Наследница проклятого острова 2 (СИ) - Муратова Ульяна
Руки незнакомца жадно шарили по моему телу, а я замерла, ни звуком, ни жестом не показывая своих эмоций. Кажется, его это лишь раззадорило. Гайрон навалился сверху и принялся жадно ласкать меня. Я с отвращением вжалась лицом в покрывало. Но ничего не смогла с собой поделать — горячие волны блаженства продолжали накрывать с головой. Кожа стала до того чувствительной, что я боялась сорваться в стоны от любого касания. Тело сладко дрожало в предвкушении разрядки. Запах незнакомца дурманил и сводил с ума. Я не могла не дышать! И не ощущать его тоже не могла!
Всё закончилось взрывом наслаждения. Удовольствие, граничащее с безумием. Ощущения, лишающие разума. Я сжала зубы, чтобы не закричать, но глубокий, надсадный стон удержать не смогла. Тихий рык гайрона заставил задрожать и завибрировать изнутри. На несколько мгновений мы оба замерли, оглушённые экстазом.
— Вот и всё, — хмыкнул гайрон из-за спины.
Незнакомец издевательски шлёпнул меня по бедру и наконец отстранился.
Я сдержала порыв отползти от него прочь, кутаясь в покрывало, и села на постели с прямой спиной. Одарила гайрона ледяным равнодушным взглядом и задумчиво осмотрела комнату. Вспыхнуло желание попросить противозачаточное зелье, но мгновенно угасло. Я никогда не стану ни о чём просить этого грубияна и ничего не возьму из его рук.
Незнакомец окатил меня очередной порцией недоверия, смешанного с досадой и презрением, и поднялся с кровати. Ни стеснения, ни неловкости — лишь вальяжные, спокойные движения. Он отыскал шальвары, натянул их и насмешливо посмотрел на меня.
— Надеюсь, ты осталась довольна результатом, зайта интриганка. Я — нет. Не ожидал, что сакральная ночь может быть настолько… омерзительной. Словно в ядовитую медузу вляпался.
Я до крови прикусила губу, чтобы ему не ответить. Нельзя. Не время. Пусть считает, что последнее слово осталось за ним.
«Отвечать, звёздочка моя, имеет смысл только тогда, когда тебя способны услышать. В остальном не трать время на сотрясание воздуха. Важно не то, за кем осталось последнее слово в споре, а то, кто оказался в выигрыше после него. Не опускайся до банальной брани, девочка. Тебя назвали идиоткой, и ты не можешь ответить действием? Окинь грубияна отсутствующим взглядом и сделай вид, что его не существует. Это гораздо действеннее, чем запальчиво доказывать, что он сам идиот. Пропусти оскорбление мимо ушей. А потом — отомсти. Унизь его так, чтобы он подавился своими словами. Или накажи. Публично. И помни, что самые оскорбительные слова не содержат брани. Искусство словесной дуэли состоит в том, чтобы унизить оппонента, не сказав о нём ни единого дурного слова. А лучше — похвалив его», — учила меня бабушка.
— Простите, что была с вами так холодна. Вы правы, стоило сымитировать хоть какой-то интерес, вы же, кажется, старались, — с вежливым равнодушием ответила я.
Незнакомец сощурился и фыркнул.
— Не лги хотя бы себе. Хотя ты же Цилаф, чего ещё от тебя ждать, кроме изворотливой лжи?
Он развернулся на пятках и ушёл, замкнув на двери незнакомый аркан.
Кто он? Где я? В чём он меня обвиняет?
Капитула девятая, фокусирующаяся на платье
Я до боли сжала кулаки и тихо, на грани слышимости завыла, уткнув лицо в покрывало. Спустя минут десять пришло осознание — легче не становится, а я трачу драгоценное время. Я вскочила с постели и на подкашивающихся ногах обошла комнату. Небольшое роскошно обставленное помещение без каких-либо личных вещей. Гостевая спальня, судя по всему. Собственная ванная комната, дорогое постельное бельё, я такое последний раз видела дома, на Цейлахе.
Методично обошла апартаменты — ничего интересного, кроме окна и двери. Выглянув наружу, увидела лишь тёмный сад. Прекрасно! Ночь мне только на руку.
Ещё раз осмотрев комнату, нашла лишь остатки своего белья — остальное я скинула ещё в бальной зале. Шкаф в спальне оказался пуст, как и комод. Ни халатика, ни забытой рубашки. Сжав кулаки, я изо всех сил впилась когтями себе в ладони. Боль отрезвила и помогла справиться с паникой. У меня есть покрывало и простыни! И даже две наволочки. Целый гардероб, если подумать… Ведь далеко я голышом не убегу и мгновенно привлеку внимание своим видом.
