Мария Снайдер - Испытание ядом
Мышцы его лица обмякли, а я задумалась, почему его так встревожило, что с обедом может быть что-то не в порядке. И я вдруг представила себе Ранда в более юном возрасте, бунтующим против власти командора и намеренно отравляющим его пищу. Но тут же отогнала от себя эту картинку. Ранд не мог умышленно портить блюда – он слишком гордился своими творениями. Значит, между ним и командором было что-то другое. Но поскольку я не была уверена, что наши взаимоотношения предполагают возможность обсуждения столь личных вопросов, то предпочла промолчать.
Мы были знакомы с Рандом уже две недели, но он по-прежнему оставался для меня загадкой. Его настроения менялись с непредсказуемой скоростью в самом широком диапазоне. Ранд любил поговорить и, как правило, брал инициативу в свои руки, лишь изредка задавая вопросы собеседнику. Иногда мне казалось, что он даже не слышит, что я ему отвечаю.
– Ну, раз уж ты здесь, может, попробуешь? – осведомился Ранд, снимая с одной из полок белый пирог. – И скажи мне, что ты об этом думаешь, – добавил он, отрезая мне кусочек. Ванильное тесто было прослоено малиновым вареньем и покрыто взбитыми сливками.
Я постаралась скрыть, что, откусив первый кусочек, я продегустировала его на наличие ядов.
– Приятное сочетание вкусовых оттенков, – ответила я.
– И все же чего-то не хватает, а я не могу понять, чего.
– Сливки слишком сладкие, – откусывая следующий кусочек, предположила я. – А тесто немного суховато.
– Я попробую еще раз. Зайдешь вечером?
– Зачем?
– Хочу услышать мнение специалиста. Это изобретение я собираюсь выставить на конкурсе пекарей в праздник огня. Ты пойдешь на него?
– Не знаю. – Валекс же заявил, что я не имею на это права.
– Кухонные работники пойдут целой компанией. Можешь к нам присоединиться.
– Спасибо за приглашение.
На обратном пути к кабинету командора меня посетила неприятная мысль. Валекс держал меня при себе лишь потому, что в замке все еще находился Брэзелл, который собирался уехать только после праздника. И если я соглашусь исполнить роль беглянки, что может произойти если об этом узнает Брэзелл? А что будет, если я случайно столкнусь с ним на празднике?
И поняв, что безопаснее будет находиться за стенами замка, я решила отказаться от обоих предложений – и Ранда, и Валекса. Но к тому моменту, когда я вошла в кабинет командора, Валекс уже одержал победу в споре, и я не успела открыть рот, как он начал объяснять, сколько я получу.
Если мне удастся продержаться целый день, сумма будет огромной.
– Испытание планируется провести во время праздника огня. Это напряженные дни для солдат. Может, отложить испытание на более позднее время? – осведомился Валекс, обращаясь к командору.
– Нет. Дополнительная суета лишь усложнит задачу преследователей.
– Ну что ж, значит, у тебя, Элена, есть всего несколько суток на то, чтобы подготовиться. По-моему, это вполне честно: ведь одни заключенные планируют побег в течение месяцев, а другие просто срываются с места при любой представившейся возможности. Так тебя интересует мое предложение?
– Да. – Слово сорвалось у меня с языка быстрее, чем рассудок успел возразить. – Только при том условии, что Брэзеллу об этом не станет известно.
– Разве то, что я предоставил тебе комнату в своих покоях, не свидетельствует о том, что я пекусь о твоем благополучии? – сухо спросил Валекс, и я поняла, что мои слова его задели за живое.
Обидев Ранда, я сразу же попыталась загладить свою вину. В случае же с Валексом мне захотелось причинить ему еще большую боль, только вот быстро выдумать, чем бы ему досадить, мне не удалось.
– Кстати о Брэзелле, – заметил командор. – Он сделал мне подарок. Новый десерт, который изобрел его шеф-повар. Он считает, что блюдо должно мне понравиться.
И командор Амброз продемонстрировал нам деревянную коробку, заполненную толстыми коричневыми брикетами, положенными друг на друга, как черепица. Все они были гладкими и блестящими, и лишь края выглядели неровными, словно их резали тупым ножом.
Валекс взял один кусочек и понюхал его.
– Надеюсь, ты еще не пробовал их.
– Нет. Но Брэзелл никогда не решился бы на то, чтобы отравить их. Даже для него это немыслимая дерзость.
Валекс протянул мне коробку:
– Элена, возьми, несколько кусков наугад и попробуй.
Я оглядела квадратики и выбрала четыре. Все они были размером с ноготь моего большого пальца и умещались в одной ладони. Если бы меня заранее не предупредили о том, что это десерт, я бы решила, что это кусочки коричневого свечного воска. Мой ноготь оставил на кусочках небольшие вмятины, а на пальцах появились жирные следы.
Я помедлила. Это приготовлено поваром Брэзелла, а я что-то не могла припомнить, чтобы он отличался изобретательностью. Но все опасения пришлось откинуть, ибо выбора у меня не было.
Поскольку кусочки казались мне воском, я и ожидала ощутить вкус воска. Я впилась зубами в один, ожидая, что он рассыплется, и, вероятно, на моем лице появилось такое изумленное выражение, что командор вскочил на ноги. Я ощутила восхитительный вкус.
Вместо того чтобы раскрошиться, кубик растаял у меня во рту, наполнив его самыми разнообразными вкусовыми оттенками. Привкусы сахара, горечи, орехов и фруктов сменяли друг друга. И только я собиралась назвать один, как он тут же сменялся другим. Ни с чем подобным я еще не сталкивалась. Не успела я опомниться, как все кубики исчезли у меня во рту, и более того, мне захотелось взять еще.
– Невероятно! Что это?
Валекс и командор обменялись недоуменными взглядами.
– Брэзелл сказал, что это называется «Криолло», – пояснил командор. – А что такое? Отравлено?
– Нет. Все в порядке. Просто… – Я не могла подыскать нужных слов. – Попробуйте, – единственное, на что я была способна.
Когда командор положил себе в рот кусочек, я пристально вгляделась в его лицо. Глаза его расширились, а брови изумленно поползли вверх. Через мгновение он облизнулся, словно пытаясь ощутить последние остатки вкуса, и тут же потянулся за следующим.
– Сладко. Оригинально. Но ничего необычного я в этом не нахожу, – промолвил Валекс, отряхивая крошки.
Теперь настала моя очередь обменяться взглядами с командором. В отличие от Валекса, ему явно понравилось новое угощение. Он умел ценить кулинарное мастерство.
Спорю, что эта крыса не продержится и часа, – донесся до меня приглушенный голос Мардж из-за закрытой двери кухни, в которую я как раз собиралась войти.
– Готова поставить пятьдесят против одного, что она не продержится целый день, и сто против одного, если кто-нибудь полагает, что ее не поймают. – После того как Мардж объявила ставки, кухня взорвалась от криков спорщиков.
