По ту сторону Тьмы. Где-то здесь... (СИ) - Евгения Владон
— «Пожалуйста! Сэр! Сохраняйте спокойствие и не делайте резких движений!» — не совсем гробовую тишину внутреннего двора прорезал искажённый и усиленный в несколько раз с помощью динамиков патрульной машины мужской голос.
— О, я же сказал.
Хантер оказался прав. Поскольку никто из полицейских ещё не успел добраться до автобуса и проверить, кто там находился. Да и самого угонщика только-только заметили. Поэтому и не нашлись, что ему сказать, воспользовавшись дежурным набором фраз для подобных ситуаций.
— Вы же не станете в меня стрелять, да? А то ещё заденете и её. — Хантер насмешливо крикнул в сторону определённо ничего не понимающих копов, которые перестраховались чётко по инструкции полицейского протокола.
Неужели им сообщили, что угонщик был чем-то вооружён? Хотя в остальном, да. Опасен очень даже сильно.
— «В ваших личных интересах — сдаться властям без какого-либо сопротивления и сознательных глупостей, сэр. Пожалуйста. Положите девушку на землю и отойдите от неё на несколько метров с поднятыми в воздух руками, чтобы мы могли видеть ваши ладони.»
Хантер вновь не удержался, сдавленно рассмеявшись, но при этом совершенно не думая останавливаться. Впрочем, как и выполнять продиктованные ему неизвестным шутником команды.
— Нет, ты это слышал, Ники? А ты, Мия? — в этот раз он заговорил в обычном диапазоне, прекрасно понимая, что никто из копов, находившихся на другой стороне двора, практически в пятнадцати метрах от автобуса, его не расслышит. — Они реально думают, что я испугаюсь и начну танцевать джигу, если они прикажут мне это сделать? Да они ещё большие, чем ты, ебланы, Ник.
«Они копы и… они вооружены!»
— И что с того? Спорим, я отсюда преспокойно уеду, и они ничего мне не сделают. — Хантер не только продолжал разговаривать с Хардингом, но и, как ни в чём ни бывало, вышагивать в сторону автобуса. И, судя по его абсолютному внутреннему спокойствию и далеко не напускной невозмутимости, он действительно ничего не боялся и совершенно ни о чём таком не переживал.
«А если не уедешь? Если они тебе прострелят голову в тот момент, когда ты приблизишься к автобусу?»
— У меня нет оружия, Ники. Хотя, да, ты прав. Они-то этого не знают. — после чего Хантер повысил голос до мощного крика и обратился к явно пересравшим от страха за собственную шкуру бравым офицерам. — Пожалуйста, не стреляйте! Здесь много людей! И если я не войду в автобус, некоторые из них могут пострадать.
Ник даже прикрыл глаза, пусть это вообще ничем не помогло. Скорее, он перестал видеть проступающее сквозь чужое видение пространство полицейского туалета. А вот то, на что смотрел сейчас его двойник — всё это продолжало стоять и перед его «внутренним» взором.
— Вы же не хотите никому не нужных жертв? Я просто зайду в автобус! Только и всего.
«А дальше что? Что ты собираешься делать дальше? Таранить баррикаду из патрульных машин, скорей всего бронированных?»
— Ники, бога ради, заткнись и отъе. сь. И, к слову. Почему ты до сих пор сидишь в моей голове? Пошёл нах…
Это было последнее, что Ник услышал, сказанное ощутимо огрубевшим и как-то неожиданно понизившимся голосом Хантера. Будто тот действительно испытал к Хардингу отнюдь не поддельное раздражение. А потом взял… и отключил с ним связь. Причём настолько просто (если не банально), естественно и резко, словно и вправду нажал на кнопку, рубящую соединение с нужным абонентом всего в одно мгновение ока. Разве что без череды телефонных гудков, говорящих о прервавшемся звонке.
Ник интуитивно открыл глаза. Хотя, нет. Он не проснулся. Он всего лишь увидел, что снова находится в общественной уборной полицейского участка, придерживаясь руками за край керамогранитной столешницы (а не держа на них на весу обмякшее тело Мии) и глядя вытаращенными и слезящимися глазами в большое зеркало над умывальниками. И всё! Больше ни единого намёка на недавнюю связь с Хантером. Никаких посторонних звуков и голосов, с уличным шумом и порывами ветра. Словно и вправду, кто-то взял и вырубил рычаг, который до этого крутил кинопроектор с нужным фильмом.
— Нет… Господи! Нет. Только не сейчас! Прошу! Вернись!
8
Именно так не просыпаются. И не выбрасывают бодрствующее сознание в пределы ограниченной реальности, когда твой немощный рассудок тыкается, подобно слепому щенку, в окружающую его действительность и мало что при этом понимает. Потому что Ник не спал. Он не спал ни до этого, и, тем более, ни за несколько мгновений до того, как Хантер его послал. Хотя по ощущениям, вполне возможно, так и выглядело. Так и не совсем так.
— Вернись! Умоляю! Пожалуйста! — Хардинг беспомощно всхлипывал и, как тот слепец, шарящий руками в воздухе, в поисках стен и спасительной опоры, принялся «ощупывать» окружавшее его пространство. И даже хлопать и скользить ладонями по стеклу зеркала, словно именно в нём должны были находиться скрытые от человеческого глаза «трещины» или кнопки, с помощью которых ему снова удастся восстановить прерванную связь. А может даже и больше. Проникнуть за пределы данного места в совершенно другое.
— Мистер Хардинг? С вами всё в порядке? — сержант Макмёрфи тут же не преминул подать свой «обеспокоенный» голос из-за входной двери. Будь он неладен.
Интересно, он хоть что-нибудь сумел расслышать? Например, как Хардинг разговаривал сам с собой? Хотя вспомнить, как громко он тогда говорил (или всё-таки не говорил?) у Ника почему-то не получалось.
— Д-да! Я в порядке! Извините, что так долго… Мне просто пришло сообщение по Вайбу из больницы. Отвлёкся на переписку с лечащим врачом жены…
Хантер за подобную находчивость его бы точно похвалил. Но, похоже, воображение Ника всё же приказало долго жить. Поскольку в том состоянии, в котором он сейчас находился, придумать что-нибудь логичное и не хромающее на обе ноги, оказалось тем ещё испытанием, как минимум на миллион долларов.
А трясло его неслабо, как и продолжало крыть убойными ощущениями, никуда после обрыва «связи» так и не девшиеся. Словно он продолжал какой-то частью своей психики находиться там, рядом с Хантером и переживать весь тот спектр запредельных эмоций и страхов, которыми его пробирало в теле своего двойника, буквально до мозга костей. Точь-в-точь, как
