Золотые пески Шейсары. Трилогия (СИ) - Лайм Сильвия

– Так ты скучала или нет? – повторил вопрос мирай, заставив ее замереть возле себя всего в десятке сантиметров.

Несколько секунд Иллиана молчала, пытаясь найти правильный ответ. Ведь если она ответит «Да», значит, признает свое поражение перед ним. Фактически это может означать, что она готова на все, что он потребует.

Ведь ей самой это нравится.

Если же она ответит «Нет»…

Мираям нельзя отвечать «Нет».

Но неожиданно Торриен позволил ей промолчать, проговорив:

– Я вот скучал…

И что-то в его бархатном, низком голосе было такое, что дало понять: он не лгал.

От осознания этой простой мысли в груди девушки будто перевернулось что-то.

С этими словами он положил ее ладонь себе на сгиб руки и повел мимо паланкина по широкому тротуару подальше от дороги. Туда, где впереди виднелся красивый, переливающийся брызгами, как бриллиантами, фонтан.

– Мы не поедем сегодня? – удивилась Иллиана.

– Нет, – покачал головой Торриен. – Я хотел просто погулять с тобой. Показать город. Ты ведь никогда не была в Верхней Шейсаре, верно?

– Верно, – ошеломленно выдохнула она, не веря, что не будет никакого подвоха.

– Ну вот, – кивнул мужчина, крепче прижимая ее руку к себе, отчего под кожу девушки раз за разом проникали жгучие искры. – Конечно, в центр города я тебя провести не смогу, там слишком много народу. Мы неизбежно привлечем лишнее внимание. Но по окраине вполне сможем прогуляться. Здесь тоже очень красиво.

Говоря все это, Торриен не смотрел не нее. Взгляд его был направлен вдаль, а потому было совершенно невозможно даже предположить, о чем он думает. Понять, правдивы ли его слова.

И потому Иллиана тихо выдохнула:

– Но зачем тебе это?

Она действительно не понимала. У всего должна быть причина. Если мирай желал ее как женщину, то мог просто взять. Если хотел сделать своей избранницей и забрать в Верхний город – просто забрал бы. Но вот так… гулять?

Торриен повернул голову и внимательно посмотрел ей в глаза.

– Вариант, что я просто хочу приятно провести время с красивой девушкой, не подходит? – уточнил он, и уголки его губ дернулись вверх.

Иллиана покачала головой.

– Мне кажется, у вас здесь достаточно красивых девушек…

Торриен беззвучно усмехнулся и вновь посмотрел вдаль.

– Тогда прими как данность, – ответил так, что стало ясно: объяснять он не станет.

Некоторое время они молча шли бок о бок, касаясь друг друга. Иллиана рассматривала золотящиеся крыши домов из белого камня, высокие фонари, покрытые причудливой резьбой, огромные скамейки будто из серебра. И каждый раз внутренне вздрагивала, когда Торриен случайно во время ходьбы прижимался к ней чуть сильнее. Одновременно она вдыхала его тонкий, такой слабый для человека, но достаточно яркий для нее самой аромат. Сегодня горячий и терпкий, как утренний кофе, с легкой пьянящей нотой дикого винограда.

– Кстати, я права, что у вас в городе совсем нет карет? – вдруг задала она вопрос, который ее давно мучил. – Почему вы ездите на паланкинах, ведь это такой труд для носильщиков?

На этот раз Торриен ответил охотно. Видимо, ему самому хотелось просто поговорить, не задумываясь о причинах и последствиях, без игр и недомолвок. Вот только много ли они могли обсудить на таких правилах?

– А ты сама не догадываешься? – улыбнулся он.

Иллиана покачала головой.

– Оглянись, посмотри вокруг, – махнул рукой он тогда, предоставляя ее вниманию широкие чистые дорожки, гладкую, полированную плитку под ногами, идеально выстриженные кусты и цветущие тюльпаны.

– Все еще не догадалась? – переспросил он.

И девушке вновь пришлось покачать головой, несмотря на то, что ответ уже вертелся на языке. Слишком уж разительно отличался Верхний город от Нижнего своей кристальной чистотой. Этого было нельзя не заметить.

