100 свиданий с ведьмаком (СИ) - Гусина Дарья

— А на презентации инновационные технологии, на базе наномагии и магмеханики, — пробурчал ведьмак.

Настроение почему-то катилось куда-то… в бездну. Стоило вспомнить про Марью, и стало еще пакостнее. Но он должен пойти. Докопаться до истины. Какой? На этот вопрос ответа у Еси не было. А было ощущение приближающейся беды. Словно часы внутри тикали: нужно успеть. А что успеть? Наверняка та тварь навья только пугала. Не решится нечисть ратью на город пойти. Не было такого никогда.

Беляна вдруг подпрыгнула, словно ее укусили. Произнесла беспокойно:

— Дайте магическую клятву, что никому не расскажете про то, что тут видели!

— Ничего мы тут пока не видели, — резонно заметил Изя, с хрустом хлопая себя по щеке.

— Все равно! Дайте! Оба!

Клятву дать они не успели. Из всех щелей, с веток и из под камня поползло, разлетелось светящееся, призрачное.

— О! Ого! — завопил Изза, поджимая ноги. — Что ЭТО?!

Елисей вскочил, оглядываясь. Такого количества посмертий разом, в одном месте, он не видел никогда. Иногда души погибших животных, гораздо реже людей (мутные, дрожащие посмертные отражения — на создание и поддержку призрака требовалось немало энергии), застревали в городе на пересечениях магических линий, подпитываясь спонтанными выбросами природной магии.

Пару раз во время дежурств в Дозоре встречались Елисею тени кошек, собак и птиц. Но… Благая Правь… это же феномен какой-то! Они еще и звуки издают! И материально воздействуют: на нос Есе села призрачная бабочка, защекотала крыльями, ведьмак оглушительно чихнул. Паноптикум на несколько секунд разбежался, затем замельтешил снова. Через пару минут исчезли мелкие бабочки, жуки и крошечные светящиеся муравьи в траве. Еся даже понял, почему: каждая тварь собирала заряд, и чем меньше размер, тем быстрее истощалась посмертная манифестация.

— Откуда? — выдохнул Елисей.

— Это камень, — быстро проговорила Беляна. — Он этот… артефакт. Ах, вот и Пуся! Пуся, Пуся, иди ко мне!

«Пуся» оказался молодым призрачным лисом с капканом на ноге. Еся понял, с каким расчетом его посвятили в тайну сада и вручили лом.

Лис подтащился к Беляне, доверчиво разлегся в траве, выставив молочное прозрачное пузо. Белка сцапала лисенка, деловито проговорила:

— Я держу, а ты снимай.

— Он… ненастоящий, — усомнился Еся, с некоторым содроганием наклоняясь над зверем в руках Белки. И как она его держит? Он же манифестация!

— А кусается, как настоящий, — с невинным видом заявила Белль. — Поэтому я буду его гладить, а ты капкан открой.

Лис, как оказалось, был в благодушном настроении. Пару раз щелкнул клыками в опасной близости от руки Еси, мол, ты, ведьмак, старайся, да не перестарайся. К удивлению Елисея, капкан воздействию поддался. Заскрипел, раскрылся и свалился в траву.

— Получилось? — осторожно спросил с камня Изя.

— Да! Ой, нет! — Белка горько вздохнула.

Капкан померцал, исчез из травы и появился на ноге лисенка. Тот беспокойно дернулся.

— Тише, тише, Пуся, — со слезами в голосе проговорила Беляна. — Мы что-нибудь придумаем.

— А что тут думать? — пожал плечами Елисей. — Это посмертная память. Он попал в капкан и… помер. Капкан не с лиса снимать надо, а с его костей.

— Гениально! — пробормотала Беляна, с восхищением глядя на Есю.

Тот уже приосанился, готовясь гордо признать: да, такой я, сообразительный. Но Белль добавила:

— Правду говорят: талант не пропьешь и в кальян не выдуешь.

И откуда только про кальян узнала? Изя небось разболтал, трепач комический. Слегка надувшийся Елисей нехотя поделился предположением:

— На рассвете они по местам попрячутся… ну, где прикопали их.

— Точно! — обрадовалась Белка. — Тогда и узнаем, где Пуся живет! Правда, Пуся?

Лисенок заурчал, подставляя голову под тонкие пальцы Белль.

— Зачем ждать? — Изя спрыгнул с камня, аркой поднял руки над головой.

Между ладонями засияла радуга.

— Глаза прикройте, — посоветовал лепрекон.

И в ладони хлопнул. Елисей увидел белую вспышку даже через веки. Зверье рвануло кто куда. Когда ведьмак открыл глаза, Пуси на руках Беляны уже не было. Сама она хлопала глазами и терла веки.

