал мне, но под гневным взглядом решил перейти к делу.
Я не сильно прислушивалась к тому, о чём они спорили (а это был именно жаркий спор) и решила переложить уже разобранные документы обратно в шкаф. К нижней папке прилип листок, который медленно спланировал на ковёр, пока я переносила бумаги. Чтобы не мусорить, я подобрала его и случайно выхватила взглядом подпись — имя моего бывшего начальника.
Не веря, что это действительно правда, я несколько раз перечитала текст.
“Как вы и требовали, сону Иллидию Ирис я уволил без оплаты и выходного пособия. Хотя считаю, что ваши претензии совершенно несправедливы, и я потерял лучшего работника…”
Метнувшись к столу, я дрожащими руками просмотрела остальные листы. Если моё предположение верно, то…
“Я не стала давать этой милой барышне отсрочку по оплате, как вы и просили. Но если с ней что-то случится в городе, то это будет на вашей совести, дон Фавори”, — а дальше шла подпись донны Мирры.
Это всё он.
— Чудовище, — процедила я, глядя на ректора, который как раз обернулся.
Весь мир в этот момент сконцентрировался на ректоре. Чудовище удивленно смотрел, не понимая, что на меня нашло. В повисшей тишине было слышно лишь тиканье невидимых часов, которое сейчас будто отмеряло удары моего сердца.
Потом взгляд Эдгарна упал на письмо в моих руках. Бирюза окрасилась зеленым, а в глазах промелькнуло осознание вины и растерянность.
Он в мгновение оказался рядом со мной и поймал за запястья.
— Иллидия… — начал он.
— Молчите, дон Фавори, — плотно сжав зубы и отчаянно сдерживаясь от того, чтобы расплакаться, перебила его я. — Если не хотите поймать новое
