Рабыня демона «Золотой горы» (СИ) - Порохня Анна

- Ты знаешь кто твои друзья? - мягко спросил он, глядя на нее добрыми глазами.

- О ком вы говорите? - у Славы защемило сердце от предчувствия надвигающейся беды.

- О тех, у кого ты гостила на этой благодатной земле.

- Они не друзья мне! - девушка смутилась своей резкости и уже мягче сказала. - Это знакомство произошло не по моей воле.

- Я вижу, дитя. Ты хорошая и добрая девушка, попавшая в ужасную ситуацию, - священник ласково погладил ее по руке. - Мы можем помочь тебе. Скажи, - он замялся, опуская глаза, - ты имела сношения с кем либо из этих демонов?

- Демонов... - прошептала Слава, не в силах понять это слово, которое казалось ей фантастичным, вырванным из книг по эзотерике. - Нет, не имела...

- Пойми, дитя... Если ты обманываешь нас и носишь дитя от этого исчадия ада, то нам придется избавиться от него и тебя. Извини.

- Я говорю правду, - Славу испугали его слова. - Ничего не было.

- Это хорошо, но тебе все равно придется остаться здесь. Вернее не здесь, а в похожем месте, - сказал священник, виновато разведя руками. - Контакты с нечистью навсегда накладывают отпечаток на человека и только церковь может избавить тебя от этого.

- Что вы имеете в виду? В каком смысле здесь?

- В монастыре кармелиток, дитя. Ты примешь постриг, быстрее чем обычно, ведь твоя ситуация не терпит отлагательств.

- Но я не хочу идти в монастырь! - Слава вскочила со своего топчана и кинулась к двери. - Я ничего такого не сделала, чтобы томиться в этих каменных стенах всю жизнь!

- Ты просто не понимаешь, что отныне ты будешь под защитой Бога. Извини, но у нас нет выбора.

Священник встал и не обращая внимания на слезы расстроенной девушки, вышел из кельи. Слава кинулась за ним, но дверь захлопнулась перед ее носом и в замке повернулся ключ. Она вернулась на свой топчан и задумалась, решив во что бы то не стало сбежать из этих стен.

* * *

- Как он добрался до нас?! - взревел Ирадий и его глаза налились кровью. - Он что, возомнил себя центром вселенной?!

- Он хочет выманить нас, заставить сделать первый шаг, ибо у него есть план, - сказал Нимрод. - Он попробует использовать девушку, как приманку.

- Нет, он не настолько испорчен, - прорычал демон. - Он укроет ее от меня в каком-нибудь монастыре и будет насмехаться над нами! Он думает, что он сильнее!

Нимрод слушал отца, но образ Славы не выходил у него из головы - хрупкой и отчаянно испуганной, с большими блестящими глазами. Монастырь? Тогда он не увидит ее никогда. Если через монастырские стены и мог пробраться человек, то демону этого не сделать никогда.

- Где ты витаешь, Нимрод? - отец смотрел ему прямо в глаза, словно пытаясь прочесть в них его мысли. - Ты слышишь меня?

- Слышу. Оставь ее в покое. Давай уедем на другой конец света и пусть этот Джекобс со своими святошами бегает за нами хоть всю жизнь.

- Нет, сын. Если он хочет войны, то он ее получит.

Глава 7

Нимрод ходил из угла в угол, меряя шагами длинную комнату. Слова отца не выходили у него из головы и его мысли были полностью прикованы к девушке, находящейся за пределами досягаемости. "А если самому, в тайне от отца, забрать ее из лап Джекобса? Увезти ее далеко отсюда, спрятать и молчать. Молчать, чтоб отец никогда не узнал о ней... Как тогда повернется его жизнь? Возможно он получит то, о чем мечтал целую вечность... Хрупкая росомаха окажется в его руках и он не таясь будет ласкать ее и проводить долгие предрассветные часы обняв ее на широкой кровати..."

Нимрод остановился и уставился невидящим взглядом в стену, борясь сам с собой, и чувствуя, как страсть побеждает все остальные чувства. «Нужно узнать где находится Джекобс... хотя где он еще может находиться, как не в аббатстве Сан Меркуриале, где даже земля заставит гореть его адским пламенем. Старинное место, таящее в себе мощное, намоленое веками, биополе, в которое соваться было равносильно самоубийству...»

Но если он рискнет, то цель оправдает средства. Даже сейчас он не мог понять, чем очаровала его эта маленькая женщина - его и отца. Что-то было в ней щемяще родное, которое не хотелось отпускать, смаковать его и не делить ее ни с кем. Но эта игра была опасна с двух сторон... С одной стороны монастырь с его святостью, а с другой предательство отца, который всегда помогал и поддерживал его... Нимрод присел возле камина и провел раскрытой ладонью над пламенем огня, задерживая руку и позволяя языкам огня облизывать его пальцы.

- Что же делать? - вслух сказал он и его голос показался ему чересчур громким в тишине комнаты. - Что же делать?

* * *

Слава пристально наблюдала через окошко кельи, как во двор аббатства вошли три монахини, как три черные вороны, следуя друг за другом. Они скрылись в здании и девушку охватили нехорошие предчувствия. И действительно, скоро в коридоре послышались гулкие шаги, дверь в келью открылась и она увидала этих трех ворон в сопровождении старого священника.

Женщины с бледными бесцветными лицами уставились на нее изучающими глазами, а священник показал на нее рукой.

- Вот и она, матушка Тереза. Надеюсь, вы наставите ее на путь служению Богу и вскоре мы все возрадуемся рождению новой монахини в монастыре кармелиток.

- Я тоже надеюсь, преподобный Август Джекоб, - ответила самая старая из женщин. - Только ради ваших заслуг перед Господом я переступаю через порядок.

Священник нагнулся и зашептал ей что-то на ухо, отчего глаза монахини стали увеличиваться в размерах.

- Это совсем меняет дело! - воскликнула она. - Если она будет противиться, пусть несколько дюжих монахов посадят ее в машину, а дальше мы разберемся сами.

- Прости дитя, но так будет лучше, - тихо сказал священник и вся процессия покинула келью, с интересом поглядывая на расстроенную девушку.

Примерно через полчаса ее вывели в длинный коридор и повели по крутым лестницам к выходу из аббатства.

Под самым порожком стоял небольшой микроавтобус, возле которого крутился еще один монах, лицо которого было скрыто капюшоном.

- Брат, это ты будешь сопровождать девушку и монахинь к монастырю?

Монах кивнул и забравшись в авто подал руку Славе, которая безропотно взяла ее и согнувшись влезла в салон машины.

Сразу же из аббатства появились монашки и тоже загрузились в микроавтобус, приветствуя монахов молча, лишь кивком головы. Они устроились позади Славы, а ее провожатый сел так, что она оказалась зажатой между окном и его плечом, обтянутым черным сукном. Водитель хлопнул дверкой, мотор заурчал, и стены аббатства стали медленно отдаляться, теряясь за домами и высокими деревьями...

Автомобиль полз, как черепаха, по людным улочкам, пока наконец не выехал на проселочную дорогу, убегавшую вдаль между полями. Было жарко и душно, пыль врывалась в раскрытые окна, и черные клобуки монахинь моментально покрылись серым налетом.

- Закройте окна, уважаемый, - недовольно крикнула матушка Тереза, отряхивая черный материал от пыли. - Дышать невозможно!

- Я думаю, ваше путешествие окончено, - вдруг сказал сопровождающий её монах по имени Антонио и Слава испуганно зыркнула на него, узнав этот низкий хриплый голос.