— Там, — показал Изя, которому яркий свет неудобств не составил. — В углу, вон.

— Тебе точно именно такой питомец нужен? — кисло поинтересовался ведьмак, догадываясь, кто будет копать. — Могу котеночка подкинуть. Породистого.

— Лопата в сарайке, — любезно подсказала Белль.

Кости лежали неглубоко. Лопата пару раз звякнула о что-то, даже искру выбила. Люк канализационный? Почему тут? Колодец? Непохоже. Еся осторожно отделил капкан от того, что прежде было лапкой лисенка. Закопал кости назад и снял слой слежавшейся травы с круглой крышки, закрывающей что-то рядом с местом упокоения Пуси.

— Не знаю, — растерянно сказала Беляна. — Я в конторе план дома и сада подписывала. Нет на нем никакого люка. Может, просто каменюку лишнюю прикопали?

— Тут буквы какие-то, — сказал Изя, носком туфли счищая мусор с люка. — Похоже на саалавит. Это мертвый язык, на нем тут лет пятьсот назад разговаривали, в основном маги.

— Прочесть сможешь? — поинтересовался Елисей.

— Я же сказал, мертвый, — веско заявил лепрекон. — Как говорит дядя Эша, когда расставляешь жизненные приоритеты, не давай шанс хобби и фобиям. Ценная археология давно выкопана, а психиатры берут, как ювелир дядя Мерцель за то, чтобы хрусталь из люстры вашей бабушки стал бриллиантом в обручальном кольце вашей невесты и она до самой свадьбы думала, что так оно и есть.

— Так бы и сказал, что не учил этот… салаавит. Потом выясним, что там за буквы, — Еся зевнул. — Я домой. Завтра заеду в пять.

— Зачем так рано? — возмутилась Белка.

— Чтобы ты случайно не увлеклась мертвой фауной и дошла таки до нашего свидания, — пояснил Еся. — Я тебя насквозь вижу, небось уже думаешь, чем их кормить. Призраки НЕ ЕДЯТ.

Беляна неуверенно фыркнула.

… Он действительно заехал за Беляной пораньше. В машине кисло покосился на ее круглые коленки. Все хорошо: и платье новое, синее со скромной вышивкой на плече, и чулки чуть темнее ноги, со швом сзади, и туфли красивые… Но коленки… И плечи — слишком открытые.

— Ну что, вылез твой Пуся? — поинтересовался Елисей, отъезжая.

— Нет, — вздохнула Белль. — Должно быть, испугался света. Я хотела проверить, правда ли капкан спал.

— И, подозреваю, до утра ждала.

— Подождала… немного. Сейчас ночь короткая.

— Ага, немного… Рабочих предупреди: пусть пораньше приходят и раньше уходят. Мы с Изей обещали не рассказывать, а они нет.

— Да, ты прав, прав, — Беляна послушно закивала.

На панель машины спланировала вечерняя газета. Сложила бумажные крылья, свернулась в трубочку. Сервис для вип-подписчиков — доставка в любую точку города.

— Новости почитай, — буркнул Еся, следя за дорогой. Дорожные полицмены на серебряном мосту между Торговым Кварталом и Сити-кругом вяло ему кивнули.

— Она магическая. Я не умею, — недовольно ответила Беляна.

Еся цокнул языком:

— Ты что-то недоговариваешь, красна девица? Нежить призрачную видишь, а газету прочесть не в состоянии?

— Нежить, — Белка фыркнула, — у нас любой выпивоха из трактира и нежить, и нечисть видит. Вот отец мой тоже как домой упитый доберется, маме в красках рассказывает, как его нечисть лютая полночи по буеракам водила.

— Смешно.

— А если серьезно, то и немаги призраков видят очень даже прекрасно. И мама моя видела. И отец, по-настоящему, однажды, дух девушки с мельницы, она у нас в озере живет.

— Угу, видят, но призраки к ним на ручки не просятся. И вряд ли у них получится духа за ушком почесать.

— Ну-у-у, — протянула Белль, — наверное, это из-за камня-артефакта. Я немаг, не маг я — и точка! Нас в школе много раз проверяли. Я даже не представляю, как она работает, эта ваша магия, честно!

— Очень просто работает, — пояснил Елисей, — в мире все энергия. И аура человеческая — энергия, и природные эманации. Видишь? — он подержал ладонь над газетой, она вспорхнула над панелью, развернулась, засветилась, чтобы темные буквы лучше читались в сумерках. Куда падал взгляд, там буквы становились больше. — Я всего лишь выпустил частичку своей магии. Контур впитал силу и активизировался. У кого-то потенциал сильнее, у кого-то слабее, у кого-то заточен под одно, у других — под иное. Попробуй, перелистни магией.