Княжеская ворожея - Анна Перес
После сказанного императрица ушла, князь отпил из кубка молча. Мелена не понимала, что только что увидела. И не знала, хотела бы понять. Когда императрица ушла, Мелена спокойно вышла из своего укрытия. Обходя кусты, она столкнулась носом с той, кто, по её мнению, уже ушёл.
— Ты подслушивала? — скривилась императрица, словно жука раздавленного увидела.
Лгать не имело смысла — полагала Мелена. Её поймали и скажи она неправду, то лишь потеряет некий шанс на доверие и уважение той, что стояла напротив.
— Да.
Как Мелена и ожидала императрице ответ не понравился. Губы собеседницы плотно сжала в тонкую линию, а щеки покраснели то ли от злости, то ли от подступавших слез.
— Весело было? — шипя, прошептала она.
— Нет.
Императрица насупилась, словно не веря. Мелена может и сама бы себе не поверила.
— Что ты тут делаешь?
— А вы?
Лицо императрицы исказилось в лёгком недовольстве. Возможно, из-за чересчур наглого поведения Мелены. Но пока её не приказали выпороть или не решили выгнать, то можно было продолжить так себя вести. К тому же, Мелене казалось, что чувства императрицы тут никого не интересовали. Обидели и что с того?
— Меня с детства обручили с ревмирским князем.
— С детства? — скривилась Мелена.
— С семи лет.
Мелена искренне удивилась. Сколько же лет императрице и князю? И как давно они знакомы? Но спрашивать она не спешила, одёрнув себя. Это не её дело. Дождётся сына Яги и уйдёт отсюда.
— Так ты ответишь, что тебе тут нужно?
— В княгини я не рвусь, ведь даже читать не умею.
Императрица не сдержала смешка, потом изумилась, а может и вовсе ужаснулась. Мелена усмехнулась. Может она и не знала букв, но знала все травы в полях, знала язык леса. Она поймала молнию, билась с русалками, обладала магией и жила более ста лет. И поэтому не чувствовала себя хуже перед ней стоящей женщиной. Разумеется, императрице об этом не похвастаться, но перед собой можно.
— Хочешь я тебя научу читать?
— И зачем вам это? — насупилась Мелена, думая, зачем ей самой это.
— Было бы здорово обзавестись подругой, к тому же грамотной.
В поднятой руке императрицы появилась книга. И Мелена поняла, что пора давать деру.
8. Убийство императрицы
Мелена пыталась запомнить буквы — красивые символы, но те вылетали из головы спустя какое-то время. И до чтения слов дело не доходило, чему сама Мелена сильно не печалилась. Все же когда-нибудь она уйдёт отсюда. А в любой из деревень, в которой остановится, неважно уже будет, умеет ли она читать или нет. Но вот знает ли лечебные травы, а сможет ли сделать мазь или спасительный отвар — уже дело иное.
Казалось, что ничто не выбьет из неё этих знаний. Сколько бы времени не прошло, а она будет знать, как применить ароматную душицу или самый обычный лопух. А может до жизни с Ягой она была травницей?
Столько вопросов рождалось в голове после откровения наставницы. И отсутствие ответов, как пугающая темнота ночи с множеством шорохов, наводило на противоречивые мысли, загоняя в душу страх. Не от хорошей жизни она решила кинуться в воду. Узнает, что с самого начала её жизнь была обречена на боль и одиночество? Мелена горько усмехнулась, стараясь выкинуть переживания, сосредоточившись на буквах.
Всё же зря она так быстро согласилась на обучение у императрицы. Но нечто необъяснимое было в Татьяне. Может нежный, но твёрдый взгляд, точно родительский; а может голос, что был вкрадчивым и одновременно властным. Всё же не простая женщина захотела обучить Мелену грамоте. А что больше забавляло — это была иностранка. У неё иные взгляды на жизнь, быт и на богов или вернее одного, но читать на ревмирском она умела очень хорошо, как и говорить. Почти без акцента.
Мелену поражала императрица, но каждый раз, когда та говорила о боге, то восхищение сменялось умилением с долей насмешки. Она выглядела, как маленький ребёнок, что выучил так много всего, но по-прежнему не познал реального мира. Но настолько был уверен в своей правоте, что это вызывало усмешку.
Татьяна с лёгкой улыбкой, достала маленькую книжку. У твёрдой обложки были потёртые уголки, а внутри пожелтевшие от годов страницы.
— Это подарок моей мамы, — Татьяна протянула книгу Мелене.
— Я не могу его взять!
— Я вижу, что буквы ты запомнила, а значит прочесть сможешь. Я не отдаю тебе её насовсем, но чтоб практиковаться без меня сойдёт. Там внутри хоть и простой язык, но в нем очень много знаний.
— Про твоего бога? — насупилась Мелена, нехотя беря книгу.
Порой у Мелены возникало жутко сильное желание поведать о правде императрице. Но голос разума внутри шептал, подсказывая, что нежная иностранка ещё не готова к ней. А если другие узнают правду о Мелене, то это может плохо кончиться…
Уходя, Мелена сжимала подарок императрицы, размышляя. Книга про единого бога?
«Ерунда какая!» — качала головой Мелена.
У него даже имени не было. И как он выглядел, никто не знал. Мелене всё это не сильно нравилось. Попахивало богохульством. Боги своенравны — понимала она. Но наказывать за такое не станут, слишком мелочно для них.
Остаток дня Мелена не посветила чтению. Она ходила от слуги к слуге, спрашивая у каждого про ворожея. И как на зло никто не знал имени. Лишь описывали его внешность, да скверный и нелюдимый характер. Точно сын Яги — ухмылялась Мелена.
А на следующий день бояре решили начать действовать. Собрали кандидаток на место княгини, да к тому же саму императрицу позвали. И, ухмыляясь, приказали показать свои умения при молодом княжиче.
— Княгиня должна быть матерью ревмирскому народу, а как любая мать должна уметь готовить вкусно! — говорил круглолицый и низкий мужчина, чьё имя Мелена благополучно запамятовала.
Императрица выглядела спокойно, как выжидающая жертву лисица. И соколиные глаза лукаво блестели. А может Мелене показалось?
— Эт верно, поэтому князь захотел вас проверить. — произнёс бородатый мужик, которого несколько дней назад видела Мелена у забора.
— Князь или ты? — зло думала про себя Мелена.
Вся эта затея выглядела глупой и подозрительной. Да само наличие смотрин невест среди боярских дочерей при живой и сосватанной с князем императрицей — абсурд. И сама Татьяна, что терпит не только холодное отношение князя, но и неуважение его приближённых.
Бояре жаждут власти. Пока она знала только о двоих. Один из них перед носом. Чутье подсказывало, что должно что-то случится. Либо с ней самой, либо с рыжей девицей. Правда возникал
