Отыщи (во мне) демона (СИ) - Моревна Марья
— Не пугайся, комбинезон не понадобится, эта пещера немного другая, — успокаивающе произнес Кайлар. — Или совсем другая. Не знаю, посмотришь и сама решишь.
— Я и не пугаюсь, — прозвучало по-детски сердито.
Кай не растерялся. Чуть замедлился и приобнял меня за талию. Легонько, но через рубашку я очень хорошо чувствовала горячую ладонь. В прямом смысле, горячую, практически кипяток.
— Отлично, я понял — объятия тебя не страшат, и все было не плохо… значит еще обязательно повторим.
Пусть шутит сколько влезет, просто не буду на это реагировать. Я на ходу отшагнула в сторону, и его рука соскользнула, не предприняв попытки меня удержать.
— А температура тела, — поинтересовалась я. — Ты ее как-то регулируешь? Или она меняется независимо от твоей воли?
— И то и другое. При большом желании я могу этим управлять, но чаще всего она скачет сама по себе.
— Насколько часто? При эмоциональных всплесках? Как обычная магия? — я вспомнила, как искрили мои пальцы накануне в пещере. Такое присуще молодым демонам, которые еще с трудом себя контролируют, но пятисотлетним девушкам вроде меня уже давно не свойственны сильные переживания, способные настолько выбить из равновесия.
— С магией я давно договорился, мне же не пятнадцать. А кровь кипит у меня чаще всего от злости или возбуждения. И всегда во сне.
— А сейчас? — брякнула я, прежде, чем поняла, что сказала.
Следопыт, естественно не смутился. Он этого делать вообще не умел. Широко улыбнувшись и вернув раскаленную ладонь мне на талию, он чуть сжал пальцы и, наклонившись, прошептал в самое ухо:
— Сейчас, я конечно же зол. Ну, ты понимаешь…
Кое-как сдерживая два одинаково сильных желания — захохотать и залиться краской, как юная барышня, смущенная невзначай услышанным неприличным словом, я как могла твердо положила свою ладонь поверх мужской.
— Понимаю. И даже могу помочь.
Кайлар заинтересованно скользнул взглядом по моей руке, остановился и, развернув к себе, прижал чуть сильнее, обхватив с обоих сторон.
— Я весь внимание.
— Говорят, — заговорщицким тоном начала я, глядя в голубые глаза. — Со «злостью» вполне успешно помогает справиться дыхательная гимнастика. В Люмтвере, вроде бы, распространены подобные практики. Могу поинтересоваться…
Кайлар сначала недоуменно хмыкнул, а потом весело рассмеялся.
— Дыхательная гимнастика? Если только вместе с тобой. Я, кажется, разгадал, природу милых искорок на твоих пальчиках. Совсем как сейчас…
С таким же удивлением, как следопыт секунду назад я поглядела на предательски потрескивающую ладошку. Ну, вот за что мне это? В такой момент все испортить.
— Бьюсь об заклад, это та же самая злость, что подогревает мою кровь, — с улыбкой добавил Кайлар. — Знаю отличную альтернативу дыхательной гимнастике, которая поможет нам обоим…
Это было бы смешно, если бы не было так… волнующе. И не получало бы сумасшедший отклик в моем воспаленном мозгу. Словно внутри меня через все тело напряженной сердцевиной протянули струну, и следопыт каким-то образом постоянно умудрялся ее зацепить, так что вибрация от этого касания волнами расходилась от солнечного сплетения до макушки, пяток и кончиков пальцев.
— Я…
Горячие ладони обхватили мое лицо с обоих сторон, большой палец одной из них погладил по щеке, зацепил уголок рта, сполз вниз по подбородку так, что губы чуть приоткрылись.
— Ты сейчас опять скажешь какую-нибудь правильную чушь, которой я ни капли не поверю, — шепнул Кайлар, лишая меня последней возможности произнести хоть что-то разумное.
Как бы не противилась, но я все равно попалась в эту ловушку, где мир ограничен парой голубых глаз прямо напротив. И мозг напрочь отказывался придумать хоть какие-то слова, способные высвободить меня из капкана горячих рук. Хотя сейчас мое лицо, кажется, пылало точно так же, во всяком случае разница почти не чувствовалась.