– Потому что от лошадей очень много грязи, – наконец ответил мужчина. – Мы не любим грязь. Наши улицы тщательнейшим образом убираются, дороги и тротуары моются с мылом раз в несколько дней. А от лошадей неизбежно будут нечистоты. Конечно, по окраинам города каретам ездить разрешено. Ведь ты въехала сюда как-то. И если требуется какому-нибудь мираю из отдаленных районов попасть во дворец, что в центре, то, само собой, он поедет не в паланкине, иначе добираться придется долго. Но есть и царская часть Верхней Шейсары, где появляться лошадям и любым другим животным, кроме змей, запрещено.

– Вы очень чистоплотны, – только и сказала девушка, с трудом представляя, сколько сил нужно вложить, чтобы мыть улицы с мылом раз в несколько дней.

Торриен фыркнул.

– Просто частенько многие из нас любят передвигаться в истинном облике. А, как ты понимаешь, пачкать хвост никому не хочется.

Он повернулся к девушке и, остановившись, весело ей подмигнул.

– Мы, знаешь ли, очень щепетильны в вопросе своих хвостов. – И губы его растянулись к ушам.

Это было так неожиданно и забавно, что Иллиана не смогла не улыбнуться в ответ.

Несколько секунд они просто смотрели друг на друга, и от взгляда смеющихся золотых глаз у Иллианы внутри все переворачивалось. Рядом шумел фонтан, и искрящаяся водная пыль оседала на их лицах, рисовала в воздухе над головами радугу.

В этот момент девушке вдруг показалось, что мирай вот-вот ее поцелует. Она опустила взгляд на его изогнутые полные губы, и лавина жара будто ухнула куда-то под желудок. Ее дыхание стало прерывистым, редким. Ей так отчаянно захотелось почувствовать прикосновение его губ, что в ушах зашумел пульс, а перед глазами заплясали разноцветные круги.

Будто подтверждая эти мысли, Торриен медленно обхватил ее подбородок, его взгляд прошелся по ее лицу, остановившись на влажном приоткрытом ротике, и замер, потемнев.

Иллиана задержала дыхание, чувствуя, как кружится голова.

Но внезапно Торриен отстранился и, сцепив руки за спиной, посмотрел вдаль.

– А вон и храм Иль-Хайят, – сказал невозмутимо. – Хочешь посмотреть поближе?

Иллиана хватала ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. Кровь прилила к щекам, стало жарко и… стыдно.

Получается, она хотела его поцеловать, а он ее – нет?

«Какой вздор…» – мелькнуло в голове возмущенное.

– Храм? Конечно, хочу, – кивнула она так, словно ничего особенного не произошло. – Заодно расскажешь мне о вашей богине.

Торриен кивнул, но на губах его то и дело появлялась слишком уж понимающая усмешка.

– К сожалению, совсем близко мы подходить не станем, – начал говорить он. – Храм стоит берегу озера, и там много мираев. Но я знаю одно отличное место с видом на храм. А рассказать про богиню тебе, мое сокровище, смогу по пути.

Иллиана снова взяла под руку Великого змея, незаметно кусая губы. Нереализованные фантазии жгли изнутри. И теперь, прикасаясь к Торриену, еще сильнее вдыхая его аромат, она чувствовала, как в груди, желудке и внизу живота словно по очереди скручивались раскаленные змеи.

– Надеюсь, рассказ будет интересным, – проговорила она, не проконтролировав сорвавшиеся с губ резкие слова.

Но Торриен не обратил внимания:

– О, весьма, – улыбнулся он. – Ведь я расскажу тебе, как родилась первая нагиня…

Мужчина повел ее немного в сторону от основной аллеи, по которой они все это время шли, свернув на узкую тропинку, пролегающую среди пышных кустарников.

– А далеко то место, куда мы идем? – уточнила девушка, с удовольствием рассматривая крупные цветы, как драгоценные камни сверкающие среди изумрудной зелени.

Иллиане нравилось здесь, хотя она и не хотела признаваться себе в этом. Страшнее всего – бояться собственных желаний. Но именно это и происходило сейчас с ней.

– Нет, совсем рядом, – кивнул он, указав рукой на цепочку небольших беседок примерно в ста шагах впереди. Они располагались на возвышенности, почти на самом краю невысокой скалы, под которой начиналось озеро. Получалось, что те, кто находился внутри беседок, могли любоваться безупречной водной гладью цвета светлых сапфиров и храмом Иль-Хайят, расположенным на острове в центре озера.