Дверь неприступна — тут колдовство такого уровня, который я ещё не изучала. Даже не смогла угадать аркан — видимо, что-то совсем запредельное. Какой это класс? Шестой, седьмой? Плохо, очень плохо! Отвратительно!
Ладно.
Поминая Хаинко, я подняла с пола свой лиф. Ура! Обережная вышивка сейчас лишней не будет. Когда незнакомец снимал с меня бельё, я была не против, иначе две белые хищные змейки его бы атаковали. Но тогда я сходила с ума от эйфории и сопротивляться не собиралась. Ладно. Ничего. Следующий раз сюрприз будет. Хотя о каком разе речь, я же сбегаю...
Скорее всего, быстро он не вернётся. Решит потомить меня или займётся делами. Если он принадлежит к знати — а в этом не было никаких сомнений, уж больно синие у него глаза и волосы, — в связи с обретением лазтаны ему предстоит очень много дел. А ещё он должен объявить, что нашёл Цилаф. Хотя, если его род в оппозиции к короне, может и не объявлять. Наверняка сейчас открыл карту и уже разглядывает Цейлах. Ну уже нет! Только через мой труп!
Мысль о родном острове придала сил. Трусики оказались порванными. Я зло зашипела. Я часами шила себе бельё, а он порвал одним движением. Сволочь!
Нужно успокоиться и умыться. Неужели я в столице Аберрии? Нагусса… Каскарр! Как же неудачно всё складывается. Ладно, не впадаем в уныние.
Опустив руки под струю воды, расслабилась и постаралась дышать спокойно. Но ничего не выходило. Я была слишком взбудоражена случившимся, даже руки до сих пор мелко дрожали. Каскаррова гнусная сволочь! Проклясть его, что ли?
Я закрыла глаза и в красках представила нужное проклятие. Древнее, семейное, безотказное. Но наложить его так, чтобы нельзя было отследить автора, не получится. А за незнакомца осудят. На каторгу отправят, как пить дать. Вот так прибьёшь сволочь, а ответишь, как за порядочного гайрона. Хотя порядочного в нём только то, что он порядочный мудак!
Нет!
Побег. Тенхир. Главный храм. Свобода.
Шикарный план, надёжный, как предсказания магов-синоптиков.
Я немного успокоилась, подышала, умыла лицо. Кстати, неплохо было бы смыть с себя запах этого гада. Точно!
Душ придал сил. Так, я могу отправить письмо, но у меня ни листка, ни карандаша. Ничего — лишь простыни и покрывало.
Есть идея! Берём тончайшую простынь, когтем вырезаем кусок размером с лист. А дальше — небольшой надрез на предплечье, и пишем кровью:
«Нужна хотя бы иголка, предметного портала не знаю, попала в неприятности. А.Ц.»
Отправляем зайтане Зиникоре и надеемся, что почтовый портал протащит иголку.
Ответ пришёл спустя десять минут.
«Вета, что с тобой случилось? Почему начался танец? Кто были эти гайроны? Эрритор в шоке, на вопросы не отвечает. Что они с тобой сделали? Где ты? Как помочь?»
И тонкая иголка, воткнутая в лист.
«Вы уже помогли. Выберусь. Дам знать, когда смогу. Кто он — не знаю. Выясните, кто подмешал бикотею в пунш. Если это Зиталь — прокляну!»
Закончив отправлять послание, я вытянула нитку из простынки, зашила бельё и надела. Уже лучше, теперь я хотя бы не голая!
Расстелила простыню и покрывало на полу. Плащ и тонкий дорожный костюм. Ножниц нет, но можно и когтем. Ткань, конечно, сопротивлялась, пришлось приложить усилие, но бритвенно острые когти гайроны не оставили ни шанса. Выкройка, конечно, получилась не особо хорошая. Но выбирать-то не из чего… хотя…
Я уставилась на портьеры. Да. Пожалуй, они подходят даже лучше. Из покрывала можно сделать сумку, а остаток ткани взять с собой, мало ли, вдруг придётся ночевать или прятаться в лесу? Да и письма отправлять. Опять же, куда-то спешащая женщина с сумкой — это фигура понятная. Она по делу спешит. А вот женщина без сумки — это уже другая ситуация. Это уже происшествие.