— Я меня есть принципы, — как утопающий, хватающийся за последнюю соломинку, беспомощно произнесла я.
— Знаю. И это чертовски заводит.
Мое сердце сейчас неистово колотилось не только в груди, а в каждой клеточке внезапно обессилевшего тела. Будто внутри не скелет и мышцы, а обычная вата. Его загорелое лицо так близко, дыхание прямо в губы, золотистые ресницы, блеск голубых глаз с черными и зелеными прожилками. Я точно могла упорно стоять на своем и шутить, когда он был чуть дальше, но теперь…
— У меня тоже есть принципы, снежинка, — осевшим голосом сообщил Кай. — И как бы мне сейчас не хотелось их нарушить, я дождусь первого шага от тебя. Тогда ты уже точно не сможешь врать ни мне, ни себе.
Я смотрела на Кайлара во все глаза, будто через взгляд напитываясь теплом, которое он излучал. Смысл слов доходил запоздало, как будто мы находились в изолированном от всего мира пузыре, куда даже звуки проникали с трудом. Что он сказал? Что-то про принципы, первый шаг и обман. А еще назвал меня… снежинкой? Мой капитулировавший перед чувствами мозг затопила волна нежности, руки потянулись к широким плечам. До этого я вообще стояла как статуя, не шевелясь, боясь, что даже малейшее движение подтолкнет меня к пропасти, дно которой окончательно поглотит остатки моего самообладания, разрушит их горячими настойчивыми губами, превратит в пыль любые разумные мысли.
Когда мои руки с разбега врезались в его плечи, смяли ткань, кожу под ней, через широкую зубастую улыбку прорвалось тихое рычание, сорвавшее последние цепи, удерживающие и меня и его.
Эта пропасть была сладкой, кусающейся и затягивала словно трясина. С придыханием, бессвязными звуками и отсутствием всякой возможности спастись.
Хотя мы падали туда добровольно. Оба. Я то сдавливала его плечи, то скребла ногтями рубаху, боясь отцепиться и потерять это мгновение, он по-прежнему сжимал мое лицо между своими ладонями, не собираясь отпускать на волю. Губы, жадничая, просили все больше ласк, а тела настолько тесно жались друг к другу, будто хотели срастись в одно.
— Это лучше любой гимнастики, согласна? — его губы все еще касались моих, шепот был еле различим. Послушав несколько секунд тишину, он еле заметно напрягся. — Только не включай сейчас голову, ладно?
— Уже включила, — призналась я, утыкаясь взглядом в загорелую шею.
Кайлар еле слышно вздохнул, переместив руки с лица мне на плечи. Обхватил кольцом, будто переживая, что я начну вырываться.
— И… что там говорят?
— Мой мозг отказывается в это верить и безмолвствует в знак протеста, — я подняла взгляд и смело заглянула в обеспокоенные глаза следопыта. — И кажется я не против такого молчания. Хотя бы на время, чтобы привыкнуть.
Кай хищно оскалился и снова запечатал мои губы, но в этот раз легко и без натиска, просто убеждаясь, что все происходящее — не сон, переплел наши пальцы и потянул за собой.
— У меня припасено еще столько всего невероятного для твоего мозга, что я начинаю всерьез за него переживать.
***Было удивительно уютно идти с ним за руку и молчать. Он — ведет, я — следую за ним. Мне сейчас совершенно не хотелось говорить, казалось слова собьют мою уверенность, что все это правильно. Хотелось вообще ни о чем не думать, а просто идти, чувствуя свою руку в теплом надежном капкане его ладони.
— Не уверен до конца, что происходит в этой пещере, но есть некоторые догадки. Хочу сначала услышать твои мысли, прежде чем озвучить свои.
Да, пожалуй, работа — это то, что может сейчас вывести меня из ступора. И говорить о ней несравнимо легче.
— Хорошо. Внутри тепло, я так понимаю?
— Да, температура даже чуть теплее, чем снаружи. И это… необычно для одной пещерной системы. В большей части залов — лед, а в этом — мох и ненормальная влажность. Но они точно соединены проходами — я проверял. И следов люмов там больше, чем в других пещерах.
Я наморщила лоб, выкапывая из памяти хоть какое-то упоминание…
