Осторожно: маг-и-я! На свадьбе нужен некромант - Надежда Николаевна Мамаева
Кремень, на пару мгновений задумавшись, вдруг произнес обыденное, совсем не пафосное:
— Как-то так вышло, — и замолчал, собираясь с мыслями, а потом продолжил: — Я должен был тогда сопровождать эскадру принца в одной из посольских делегаций, когда на причал из провожающей толпы выбежала его фаворитка. Молоденькая фрейлина императрицы. Она кинулась принцу на шею. Только в ее руке при этом сверкнула шпилька. Я преградил девице дорогу. Острая спица чиркнула, оцарапав мою руку, не более. И хотя тайная служба расценила это как покушение, но яда артефакты в моей ране не выявили, а фрейлину, которую очаровали темным плетением приспешники, тут же арестовали. О моей царапине вскоре забыли. Ровно до того момента, как корабли вышли в открытое море. Там-то все и началось… — Диего сглотнул, вглядываясь вдаль, словно сейчас он был не на шхуне, а там, на причале, с которого вот-вот должна была отчалить эскадра. — Едва мы очутились в открытом море, точно так же поднялась волна, и тут-то маг принца и понял, что я вместе с уколом шпильки схватил проклятие, которое предназначалось высочеству.
— И в чем же оно заключалось? — задала я вопрос ради вопроса, чтобы так, хотя бы словами, поддержать напарника.
— В погибели от шторма в море, — ровно, будто все уже в душе отгорело, отозвался Диего. — Как это выяснилось — принца срочно пересадили на другой корабль, а меня с дюжиной матросов оставили на флагмане. Мне удалось направить судно к берегу, и, пусть оно и разбилось в щепки, но мы с командой остались живы. А после был конклав архимагов и их заключение, о котором ты уже знаешь: проклятие впечаталось в меня намертво. Так что в открытое море мне теперь путь заказан. Потому я сам в отставке.
Я слушала эту нехитрую историю и смотрела на Диего. Человека, который жил морем. Это я поняла по тому, как он держал штурвал, как впивался взглядом в горизонт, как дышал… По-другому, не то что на суше.
Но Кремень оказался отлучен от своей стихии. Так же, как и я — от возможности оправдаться.
Выходило, у нас с капитаном много общего, несмотря на пропасть различий.
— Ну, а ты, ритуалистка, как стала некроманткой? — спросил напарник.
А я, вдруг заглянув в себя, поняла, что не хочу признаваться в своей постыдной правде. Диего хотя бы поступил благородно, защищая собой принца, а я… Просто влюбилась как дура. В этом была моя ошибка. И вдруг до отчаяния не захотелось, чтобы о ней знал Диего. Мне в его глазах почему-то хотелось казаться лучше, умнее, достойнее, чем есть. Глупое чувство, но я ему не поддалась и… притворилась, что устала.
Напоказ зевнула, прикрыла веки и, пробормотав:
— Из-за сущей ерунды…
Легла обратно на тот самый тюк, который забрала из таверны. Притворяясь дремавшей, сама не заметила, как действительно уснула.
Глава 7
Утро встретило меня лучами палящего солнца и тенью, которую отбрасывал Диего, снова стоявший за штурвалом.
— Ну что, отдохнула? — спросил он как ни в чем не бывало.
Я сладко потянулась, вставая, и глянула за борт, увидев впереди черную точку.
— Мы все-таки их нагнали! — отозвался напарник и, взглядом указав на кинжал, все также лежавший на палубе, добавил: — Твой компас оказался удивительно верным.
Яркий свет бил прямо в лицо, заставляя щуриться. Вскинула руку, прислонив ее ко лбу козырьком, чтобы получше разглядеть бриг. Помогло не особо.
— Успеем нагнать до заката? — вырвалось у меня.
Диего повернулся, темная бровь вопросительно изогнулась.
— А почему именно до вечера?
— Боюсь, что к этому времени экранирующее заклинание, которое сейчас на тебе, рассеется, если раньше не выдохнется альбатрос, которого проклятье пока принимает за тебя…
Мужские пальцы сжали шпаги штурвала.
— Успеем, — решительно выдохнул напарник, который, похоже, привык выполнять трудные задачи немедленно, невозможные — чуть погодя.
Я же, прикинув, что время до того момента, когда либо мы прибьем похитителей, либо они — нас, еще есть, решила, что его стоит провести с пользой. А что для девушки может быть важнее, чем наведение порядка? В вещах, в душе, во внешности…
Так что первым делом я подхватила плащ, который не только укрывал меня этой ночью, но и послужил матрасом. Похоже, Диего раздобыл его в одной из кают. Вещица оказалась исключительно мужской, рассчитанной на кого-то гренадерского размера. Зато теплой и даже не засаленной.
Свернув его, я поймала себя на том, что улыбаюсь. Напарник позаботился обо мне: уложил на кожаную, с теплой шерстяной подбивкой, одну половину плаща, а второй аккуратно укрыл, подоткнув края, чтобы не продуло.
Сердце пропустило удар. Глупо и неосторожно. Так, словно забыло, что такое предательство… А ведь чтобы такого не случилось, всего-то и надо, что не подпускать к себе никого. Потому как ударить ножом в спину может только тот, кому ты ее доверишь…
Едва это осознала, как уже, не заботясь о том, чтобы свернуть плащ аккуратно, складочка к складочке, побыстрее сложила его и, оставив на палубе, подхватила свой узелок с одеждой. Той самой, которую выменяла в таверне.
Вскинула голову, встретившись взглядом с Диего, который, как назло, смотрел не на бриг, маячивший на горизонте, а на меня. И в его взоре… Он был таким искренним, что не нуждался в словах. А вот я нуждалась! И еще как. Правда, в срочном отступлении. Потому что не была готова к такой безмолвной, абсолютно обнаженной откровенности.
Да, вот так! Стоя в вопиюще короткой юбке, так что и колени, и панталоны, и нижняя сорочка, и немного совести были видны, с голыми плечами и вообще в той степени одетости, от которой один шаг до брачной ночи, я не ощущала до этого мига стеснения. А под раздевающим сознание до последней мысли взглядом, темным, как густая южная ночь, вдруг растерялась и сбежала!
Только от кого именно: от Диего или от себя самой?
Ноги застучали по ступеням лестницы, когда я спускалась в каюты. Зашла в уже знакомую капитанскую и только там, закрыв за собой дверь, выдохнула, прислонилась спиной к створке и от души ударилась затылком о дерево. Потом еще раз и еще. Словно так могла выбить из головы образ напарника.
Не помогло.
Только в ушах зазвенело, да, кажется, начала набухать шишка.
— Да чтоб тебя! — выдохнула я вслух, костеря разом и себя, и Диего.
А после с остервенением начала снимать платье. Шнуровку, которую на спине еще вчера утром затягивала с помощью магии, было просто так
